Каждый фильм Павла Лунгина вызывает неоднозначные эмоции. В картине же 'Дирижер' Павлу удалось показать одних и тех же героев, но в определенный момент с кардинально отличными характерами, от тех, что у них были в начале картины. Так главный герой сначала вызывает отвращение, а потом неизбежную жалость и грусть. Одна из героинь кажется заботливый женой, но в тоже время её хочется самолично ударить во время ссоры с мужем. Я всегда считала Павла Лунгина режиссером весьма своеобразным - это тот случай, когда кино снимается скорее для себя, а не для зрителя, ибо не каждый зритель примет и поймет. Просто смотреть картину - мало, надо всматриваться глубже, пытаться понять не то, что 'хотел сказать автор', а просто попытаться вынести, уяснить что-то для себя. То как ты поймешь этот фильм, то и будет единственно верной интерпретацией сюжета. А каждый поймет по своему, поэтому изначально ясно уже одно - 'Дирижёр' не оставит никого равнодушным. В центре сюжета дирижёр оркестра, который едет в Иерусалим. Не спроста выбрана ораторию «Страсти по Матфею», не спроста Иерусалим: на фоне этого всего возвышенно-божественного, развиваются обычные истории человеческих судеб. Истории все как на подбор печальные и проявляют влияние на всех действующих лиц картины. Дирижёр отвергает своего родного сына и его можно понять с одной стороны - своего достатка и почитания он добился сам, многолетним упорным трудом. Но с другой стороны - как можно не понять родного сына, тоже творческую личность и обвинять его в том, что тот не работал. Позже мы видим борьбу одного человека с самим собой и своей природой. Он любил сына, несомненно. Актеры сыграли так как того требовала режиссерская задумка: ровно вписались в атмосферу картины. По началу кажется, что эмоции героев не выражаются, но позже каждая из них предстанет во всей своей красе. Итог: 'Дирижёра' стоит смотреть, как и всего Павла Лунгина в целом, картина все же проигрывает предыдущим работам режиссера. 7 из 10
Сильная, цепляющая, задевающая аккорды струн в душе, сердце, затрагивающая мысли о сути, смысле и страстях картина мастера кино Павла Лунгина. Мощнейший магнетизм картины создает музыка, игра актеров, постановка и операторская работа. Все на высочайшем уровне. Зачастую при использовании сильных музыкальных произведений чувствуется противостояние силы музыки и силы кино, или, что еще хуже, их разноплановость. Здесь же музыка, сюжет и визуальное искусство как одна стихия, один мощный порыв. И даже учитывая всю эту мощь и красоту никак нельзя не увидеть здесь притчу и глубину мысли. Этот фильм насыщен динамикой происходящего, молниеносной раскруткой сюжетной линии - внешний ритм здесь в высочайшей точки для авторского кино. Даже иногда хочется поймать кадр, когда можно подумать над всем тем, что говорится, план, который бы продлился чуть больше чем остальные. Хотелось некого небольшого момента медитации и приостановки сюжетного вихря. Но думаю, тут именно задумка в том что бы объять вспышкой повествования и сжечь огнем мыслей и противоречий. Это делает фильм смотрибельным для широкой публики, а не только для киноманов и синефилов. В сюжет фильма вплетены две большие ошибки, две большие человеческие проблемы. Проблемы, которые в современном мире (а именно кажется в России), довольно остро стоят. Огромное количество мыслей и чувств об эгоизме, о двойственной природе любого действия, о страстях человеческих, о замешательстве и запутанности в себе самом. Меня фильм заставил задаться вопросом по отношению к своей жизни - 'зачем?' и вопросом 'ка же правильно поступать?' и 'что такое правильно?' Возможно именно отсутствие всех страстей и смирение позволит совершать меньше роковых ошибок, именно тех ошибок, которые так сильно ударили по героям фильма и ответить на поставленные фильмом вопросы. Очень рекомендую посмотреть этот фильм и фильм 'Елена' Андрея Звягинцева. Фильмы разные, но оба о проблемах поступка об апокалипсисе личности и общества в целом. Приятно, что русский кинематограф имеет в своей копилке такой сильный фильм. И с каждым годом русский кинематограф поднимается все выше и выше, полностью выходя из развала 90х.
Кино и для зрителя, и для фестивалей – на мой взгляд, это творческое кредо режиссёра Лунгина. Свои философские глубины, идеи нужно приправить гарниром, только тогда блюдо можно выставлять перед зрителем. А иначе, кто же его будет есть? Главная идея фильма: в одном человеке - в каком-то диалектическом единстве, уживаются духовность и бездушие. Такое возможно? По-видимому, да. Главный герой – продуктивная машина по производству духовного продукта в форме православного хорового пения. При этом Дирижёр строго принципиален в денежном вопросе, здесь он бескомпромиссен, пусть даже необходимо принести в жертву собственного сына. С подчинёнными – это бездушный истукан. Гарнир к фильму способен наповал убить основную идею. Вот его абрис намечающийся мелодраматический треугольник - супружеская пара(солисты хора) и некая случайная попутчица; террористический акт на Земле обетованной; жертвоприношение (и аз воздам). Всего перечислять нет надобности. Замечу только, что нашлось место и Тарковского - Достоевским мотивам предметно воплощённым в живописной работе сына Дирижёра. Сюжет с замахом: Дирижёр, снятый с креста. Ну и всё такое плюс духовная музыка на протяжении всего фильма. Вот ещё тема: непреодолимый барьер непонимания между отцом и сыном. Одним словом, слишком много всего напластовано. Часть своей задачи режиссёр выполнил - фильм цепляет. Но почему-то все его изыски не вызывают ожидаемых эмоций. Наверное, всё слишком рассчитано. как-то математически выверено. 7 из 10 Оценил бы выше, если бы не слишком обильный гарнир. Или, если бы трогало, хотя бы на эмоциональном уровне.
Язык не поворачивается сказать фильм, это - картина, произведение искусства, очередной выверенный, продуманный, наполненный смыслом и божественными звуками оратории митрополита Илариона шедевр от Павла Лунгина... Оговорюсь сразу, что эту картину смотреть вполглаза категорически нельзя, в просмотр нужно окунуться полностью и с головой, нужно смотреть, слушать, вникать, не пропуская мимо ушей ни одного звука, не упуская из виду ни одного жеста, настроившись на одну волну с режиссером, и только тогда всё заиграет и зазвучит, как отлаженный оркестр, ведомый умелой рукой дирижера... Здесь не так много слов, зато много образов и параллелей, много метафор и пищи для размышлений, много божественного света, проливаемого на реалии жизни... В сюжете использованы привычные, даже обыденные, темы конфликта в отношениях: рабочих, дружеских, супружеских, родительских... Но, вся привычность и обыденность слущивается, как старая краска, когда герои ступают на Святую Землю Иерусалима, здесь конфликты настолько усугубляются, что не терпят отлагательств и требуют немедленного разрешения. Святые места выворачивают наизнанку души героев, поднимая с их дна потаенные и забиваемые много лет в дальний угол, но не забытые, обиды, здесь с языка срываются слова, которые много лет умалчивались, находят выход чувства, которые много лет сдерживались, здесь происходит апофеоз для каждого из героев, здесь их судьбы разделяются на 'до' и 'после', не просто разделяются, а разрываются с треском, как завеса в храме, когда Иисус Христос испустил последний вздох... Отныне пути назад уже нет. Иерусалим сорвал с них маски, показав им их подлинное лицо, обнажил их чувства, скрываемые от самих себя, позволил им посмотреть на себя со стороны... Они просто обязаны теперь измениться, никогда уже не быть им прежними. Просмотр всколыхнул во мне многие чувства, заставил посмотреть вглубь себя, покопаться в собственных мыслях и ощущениях, а еще... открыть Писание. Очень советую не проходить мимо и посмотреть, а потом задуматься. 10 из 10
Сразу стоит сказать, что Дирижер придется по вкусу немногим, да и рассчитан он, прежде всего, на глубокую аудиторию. Хотя почему же? Его с успехом показывали в кинотеатрах и залы частенько забивались битком. А, может быть, фильм Лунгин создавал для себя? Я, честно говоря, затрудняюсь ответить. Но, как бы то ни было, фильм вышел и преподнес зрителю очередную порцию ощущений и, возможно, некоторую пищу для ума. Фильм представляет собой медитативную смесь великолепной симфонической музыки и событий, которые неторопливо происходят на фоне этой самой музыки. Поэтому атмосферности “Дирижера” можно только позавидовать. В основе сюжета потерянные люди, которые имеют какие-то проблемы, но, почему-то не решают их или не прислушиваются к ним. Город Иерусалим, Святая Земля притянула таких людей, центрообразующим звеном которых являлся сам дирижер, к себе и расставила все на свои места. Наказание, которое должны нести люди за свои поступки пришло. Все то, что должно было случиться давно, произошло. Все встало на свои места. И уже обновленные герои пойдут дальше. Кто-то осознает истинность своего я, кто-то понесет покаяние, кто-то увидит свою веру такой, какая она есть на самом деле. Город для героев предстанет как зеркало для человека, не видевшего своего отражения всю жизнь. Постоянно перекликающиеся библейские мотивы и события на экране, помогут просвещенному зрителю увидеть взаимосвязь и уловить тонкую нить происходящего, но также натолкнут на новые вопросы, на многие из которых очень сложно найти ответы. В итоге получилось так, что десятый фильм Лунгина уже с самого начала своими кричащими лозунгами привлекал широкую аудиторию зрителей в залы кинотеатров, обещая кардинально изменение главного героя за три дня. Как бы то ни было, я не увидел явных перемен в личности дирижера, да и несостыковки и многие вопросы, накопившиеся во время просмотра, не позволяют мне однозначно положительно оценивать этот фильм. Я видел, как Лунгин делал лучше. Поэтому, 7 из 10
Фильм потрясает своей душевностью, приятно удивляет работой оператора и заставляет задуматься о всем сразу, но о всем самом важном. Фильм Павла Лунгина 'Дирижер' наполнен красотой и, вместе с ней, неприглядностью человеческих душ, которые так отличны друг от друга, но так одинаковы в одном - непрекращающимся легком, а иногда, глубоком смятении, сопровождающимся тяжелыми мыслями, глупыми и отчаянными поступками, а так же стремлении отдать и принять нежность, необходимую всем. Фильм о дружбе, настоящей мужской, вы это увидите не сразу, но поверите в нее всем сердцем. О любви, вернее- разочаровании в любви, глубоком чувстве, которое проходит... и любви, которая ждет. Фильм о сильных людях, чувства которых скрыты маской от людей, лелеющих свои пороки.
Искусство это работа, тяжелая, мучительная работа (c) Павел Лунгин – человек, который никому и ничего не пытается доказать. «Дирижер» - авторское кино о вере, всепрощении и попытке исцелиться, снятое для личного пользования и полностью оторванное от зрителя. Прославленный дирижер едет в Израиль с концертами, там он первым делом пытается навестить переехавшего туда сына, но узнает, что тот умер. Один из музыкантов оркестра не любит свою жену, но не хочет ей об этом говорить. Она пытается отвадить от него женщин, но это приводит лишь к тому, что ей быстрее раскрывается правда. Режиссер в данном случае не рассказывает историю, а следит за героями, которые вольны поступать так, как им захочется. Его работа здесь заключается в показе кадров соединенных белыми нитками и озвученных мощной оркестровой музыкой. Сценария как такового в картине нет, по крайней мере, такого, который смогут воспринять «обычные смертные». Во всем остальном авторы пытаются раскрыть в картине вопросы религии, веры и всепрощения. Владас Багдонас великолепно держится в кадре. Его работа – основной мотив просмотра картины. Остальные отыгрывают свои образы и растворяются в сюжете фильма. Иларион Алфеев написал духоподъемную и в тоже время разрывающую слушателя музыку, способную как помочь просмотру «Дирижера», так и недосмотреть картину неподготовленным зрителем. Новая картина Павла Лунгина – проект, не вписывающийся в кинематограф, фильм не так уж и плох, для будущих «промываний мозга» режиссеру можно посоветовать открыть свой кинотеатр для собственных нужд.
Тяжелый и безнадежный фильм. Фильм о том, как люди живут без любви (порой годами), как глупо и нелепо умирают, будучи пешками в руках - даже не судьбы, слепого случая, как одиноки они и неприкаяны за внешним лоском показной жизни. В отличие от 'Острова' и даже 'Царя' здесь Лунгин неумолим: бога нет, говорит он, потому что мы недостойны бога. Да как 'такие' люди могут петь ему осанну? А, впрочем, какие 'такие'? Обычные люди, не злодеи, кроме, пожалуй, террориста, не подонки, и даже сам дирижер - никакое не исчадие ада. Денег не давал? Так ведь правда - их зарабатывать нужно, а искусством - сложнее всего. Сам фильм неуловимо напомнил звягинцевскую 'Елену'. Такое же неторопливое течение повседневных событий, такой же нарастающий мотив чего-то страшного, кульминация, а затем - жизнь продолжается, ангелы протрубили, но конца света нет, и можно расходиться по домам, и продолжать жить с той же пустотой внутри, которую и прикрыть-то нечем, ибо снаружи - такая же пустота. Хороший, правильный фильм, но пересматривать его не буду - уж лучше 'Такси-блюз'...
Я долго ждала этот фильм, и закончила смотреть пару минут назад. Фильм эмоциональный, многоликий, сложный, красивый. Несколько сюжетных линий, в которой каждый зритель найдет свое отражение, свою историю, которая зажжет, опалит сердце и душу, обнажит чувства и увлечет в мир собственных глубоких переживаний прошлого, настоящего и будущего. Конфликт отца и сына, эпогеем которого является письмо 'Я зашел в магазин и спросил продавца, есть ли хлеб, мне ответили есть, и я попросил жвачку. Пап, мы не поняли друг друга... Пап, я тебя люблю. Прости, что я умер'. Конфликт начальника и подчиненного, где герой-солист партии признается в своем одиночестве, в своей людской слабости 'у меня нет никого, кто бы в меня верил, я слаб, а вы меня топчите как помидор, но я живой, во мне течет кровь' Конфликт супругов главных героев, с роковой фразой 'Я тебя не люблю', которая разрезает брак на 'до' и 'после', на 'было' и 'больше нет'. Поиск ответа на вопрос главного героя-солиста партии звучит в его словах 'Что от сердца исходит, к средцу должно привести', которая кажется, ключевой, фразой, за которой можно уловить ответ на вопрос в чем же смысл любви, искусства, жизни. Иерусалим сложный и красивый, при ночном свете с играющими огнями, при дневном с солнечными бликами и теплыми красками. Для каждого зрителя Иерусалим свой, неповторимый, со своими надеждами, переживаниями, воспоминаниями. И каждый путешественник приезжает на Святую землю со своей историей и со своими желаниями, которым даровано исполнится. Я была в этом городе счастлива, он особенный, притягательный, неповторимый и вечно желаный, и этот фильм как зеркало, в котором каждый зритель увидит свою неповторимую историю, свои желания и надежды. 10 из 10
Первые минут 30 фильм действительно держит в напряжении своим немногословием, завязыванием и развитием нескольких сюжетных линий под аккомпанемент божественной музыки на фоне древнего Иерусалима. Но после 30й минуты понимаешь, что в этой картине главная все же есть и остается музыка! Она течет, обволакивает тебя, поглощает в свою глубину, ведет по узким каменным улочкам Иерусалима... А игра актеров и развитие сюжета становится лишь фоном для музыки. Обозначенные в начале истории героев фильма не получают должного развития и как-то скомкано, сухо заканчиваются. Драматизм исчезает. Если в первой половине фильма актеры ПРОЖИВАЛИ свои роли и эмоции, то во второй половине фильма они их ИГРАЮТ, и ты уже им не веришь... Сухо. Если оценивать отдельно музыку - то 10 из 10 Рекомендую послушать каждому! (хотя бы для того, чтобы сформировать свое мнение) А фильм - 6 из 10 (Все же имя режиссера создает определенные ожидания, которые не совсем оправдались)
Не кино, но пиршество. Тон которому задаёт звучащая почти на протяжении всего действа оратория. Многоголосье сюжетов в музыке перекликается с эпизодами крупных планов нескольких одинаково главных драматических лиц. Человеческая драма не исчерпывается эмоциями в отношениях между людьми, как любят показывать в кино, и в книгах, и в картинах, и во всех видах искусства снова и снова, просто вопроизводя устоявшиеся стереотипы. Человек - остров, и бурлящая в нём внутренняя жизнь снова и снова замыкается на самой себе в самой себе, хотя и питаясь от взаимодействий с другими людьми, не приводя к реальному взаимодействию-пониманию с ними. С чем/кем же всю жизнь человек борется, мирится, делит радость и печаль, разговаривает и молчит. Слово 'бог' истёрлось. 'Бессознательное' и 'психическая жизнь' вот-вот дойдёт до той же стадии. Вопрос остаётся открытым. А ещё этот фильм можно прочитать как евангелие. Евангелие от Бога-Отца. Сокуров в 'Фаусте' пересмотрел расклад внутри отношений бог-дьявол-человек. Лунгин пересматривает отношения в связке иисус-бог-отец (или иисус - бог-отец). Мы знаем точку зрения евангелистов прошлого на то, что думал (и чувствовал) Иисус о Боге-Отце, когда шёл на Голгофу: бог ответственен за смерть Иисуса, но не виноват в ней. Но задумывался ли кто-нибудь когда-нибудь, что думал (и чувствовал) наш антропоморфный (а значит способный думать в человеческих терминах) бог о смерти Иисуса? И всё же прежде всего это катарсический фильм - фильм, очищающий внутреннее стекло прорывом захлестнувших слёз ни по кому и ни по чему, не из-за того и не потому.
В 2012 году Павел Лунгин выпустил свой 10 полнометражный фильм под названием 'Дирижер'. Эта музыкальная драма, в основе которой лежит оратория 'Страсти по Матвею'. Именно услышав ее, Лунгин решил снять данный фильм. Лента повествует нам о дирижере, который отправляется со своим оркестром в Иерусалим, чтобы дать концерт. Но гастроли оборачиваются трагедией, в корне меняя жизни отдельных людей. Кто бы что ни говорил касательно данного фильма, но факт того, что Павел Лунгин является мастером своего дела - бесспорный. Многие критикуют данную ленту в излишнем использовании оркестровой музыки, считая ее использование не оправданным во многих сценах, особенно в таких, в которых главный герой 'ничего не делает', но на мой взгляд, все стоит на своих местах, и такой режиссерский ход помогает зрителям с большей силой погрузиться в повествование, и глубже почувствовать проблемы и характеры персонажей. С каждой сценой фильм набирает обороты, стремительно наполняя ядовитым газом воздушный шарик, а шарик, как известно, в какой-то момент не выдерживает и лопается с оглушительным воплем. То же происходит и с событиями, показанными в фильме. Никакое действие не проходит без последствий. Но к сожалению, главные персонажи данной ленты об этом забыли. Фильм очень эмоциональный. Лунгин тщательно смешал необходимые для этого ингредиенты, такие как: музыка, история, характеры, проблемы, место действия. Все это в купе воздействует на зрителя. Заставляет сочувствовать персонажам. Главным из них является Вячеслав Юрьевич Петров, он же дирижер, в исполнении Владаса Багдонаса. Актеру удалось очень убедительно воплотить на экране образ эгоистичного руководителя. Поначалу ты его ненавидишь, презираешь, но с развитием событий ты проникаешься к нему, понимаешь его поступки, действия. Герой меняется, он понимает, что поступал неправильно и ты его невольно прощаешь. И в конце - катарсис, дирижер очищается, когда приходит на могилу. Он пишет своему сыну, может быть, слова с просьбой о прощении. И у нас остается надежда, что все люди на планете смогут искупить свои грехи, если обратятся к Богу с искренним покаянием. Не даром местом действия является святой город Иерусалим - святыня трех религий. Этот город является неотъемлемым персонажем фильма. И именно в этом великом городе можно по истине узреть Бога и покаяться за свои грехи. Многих людей, особенно верующих, это место меняет навсегда, и дирижер не становиться исключением. Операторам Игорю Гринякину и Александру Симонову удалось очень точно запечатлеть виды Иерусалима, которые соответствуют настроению фильма, а так же эмоции персонажей, фокусируя изображение только на том, что действительно необходимо. В общем, Павел Лунгин снял фильм о дирижере, человеке с непростым характером и такой же профессией. Для кого-то данная лента придется не по вкусу, а для кого-то, напротив, окажется приятным сюрпризом в фильмографии одного из самых выдающихся режиссеров российского кинематографа. 10 из 10
Ингредиенты очередного фильма Лунгина подобраны со знанием дела: библейские виды Святой земли – «Страсти по Матфею» - вопросы веры и безверия, покаяния и суеты – и смерть. Смерть вообще штука, к которой даже сегодня не все остаются равнодушными. В «Дирижере» смерти для верности отведено центральное место. Она – завязка и стержень сюжета, она – способ подхлестнуть подувядшее действие, она так или иначе касается или коснется каждого из тех, кто присутствует в кадре достаточно долго: у одних она в настоящем, у других – в прошлом, у третьих – в будущем. Но что такое смерть без духовного содержания? Духовное содержание в «Дирижере» подпитывается целым сонмом аллюзий, возникающих на земле Иерусалима вокруг одних только враз становящихся сакральными понятий «отец» и «сын». Даже не самый образованный зритель легко может испытать тайную интеллектуальную радость от приходящих на ум высоких ассоциаций: жертвоприношение Авраама – Притча о блудном сыне – и, конечно, главные Отец и Сын христианства, о Которых нам с самого начала настойчиво напоминает и рассказывает великолепная духовная музыка, пронизывающая всю картину. Какое отношение имеют все эти культурные пласты к простой безрадостной истории успешного дирижера, который не хотел, чтобы его сын рос мажором, и сына, которому было легче умереть, чем не ждать денег от папы, - вопрос, естественно, неуместный. Фильм-то – не о презренных деньгах, которые якобы так любят хиппи (или кто они там). Или просто у евреев лунгинского розлива даже хиппи любят деньги? Странно вообще, что картина, которую ребятки продают отцу своего умершего друга, не оценена ими в какой-нибудь номинал, равный тридцати – ну там, тридцать долларов, евро, шекелей, – такая ассоциация могла бы заиграть (тем более что объектом купли-продажи по стечению обстоятельств снова оказывается Христос, только мертвый и на картине: скопировав тело со знаменитого полотна Гольбейна «Мертвый Христос», сын дирижера зачем-то пририсовал к нему голову папеньки). И неважно, что пошлый миф о еврейском сребролюбии, как и мнимая ассоциация с тридцатью сребренниками в фильме возникают ни к селу, ни к городу, - еще одна библейская аллюзия лишней быть не может. Но фильм все же не о деньгах, совсем не о деньгах. И вот уже печальная частная история вырастает в притчу о покаянии (не очень понятно, за что, но ведь покаяние – такое хорошее, глубокое, важное слово). Естественная скорбь человека, потерявшего сына, трактуется как обретение Дороги к Храму и смирению…Таким предстает в этом фильме духовное очищение. Главным же элементом, скрепляющим эту малоинтересную историю о малоинтересных людях, придающим ей глубину и размах новой библейской притчи, становится, безусловно, музыка, звучащая за кадром. Это великолепная оратория на сюжет «Страстей по Матфею», сочиненная нашим современником и соотечественником, православным священником о. Илларионом Алфеевым. Возможно, единственное, за что стоит сказать «спасибо» фильму и режиссеру, - возможность услышать эту музыку. Используемая как подложка к самым разным сценам – от прозаичнейшей суеты в Домодедово до сцены похорон – она придает всему, что ложится на нее, глубину, трагизм и так необходимую фильму осмысленность. Что с того, что осмысленность ложная (какая, к примеру, связь между закадровым рассказом о муках Христа и проходом главного героя по ночному городу?), - главное, она есть. Актеры тоже помогают. Один (Владас Багдонас) предоставляет картине свое умение практически не менять выражения каменного лица (тут нам, кажется, внушают, что окаменела, причем давно, и душа дирижера, хотя, вполне возможно, окаменелость его объясняется реакцией на обрушившуюся на него новость и необходимостью продолжать жить, работать, общаться с людьми, скрывая ото всех свое горе). В итоге когда это каменное лицо вдруг слегка прищуривается или начинает часто моргать, зритель оказывается близок прямо-таки к катарсису. Другой (Карен Бадалов) – украшает картину выразительным взглядом красивых восточных глаз, на что-то словно бы намекающим, о чем-то рассказывающим, и неважно, что ни актер, ни режиссер, похоже, так и не определились, о чем должен рассказывать этот выразительный взгляд, главное, - взгляд выразительный, даже очень. Есть в картине и две верующие женщины. Но, как ни велико желание снимать про веру, Лунгин все-таки делать этого категорически не умеет (видимо, сам предмет остается темным и неясным). В результате одна из этих женщин, призванная освещать реальность своим тихим внутренним светом (и актриса на эту роль подобрана очень точно – это не красивая, но обаятельнейшая, с чудесной улыбкой Дарья Мороз), светится только в разговоре с флиртующим с нею мужчиной, а в разговоре с его страдающей женой вдруг становится обычной черствоватой нашей современницей с холодно-колючими: «Я вам уже все сказала. Не звоните сюда больше». Другая же – та самая жена в исполнении Инги Оболдиной – по воле авторов фильма реализует свою веру лишь в преклонении перед обычаями и обрядами. Создается даже впечатление, что именно эту женщину с ее «пошлой», «неуместной» ревностью авторы ненавязчиво упрекают в произошедшей трагедии – мол, не лезла бы со своим собственничеством в большое и светлое чувство мужа, и все было бы хорошо... Такой предстает в этом фильме вера. Ну а в сухом остатке остается спекуляция яркой темой (на сей раз темой христианства), поддержанная элементами, безотказно действующими на сознание: грандиозной музыкой, градиозными библейскими пейзажами, вечной темой смерти и забвения чего-то важного в суете, ну и, до кучи, - актуальной темой терроризма на Ближнем Востоке, а также хорошими актерскими работами. Самое любопытное, что кино в итоге получилось довольно зрелищным и внешне отнюдь не пустым. Операцию по охмурению зрителя ксендзами, тфу, режиссером Лунгиным, можно считать вполне удачной. Вот увидим – этот фильм еще массу призов соберет.
Придется согласиться с Норманом Лебрехтом и признать, что дирижеров ныне почитают, как патриархов РП-(и не только)-Ц, что ни слово - то алмаз, что ни мысль - то вселенский масштаб, что ни часы - то... Благодатная почва для глобального замысла, эпопеи. Но чтобы достичь вайдовских высот искренности и откровения, недостаточно просто смачно наречь фильм 'Дирижером', нужно кое-что еще, чего Лунгину, по-видимому, не хватило. Сразу бросается в глаза характерная для режиссера привычка фокусироваться на мелких словесных конструкциях для обрисовки мизансцен - они несут мало дополнительного к происходящему на экране смысла и кажутся жутким расточительством. Действие бесконечно провисает в экспозиции, а развитие и развязка немного скомканы. Если сначала герои долго едут в аэропорт, долго и красиво взлетают и садятся, то в Иерусалиме события трех разных сюжетных линий смешиваются, разворачиваясь практически одновременно (что, однозначно, является сознательным режиссерским решением), но ясных отдельных пластов не получается. Смущает возникающая, в том числе и вследствие этого, фрагментарность психологических портретов, при очевидном стремлении их обрисовать. Эскизные, неполные и не всегда понятные эпизоды, а также большие не сопровожденные переводом вставки на иврите наталкивают на мысль, что предполагалась еще и невербальная передача, но она почему-то не срабатывает. Понимания на уровне чувств, без слов, не происходит, как и чуда анонсированного перерождения человека, даром что подкрепленного хрестоматийно правильными темами Святой Земли и Страстей Христовых, сюжетными трагическими поворотами. Со Страстями, к слову, тоже не все гладко. Вызвавшее в музыкальных кругах противоречивый ажиотаж, произведение митрополита Илариона и в 'Дирижере' оставляет впечатление весьма странное. С одной стороны есть эффект будто бы узнавания барочного баховского стиля, а с другой - осознание, что это всего лишь подражание, и не самое вдохновенное, типа мытищинской подделки столь же нашумевших брегетов, которые то есть, то нет. Возможно, пару раз прошибет на дешевую слезу, но на том спасибо. Куда органичнее, самобытнее и даже православнее смотрелся бы Духовный концерт Альфреда Шнитке, но это же не модно... Можно было бы не упоминать о том, что музыкальные аспекты переданы весьма приблизительно, с той бутафорической напыщенностью, которая обычно и встречается. Дирижер кое-как машет, кордебалет Мосфильма кое-как 'поет'. Цепляться к этому нет смысла, и все же ожидаешь от ищущих, требовательных к себе художников больше работы над деталями. В 'Концерте', в 'Коко и Стравинском', в 'Легенде о пианисте' это все есть, в 'Ветке сирени' и здесь, к сожалению, не наблюдается. Эти, ключевые недочеты, при замечательной кинематографичности процесса, отличных операторских находках, наличии удачных комических сцен, - лишают фильм той прелести, на которую он по рангу мог бы претендовать, и относят его в обширный и кашеобразный разряд кино талантливого, но с явной печатью недоделанности.
Известный творец, обладатель Каннской ветви как лучший режиссёр за фильм «Такси-блюз». Тот самый автор, который снял в своё время почитаемый многими «Остров»(2006) и претенциозный, но не бесталанный и очень качественный фильм «Царь»(2009) снова с потрясающим Мамоновым в главной роли. Спустя три года Лунгин выпустил новый фильм с простым названием и непростым сюжетом. Фильм «Дирижёр», как я узнал из интервью с режиссёром, сделан на музыку, а не наоборот, как это обычно бывает, то есть, в этом случае сначала была музыка, а потом на неё сняли фильм. Правда, необычно для драмы, а не мюзикла, к примеру? Как ни парадоксально, но именно это может оттолкнуть впоследствии - музыка митрополита Иллариона — оратория «Страсти по Матфею». Об этом чуть позже… Фильм вначале сконцентрирован на жизни дирижёра и его окружения, который едет со своим оркестром в Иерусалим, чтобы исполнить ораторию «Страсти по Матфею». Вместе с его жизненными переживаниями показаны чувства других артистов оркестра, которые также мучаются от проблем, вызванных определёнными обстоятельствами. Фильм развивается медленно с длинными визуальными планами, но чрезвычайно красивыми, за что отдельное спасибо оператору Игорю Гринякину, который смог передать особую атмосферу Святой земли Иерусалима. В фильме две сюжетные линии, которые развиваются параллельно друг другу. Сначала трудно определить, которая из них главная или доминирующая, однако, впоследствии, можно увидеть, что обе они существуют независимо друг от друга и связаны только направлением к истине и местом, в котором пребывают герои фильма. В связи с этим, часто во время просмотра проводились аналогии с фильмами Иньяритту, который часто перетасовывает хронологию событий и ведёт повествование, где несколько сюжетных линий. Несмотря на это, у Лунгина свой почерк, который нетрудно заметить, если посмотреть последние три работы талантливого режиссёра. Примерно к середине повествования случается то, чего ждёшь уже в начале. С главного героя срывается социальная маска, можно понять мотивы его поступков, его историю. Именно в тот момент, когда дирижёр приезжает на Святую землю, он готовится не только к концерту, но и к столкновению с прошлым, которое врывается в настоящее и давит морально на героя. Сцена встречи друзей сына и отца является одной из кульминационных в фильме. То, что осталось отцу от сына – картина, мрачная и страшная, такая же как не вовремя понятые ошибки, стоящие чьей-то жизни. А ещё письмо… Которое отпечатается в памяти у всех зрителей, осознающих, что такое разговаривать с родными по крови людьми на разных языках. Вторая история не менее драматична и снова перекликается с фильмами Иньяритту, где каждый поступок человека может косвенно изменить жизнь другого. В этой сюжетной линии также появляется ощущение, что снимает не просто русский творец фильмов, а режиссёр мирового уровня, где каждая деталь имеет своё значение. Только представить, если бы жена тенора умерила своё эго, победила бы ревность и смогла бы отказаться… Сколько нужно сил для поступка? Раскаяние, вот что ожидает героев фильма после случившихся событий. Всё это происходит на Святой земле, где люди жалеют о содеянном и падают ниц в своём несовершенстве именно там, где Иисус отдал свою жизнь за человечество. Важно, что герои понимают свои ошибки, пусть и слишком поздно, но есть то, за что можно бороться и за что можно взять ответственность в искупление. В фильме нет плохих и хороших, просто все люди несовершенны… Жаль всех, даже того молодого парня, который гибнет за чьи-то деструктивные идеи и который сам, скорее всего, не до конца понимает, на что он идёт. Достоверно и реалистично выглядит террорист, который теряется в толпе и сходит с ума от страха, теряя ориентиры в пространстве… Снова спасибо таланту режиссёра и оператору и тем, кто отвечал за монтаж. Браво! Кризис личности и веры – наверное, одна из главных тем творчества Лунгина. Для того, чтобы что-то понять нужно испытать боль и почувствовать раскаяние, чтобы очиститься и снова открыть своё обновлённоё сердце и душу миру, где много тех, для кого твоя поддержка очень важна. А понять и помочь нужно стараться хотя бы своим самым близким, не отталкивая их своей эгоистичностью. То, как рассказана эта история заслуживает особого уважения. Единственное, что в фильме не понравилось, так это музыка. Воспринимать такое музыкальное сопровождение на протяжении картины сложно. Музыка величественна и возвышенна, но иногда во время просмотра ловишь себя на мысли, что её слишком много. Такая музыка хороша в определённых моментах, почему? Потому что слишком мрачно звучит, что способно вызвать депрессивные нотки в восприятии уже в начале фильма, и в итоге зритель просто не сможет дальше погружаться в мир кинокартины, бросив просмотр. Для определённого момента нужен саунд, выражающий эмоции конкретного временного отрезка в художественном мире. Субъективно, но такие ощущения музыкальное сопровождение вызвало не только у меня, в ином случае не стал акцентировать на этом внимания. Русский кинематограф нечасто, но радует поклонников качественных фильмов и этот фильм не исключение. Он достоин того, что бы увидеть его. Как сказал сам режиссёр, «фильм о чувстве стыда и преображении». А ведь действительно, общество страдает от того, что многое не воспринимается, как что-то постыдное, моральные ориентиры поменялись. Наверное, ещё и поэтому фильм не станет популярным среди зрителей. Не приятно смотреть в зеркало и видеть неприятную физиономию. Только из-за музыки 8 из 10
Новый фильм Павла Лунгина. Два последних нашумевших не понравились: уныло, тяжеловесно, предсказуемо. Но главное: Мамонов. Я о него - если так можно сказать - постоянно спотыкался. Его сценический образ, существо, живущее в песнях, для меня сложнее и интереснее, чем люди, которых ему приходилось изображать у Лунгина. Со своими особенностями, со своим безумием, но всё-таки люди, а Мамонов уже давно дошёл в своём юродстве до абстрактного, не постижимого разумом духа, ушёл в экспрессивных изгибах души так далеко, что ровная линия киношной роли, со своей правильной драматургией, для него всё равно, что лишится оркестра, конечно - внутреннего. А где трубы, скрипки, барабаны, почему звучит только флейта? Это ощущение скованности у Мамонова, его игры по правилам, его рамок и оттого натужности в воплощении чьей-то придуманной кем-то судьбы, не давало мне воспринимать ни историю на острове, ни историю XVI века. А был ещё местный (лыткаринский), почти пустой ДК, где мы с мамой следили за тяжёлыми отношениями отца и сына, разрешившихся незабываемой белой простыню из окна мчащегося поезда. И вот со времён этого взрывного, нервного, тревожного 'Луна-Парка' проходит 20 лет и мы с мамой снова в почти пустом, но уже московском кинотеатре смотрим и слушаем кино того же человека и по сути - о том же, если не углубляться в подтексты, точнее - не измышлять их. Так о чём же и спустя четверть века? О том, как болезненна связь отца и сына, как трудно быть отцом, как трудно вообще любить и быть верным человеку, как трудно быть с ним и как бесконечно трудно быть им. Традиционный набор драмы. Но среди этих вечных вопросов появляется ещё один, вопрос сегодняшнего дня: работа, её цена. Достоверно ли или нет, но Лунгин показывает того, для кого работа стала целью, фактором, определяющим жизнь и другого человека. Ради неё он, герой, всё подвинет, к ней он всё прицепит, потому что вне её он себя не мыслит. А вне её оказывается целая жизнь, требующая гораздо больше, чем навыки профессии. Показательно место, где я смотрел фильм. Это был один из небольших залов в огромном торговом комплексе, который не что иное, как символ нашего времени, потребительская корзина. В неё свалено всё: от духов, носков, кукол и блинов с сёмгой до духовных ценностей, место которым – 4 этаж, 8 зал с названием “Амстердам” (есть ещё “Париж”, “Берлин”.) Как не свихнуться в таком блестящем многообразии, в мире, в котором всё можно купить, как не чувствовать себя в нём изгоем, что может сделать твой шаг в нём уверенным? Именно она – способность купить, возможность запускать руку в потребительскую корзину. Сейчас ты это твой хватательный уровень, а он напрямую связан с твоей работой, только она наращивает мускулатуру щупальцев, или делает их вид непристойным. Работать, значит зарабатывать, зарабатывать, значит жить, жить значит тратить – и наоборот. Cитуация складывается так, что звенья этой цепи примыкают друг к другу всё крепче, спаиваются, и врезаться в эту цепь другим звеньям становится всё сложнее. Если твоя жизнь держится только на “других” звеньях, ты выпадаешь из этого мира, погибаешь в нём. Но также погибаешь, если в твою жизнь не врезается то самое “другое” звено, без которого ты лишь холодный механизм, обеспечивающий условную систему энергией. В лучших картинах Лунгина – независимо от моих пристрастий – всегда есть этот конфликт живого с машиной. В начале, 20 лет назад, её представляли пролетарий и националист, теперь люди, облечённые властью. Менялась и противоположная сторона, идею свободы, человечности олицетворяли музыкант, истопник, священник и теперь художник, не появившийся в кадре, тем не менее незримо присутствующий в каждом. Художник, не устроившийся в этом мире, отторгнут им, отторгнут в лице того, чьи принципы и чьё состояние характеризуют сам мир. Несмотря на все натяжки и перетяжки, на музыку через край, её – местами - назойливость, несмотря на литературность в монологах, на то, что труп “дышит” и в один из первых кадров влезает чья-то голова, в фильме есть искусство. По крайней мере, во время просмотра в этом нет сомнений. Потом уже, выйдя из зала и стремительно теряя температуру, попав в царство сверкающих витрин, коробок и бесконечных вешалок, начинаешь рационализировать, разбивать в уме сгусток, который в тебя вошёл, тебя раздвинул. А он не так-то легко разбивается. Признак искусства. Ещё один: усилившаяся восприимчивость, внутренний микроскоп, с которого слетели пыль, грязь. Всё происходящее, как продолжение фильма, вот-вот из угла выйдет герой или пройдёт рядом. И вроде шум и суета, беспрестанное движение, яркие лампы, но всё бледнее, тише, статичнее и игрушечнее после такого напора эмоций, планов, красоты. Что же тогда подмывает сказать, что нет, на самом деле, в фильме никакого искусства, есть только его атрибуты? Почему же хочется поворчать об однозначности, о морализаторстве? Зачем хочется сказать о слабом послевкусии? Почему не терпеться выразить своё недовольство игрой Дарьи Мороз, сказать, что ни влюблённость у неё не получилась, ни настоящая тревога за детей? Потому что живёт во мне эта наша русская черточка – отыскивать плохое, упиваться им, раздувая, искажая, опошляя. Мы не очень умеем хвалить, не умеем радоваться за других, а что касается конкретно нашего кино, то здесь уж совсем не принято говорить добрых слов, принято ругать даже, не посмотрев, брезговать, а если смотреть, то через поволоку предубеждений, завышенных ожиданий, постоянных сравнений с западными образцами. Что ж, “Дирижёр” не только может выдержать сравнение с любым хорошо скроенным европейским фильмом, но и превзойти его. Я делаю небольшое усилие и принимаю все шероховатости картины, ей нужно это принятие, как нужно принятие и доверие нашему кино в целом, в котором сейчас пытаются работать и работать старательно, честно многие люди. Мы быстро учимся у американцев техническим вещам, у нас уже летают машины и ритм монтажа как в лихом блокбастере. Но они-то хотят от нас другого, Чехова, Достоевского. Они хотят от нас боли. Как было сказано – мы основной её поставщик. И нам она нужна не меньше, чтобы учиться жить с ней и, через себя, своё, чувствовать её в другом. Лунгин это, кажется, понимал всегда. Спокойный, разумный, рассудительный человек, не боящийся признаваться, что часто движется на ощупь, интуитивно. Слышал, что на съёмочной площадке у него вечный базар, цыганщина, кино снимается между бесконечными разговорами, шутками, чаем, всё ходуном, как в его “Свадьбе”. Кто знает, может иначе о страдании снимать и нельзя. А снимать о нём необходимо.
В фильме присутствует несколько сюжетных линий. Одна из которых строится вокруг музыкального произведения «Страсти по Матфею», где изложено о последних днях жизни Иисуса Христа согласно Евангелию от Матфея. Следует отметить, что данная композиция будет сопровождать зрителя чуть ли ни на протяжении всего фильма. Другие сюжетные линии основываются на личной жизни тех, кто участвует в исполнении данной композиции. Одной из центральной фигур в картине занимает режиссер, который приезжает в Иерусалим с солистами, хором и оркестром, чтобы исполнить те самые «Страсти». В итоге становится известно, что концерт не является главной сутью рассказа, а лишь неким предлогом. Все, в самом деле, заключено в смерти сына Дирижера. Молодой человек покончил жизнь самоубийством из-за большого количества долгов, в которых он погряз. В дальнейшем выясняется, что сын даже просил у отца денег, но последний ему отказал. Я не буду погружаться глубоко в сюжет, обо всем вы сможете узнать, если посмотрите этот фильм. Скажу лишь то, что отец оказался человеком с не совсем правильными моральными и жизненными принципами, что, в конечном итоге, погубило его сына, его родную плоть и кровь. Далее режиссер «Дирижера» показывает нам, как отец знакомится с окружением сына, а при виде его мертвого тела, он не испытывает ни капли жалости, а лишь пытается найти себе оправдание. На похоронах он и вовсе отказывается признавать то, что он отец того, кто лежит в гробу. Лишь под конец, прочитав посмертную записку сына, где парень выражает свою любовь отцу и просит простить его, отец-монстр приходит на кладбище, дабы ответить сыну на его послание уже с того света. Зрителю не показывается, что кроется в той записки, остается лишь предположить, что человек с ложными жизненными принципами осознал свою ошибку и раскаялся в содеянном. Остальные истории намного короче, нежели первая. Так. Например, тенор сходит с ума от того, что ему кажется, что Дирижер испытывает к нему неприязнь, и пытается найти оправдание того, что его вокальные данные на момент концерта оставляют желать лучшего. Тем не менее, когда он получает что-то наподобие прощения, он надевает на себя маску льстеца и старается угодить своему патрону. Еще одними героями повествования становится супружеская пара, они музыканта. Жена терзаема ревностью к своему возлюбленному, который уже по горло сыт сценами ревности. Однажды, муж знакомится с паломницей, в тот самый момент, когда вся группа музыкантов летит в Иерусалим. Жена, заметив намек на интрижку, тут же отбирает мобильный у своего супруга, дабы не было ни малейшего шанса на измену. Немного позднее на одном из рынков города происходит взрыв, в котором пострадала та самая паломница, дальнейшая судьба которой остается за кадром. К сожалению, не совсем ясно, как все эти сюжетные линии пересекаются, и что общего они имеют, за исключением музыкальной композиции. Возможно, создатель «Дирижера» хотел показать, исходя из музыкального произведения, что даже спустя двадцать веков в том же месте происходит трагедия, схожая трагедии Иисуса. Это действительно трудно объяснить, так как многое, по моему мнению, осталось недосказанным и зрителю будет нелегко разглядеть основную суть. Про игру актеров сказать что-либо тоже дается с трудом, так как какого-либо намека на игру я не увидел. В заключение, хотелось бы добавить, что решение о том, стоит ли смотреть данную ленту, остается на ваше усмотрение.
Современные экшны отучают, либо уже отучили нас от глубокого творчества, от тонкого восприятия неторопливого, глубокого кино. Это не просто высокопарные слова, это статистика. Свою личную статистику я провела сегодня в кинотеатре 'Киномакс', куда пришла посмотреть фильм Павла Лунгина 'Дирижер'. Зал был заполнен меньше, чем на половину. Зато в другом зале, где идет фильм 'Голодные игры' - нет свободных мест. Ни на ближайший сеанс, ни на следующий. Я попросила девушку на кассе показать мне залы этих сеансов - любопытство и желание не быть голословной в написании этих строк, а также расспросила её - интересуются ли, ходят ли на фильм 'Дирижер'. Нет - ответила она. Интересуются в основном блокбастерами. Один знакомый режиссер рассказывал мне о том, почему так происходит - на эмоциональные, но пустые фильмы люди идут с удовольствием, более размеренное и глубокое же кино кажется скучным на фоне блокбастеров. Оказывается, в подобных американских, а теперь уже и русских коммерческих работах, что детских, что взрослых, применяется такой прием, когда постоянно на экране что-то происходит - эмоционально взрывающее зрителя изнутри. Мозг к этому привыкает и просит этой встряски, которой в кино 'на подумать' нет. Тут работает другой принцип: фильмы, подобные 'Дирижеру', рассчитаны на глубокое, внимательное, вдумчивое восприятие. Это сложная работа мозга, но в тоже время и очень приятная работа. Потому что такие фильмы - это почти всегда поиск истины. Это пища не только для ума, но и для души, а иногда (как в Дирижере) и для духа. Конечно, это не новость - что фильмы, подобные Дирижеру не кассовые. Масса не любит такие фильмы. Массе нужна лишь пища для удовлетворения чего-то примитивного. Восполнить жажду встряски, вперемешку с поеданием попкорна и заливанием всего колой. Не более. 'Расслабиться'. Работа для ума и души - это уже нечто лишнее. Потому что фильмы, подобные 'Голодным играм' нас отучили от этой работы. Конечно, не всех. Конечно, не всегда. Я сама люблю эти экшны. Хотя слово 'любовь' здесь не много не к месту. Я не то, что их люблю, я больше к ним привязана. Как можно быть привязанной к дурной привычке. Но я понимаю причину этой привязанности и люблю в действительном смысле этого слова другие фильмы (и не только фильмы) - пищу для души и духа. Фильм 'Дирижер' мне понравился. Картина за полтора часа рассказала о главном пути души - от слепого высокомерного эгоизма до восприятия оголенной правды свой ничтожности. Фильм слишком глубок, чтобы понять все с первого раза. По крайней мере мне. Тут много параллелей, история и о всепрощающей любви, и о Христе, и снова о любви, только с другой стороны. Не зря фильм вышел в прокат во время Великого Поста. В самый раз. Кино ' на подумать'. Кино 'на прозреть'.
Павел Лунгин – знаковый режиссер для современного русского кино, находится которое, надо признать, в форме, далекой от идеала. И потому, человек, который способен снять фильмы калибра «Царя», или «Острова», становится для него если уж не мессией, то персоной к этому статусу максимально приближенной. И вот, спустя три года после «Царя», не оставившего равнодушных и собравшего как массу положительных, так и немалое количество отрицательных отзывов, Лунгин снимает новый фильм – «Дирижер». Вышел он куда более авторским и в сравнении с грандиозным «Царем», куда более скромным проектом. У «Дирижера» нет «Царского» бюджета и знакомого нашему зрителю актерского состава, как и нет того размаха – новый фильм Лунгина вышел практически камерным. Относительно размаху действа, упал и зрительский интерес – если «Царя» посмотрело 800 тыс. зрителей, то «Дирижера» всего 35. И потому трудно поверить словам Лунгина о том, что подход к проектам был одинаковый, а успех 15-миллионного «Царя» неожиданным. Судя по всему, постановщик задумал отдохнуть от всеобщего внимания, и снять что-то для более узкой и более благодарной аудитории. И если все действительно было так – ему это удалось. «Дирижер» - мрачная и подчеркнуто реалистичная история поездки оркестра и его, собственно, дирижера в Иерусалим. Кроме самого концерта, главного героя ждет оставленный им когда-то, а теперь уже совершивший самоубийство, сын. На фоне внутренних моральных переживаний дирижера, разгораются конфликты в его оркестре, который, как и любой коллектив, напоминает отдельное мини-общество, со своими лидерами и аутсайдерами. Но как все они, подобно спутникам вокруг планеты, крутятся вокруг дирижера, так и все события и основной конфликт фильма также привязаны к главному персонажу. Властный, внушительный и харизматичный, по большей части, благодаря маститому исполнению литовца Владас Багдонас, дирижер, приковывает внимание и завладевает зрительскими симпатиями. Трудная и закрытая, как и многие гении, личность, он с легкой руки сценариста, оказывается столкнутым с людьми и событиями, абсолютно для него не привычными. То, как он будет, с высоты своего гения, с ними справляться и, что будет по этому поводу чувствовать – вот основной «наполнитель» Дирижера. Вечные темы, такие как взаимоотношения отцов и детей, поданы в фильме с впечатляющий, как и сам главный герой, внушительностью. Вместо рядового саундтрека Лунгин позвал Большой симфонического оркестра и хор Государственной Третьяковской галереи, местом действия выбрал вечный город Иерусалим, а на главные роли взял не обычных актеров, а театральных. Все вместе, это делает «Дирижера» фильмом весьма нерядовым и, по сути, ничуть не менее амбициозным, чем тот же «Царь». Однако когда такие характеристики достигаются монетой, они куда сильнее бросается в глаза, чем, если их добиваться чисто художественными средствами. В том и причина обидной недооценки «Дирижера» зрителем, которая в прочем одновременно и приятна – если уж до фильма кто и доберется, то разочарованным не останется почти наверняка.
Музыка изумительная и подобрана так точно - тема искупления, аналогия с грехом Петра, отрекшегося от Иисуса и отца, отрекшегося от сына. Дирижер ведет весь свой оркестр и вынуждает жить так, как он живет. Он гордец и все почти его участники страдают от гордыни. Никто не хочет принять высшую волю, все зациклены на себе, на своих желаниях и страстях. Все панически боятся дирижера, а больше всех Надеждин, у него раболепие смешанное с ненавистью. Другой солист у него гордость уже перешла все пределы и превратилась в ревность и похотливость, он не может устоять ни перед одной юбкой, предлагает одной женщине прийти на его концерт и то, что у нее двое детей его не смущает. Конечно же он надеется на продолжение их знакомства. А она явно разведена раз на святую землю едет одна с детьми, и в конце фильма (не буду раскрывать сюжета), она оказывается одна, к ней приходит едва знающая ее женщина. И ее реакция на просьбу жены солиста - не приходите на концерт - ее сильно задела - она гордая, поэтому и не смогла наверное прощать мужа и разошлась с ним. А Святая Земля как катализатор - и жертва ищет очищения и наказания. А дети еще не пошли по тенденции матери и поэтому у них есть шанс. И то, что все действие происходит в Израиле, неслучайно - ведь именно у израильтян стойкое ощущение богоизбранности и предельное чувство собственной правоты - потому и скитались они веками без собственной земли. Все герои живут чувством правоты - дирижер перед сыном, религиозный фанатик перед всеми другими, израильтяне перед другими народами. Надеждин перед дирижером. Механизм гибели цивилизации подмечен очень верно. А любовь должна быть выше правоты и самой жизни. Картина дирижера в образе Иисуса - отличная находка. Где интересно можно посмотреть фотографию картины и кто художник? Сын намекал отцу об искуплении своих грехов, и он просит прощения, но сам уже не может ничего сделать с собой. Все это как-то даже по-Иудовски, мне показалось, раз отец в образе Иисуса на картине. Дирижер сначала выбрасывает свой портрет, но потом начинает меняться, осознает необходимость прощения, по крайней мере, он пошел по пути прощения. Слезы на похоронах, дирижер перестает бояться покойников и похорон. А это опять же гордыня, торжество жизни над любовью. Жена солиста сама, быть может, уже не хочет жить с мужем - на обратном пути садится отдельно от мужа, хотя места свободны. Она сожалеет о случившемся с той женщиной и понимает, что измениться ее мужу будет крайне тяжело, если вообще возможно. И в конце катарсис - так как меняется дирижер - приходит на могилу и пишет ему возможно слова с просьбой о прощении - то остается надежда, что все члены оркестра, которыми он управлял, а соответственно и люди в целом на Земле, смогут искупить свои грехи, если обратятся к Богу с искренним покаянием. Мои поздравления авторам этой удивительной картины. Может картину мало кто понял, может нет наград особых. Но это неважно. Нелегкий путь проделан. Больше всего люблю у Лунгина фильмы ЦАРЬ, ОСТРОВ и теперь уже Дирижера. 8 из 10