Русские евреи. Фильм первый. До революции: отзывы и рeцензии

'Евреи, евреи, кругом одни евреи...' так пелось в популярных в застойном СССР куплетах. Хотите убедиться в этом обоснованно и напрямую? Добро пожаловать в историческое трехчастие от мастера поп-историй Леонида Парфенова 'Русские евреи'. В первой, достигшей не очень широких экранов, части 'До революции' рассказывается об истории и укладе жизни еврейского народа на территории империи. Россия пришла к евреям. Пожалуй, одна из ключевых фраз фильма. Жившие закрыто еврейские общины понемногу выпускали своих сынов и дочерей из местечек. Туда к русским и дальше - в мир. Парфенову безумно нравится жонглировать фактами ассимиляции еврейского народа. Художник Исаак Левитан, дважды депортированный из Москвы по тогдашним российским законам по нацпринадлежности. Не сдавался же ведь и усиленно хотел стать русским евреем. И рисовал 'Вечерний звон' и 'Над вечным покоем'. Еврей написал одни из самых русских картин. Должно ли иметь искусство национальность? И почему некрещеный еврей Левитан смог написать такие одухотворенные полотна, дышащие Россией? Об этом в фильме Парфенова ни слова. Братья Рубинштейны - фантастические музыканты, основоположники музыкального образования в России и тоже евреи. В первой части 'Русских евреев' до подробностей и с присущей Парфенову изобретательностью рассказывается о великой роли евреев в истории России. Парфенов все время вскользь добавлятет, что речь идет о крещеных евреях, которые, приняв крещение, сразу попадали на некий социальный лифт, открывавший новые двери и должности. В ход идет все подручное для создания доходчивости: и резиновые сапоги в переходе через речку для иллюстрации возникновения фамилии 'Бродский', и скрипочка в Одессе, и прутики - прямой и кривой - в деле Бейлиса. Рассказчик неутомимо излагает, взмахивает руками, энергично идет, плывет и летит за океан. Но зрители 'Русских евреев' - не ученики среднего звена школы. Такая прошивка примерами и оживающими анимационными образами к концу фильма начинает утомлять. Отдадим должное - работа Сергея Нурмамеда как режиссера и Леонида Парфенова как продюсера - это работа людей, которые при отсутствии обилия визуальных материалов смогли домыслить, реконструировать и снять ту самую старину достоверно визуально. Хотя примеры про 'синий тазик' в Кишиневе, происхождение слова 'погром' и наличие скрываемого долгие годы товарища по шалашу в Разливе грешат манипулированием. Специалисты-историки про это все давно уже знали. Но Парфенову выгоднее с точки зрения подачи материала преподнести четко просчитанную машину фактов о жизни евреев в России, чем провести анализ и увидеть тенденции в их ассимиляции в общество. Отдельно надо сказать о евреях-революционерах. Большевиках и меньшевиках. О тех, кто стали сразу людьми будущего. Людьми без национальности. Настоящими интернационалистами. Свердлов - еврей, Каменев, Зиновьев - евреи под партийными псевдонимами не знали иврита и идиша. Дидактично-карикатурный показ революционеров понятен, но не идет на пользу фильму, которому не хватает аналитики. Итог - первая часть 'Русских евреев' смотрится как набор занимательных, тщательно анимированных и реконструированных фактов из истории России. За страницами учебника. 6 из 10

Как всегда у Парфёнова - интереснейший фильм, плотно насыщенный информацией, в том числе визуальной. Меня всегда поражало, как он готов ехать за полмира, чтобы отснять небольшую сценку. Юмора тут, пожалуй, меньше, чем в других его работах, хотя и ему нашлось место. За небольшое время раскрывается сложная и до сих пор для многих болезненная тема. Больше всего понравилась часть про Одессу - 'еврейскую столицу Империи'. Конечно, при таком крошечном объеме всё вместиться не могло, и к выбору тем у меня есть вопросы. Как можно было не рассказать о 'Протоколах сионских мудрецов', которые сыграли свою роль, в том числе, и в событиях в гитлеровской Германии? Или об эмиграции в Палестину - интереснейшая тема. Зато слишком много внимания уделено революционным событиям, которые касаются основной тематики фильма лишь косвенно. Еще не понравились анимационные вставки. Я люблю традиционные для работ Парфёнова эпизоды в технике перекладки, а ожившие и говорящие фотографии немного пугают. Но в целом - это очень интересная, достойная работа.