отзывы и рeцензии

Затмение: отзывы и рeцензии

«Затмение» — это вторая просмотренная мною картина из трех, входящих в т. н. «трилогию отчуждения» Микеланджело Антониони. Если «Приключение» оставило после себя лишь атмосферу неуютности и смутное сожаление о, возможно, не слишком разумно потраченном времени, «Ночь» я пропустил, то знакомство с «Затмением» можно описать такой фразой — я сначала не понял, а потом как понял! Но обо всем по порядку. Талант Антониони в данной картине показал себя столь мощно, что скуку Виттории я переживал как свою собственную — сказать по правде, ее меланхоличное фланирование в поисках хоть чего-то, способного заинтересовать, трогало меня в наименьшей степени. Как главная героиня что-то делает, куда-то ходит, не отдавая себе отчета в своих действиях — так и я не вполне осознавал, зачем смотрю этот фильм, отстраненно (отчужденно?) наблюдая за неспешной сменой кадров. Однако мне было интересно рассматривать картинки новой на тот момент Италии, показанные в весьма эстетских и радующих глаз кадрах, за итальянцами, играющими на бирже — а этот народ в наибольшей степени подходит для подобных развлечений. Визуал и атмосфера — вот чем фильм удерживал мое внимание до финального Озарения. Осью того, вокруг чего закручено нечто, выступающее в данном произведении за сюжет, служат несколько дней из жизни девушки Виттории, особы неглупой и внешне привлекательной, но отчаянно непонимающей, чего она хочет от жизни, от себя и от окружающих ее людей. Когда она сбегает от своего жениха в первой сцене, она на самом деле сбегает от себя, открывая этим целую череду подобных попыток, проходящую через весь фильм. Немногим позже это особенно ярко раскрывается во время исполнения негритянского танца — надев чужую личину, отринув себя она становится максимально живой и энергичной, показывает наивысшую вовлеченность в момент, на ее лице мы, наконец-то, видим эмоции. Но вот танец закончен и, разоблачаясь из чужого образа, она снова становится холодной, безэмоциональной и отстраненной. Другой характеристикой героини выступает то, что она «не знает». Не знает, чего она хочет и чего ей надо от жизни, что она чувствует и кто она есть. Это проявляется с самого начала фильма, когда Виттория уходит от своего жениха и ни одна из дверей на пути от его дома до ее квартиры не остается закрытой — она как бы и решила уходить, но и не решила ничего, она не знает. Но Виттория здесь олицетворяет только один полюс отчуждения (все-таки основным посылом мне больше видится не отчужденность в отношениях, но отчуждение от своей самости). В противоположность ей выведены игроки на бирже, а также их слуга и господин — Пьеро (кто он для Виттории: любовник? приятель? возлюбленный? — думаю, если бы мы спросили главную героиню, то она ответила бы своим коронным «Не знаю»). Как Виттория нашла путь к побегу от себя в диких танцах, так и эти люди ушли с головой в биржевую игру, проявляя максимальную активность и вовлеченность, забывая о себе и о своих родных. Они пребывают в вечной суете, азарте, показывают настоящий накал чувств в полную противоположность «замороженности» Виттории. Кажется, уже они-то живут в самом средоточии жизни. Но вот на бирже грянул мощный медвежий рынок, все летит к чертям, игроки теряют свои средства — и всех настигает жестокое отрезвление. Да, их наркотик, позволяющий им не оставаться наедине с собою и найти какой-то внешний смысл, оказался очень дорогим. Пьеро, конечно, в данном случае занимает более выигрышную позицию по сравнению со своими подопечными, но и он не может заткнуть своей внутренней пустоты мерседесами и бмв, девушками и победами в биржевой игре. Он пребывает в постоянном движении, ни на минуту не способный задержаться на одном месте, куда-то бежит, с кем-то разговаривает, что-то делает. Ведь если он остановится — ему придется иметь дело с самим собой, заглянуть в бездну внутренней пуcтоты и бесцельности жизни. Интересно показано воздействие двух центральных персонажей друг на друга — будучи рядом, они начинают уравновешиваться, Пьеро становится спокойнее, а Виттория наконец-то становится похожей на живого человека. Вообще, эти два героя — столь контрастирующие внешне и настолько одинаковые в своей сути, — вызывают у меня ассоциации с двумя не менее противоположными героями других картин. Признаюсь, сам образ Виттории меня немного бесит и вызывает в памяти молодого кюре из «Дневника сельского священника» (под конец фильма я уже просто не мог смотреть на его вечно кислую мину). А вот Пьеро живо напомнил мне молодого Гию из картины «Жил певчий дрозд», не удивился бы, узнав, что Иоселиани вдохновлялся этим фильмом при создании своего собственного шедевра. Итак, наколбасив такую прорву текста, я лишь немного приблизился к сути — о чем же фильм? А он обо всех нас, людях современного мира, которые создали для себя совершенно неестественную среду обитания и теперь никак не могут найти себе в ней место. Талант режиссера позволяет нам увидеть в зеркале главных героев себя самих, по крайней мере, многих из нас — стоит только приглядеться и хоть немного задуматьcя. Финальным кусочком паззла, расставившим все по местам и ответившим мне на вопрос о сути фильма стала передовица газеты в руках прохожего, крупными буквами кричащая о гонке атомных вооружений и о хрупкости мира между соперниками в холодной войне — и о хрупкости нашего мира как физического явления. Зачем быть кем-то кроме Виттории и Пьеро, ищущих, как бы убить свое время, если мы живем в карточном домике, который способен в любой момент рухнуть под дуновением политических ветров? Да и чего вообще стоит отдельный человек — в сцене с угоном машины Пьеро ясно показана ценность отдельной человеческой жизни по сравнению с действительно важной необходимостью выправления вмятин на кузове машины и последующей ее продажи. Но финальная сцена масштабирует проблемы и чаянья отдельных людей до судеб всего человечества, являя тем самым нечто вроде алхимического превращения — ведь макрокосм в алхимии является отражением микрокосма. Вот она — настоящая магия кино, вот оно — настоящее искусство. Смутная тревога и неуютность, не покидающая при просмотре всего фильма, начинает просто кричать и звенеть — ты смотришь на играющих детей, на какие-то дома, небо и начинаешь понимать, насколько все хрупко и ненадежно, уязвимо и бессмысленно. Нажатие кнопки — и все стирается в пыль. Даже поливальная машина на газоне сразу начинает казаться дезактивирующей установкой. С этого момента приходит понимание всех героев фильма, понимание того, что хотел сказать Антониони. Но самое главное — это возможность совершить еще один шажок к пониманию самих себя, а ведь это именно та цель, которой служит любое истинное Искусство.

Атмосфера одиночества, скуки и отчужденности этого фильма притягивает тебя и не отпускает до появления слова «Fine». Как и в других фильмах Микеланджело Антониони «трилогии отчуждения» мы видим непонимание между героями, потерянность и отрешённость. Они не могут построить с друг другом отношений, так как сами не знают чего хотят от жизни. Главная героиня (Моника Витти) противопоставляется всему обществу. Ее задумчивость, загадочность и прозаичность делают ее совершено не похожей на остальных людей. Людей, которым главным в жизни становятся я материальные ценности. Даже в разговоре с Пьеро (Ален Делон) чувствуется непонимание, ведь он говорит с ней о бирже, покупке о новой машины, квартирах, то, что ей не интересно. Главное место в их диалогах отводится молчанию, с помощью которого мы с экрана чувствуем тоску, скуку и безразличие между героями. Между ними нет отношений. Пьеро встречается с Витторией из-за скуки, словно она для него просто очередное развлечение, и она чувствует его фальшь. Но почему же она встречается с ним? Как мне кажется, во-первых, потерянная и одинокая, она просто сами не знает чего хочет. Вся ее неопределённость жизнь отражается в походке, странных движениях и отстранённом взгляде. А во-вторых, она еще не отошла от прежних отношения и, как и все героини трилогии жаждет любви. «Я так устала, так подавлена. Разочарована и сбита с толку» Меркантильный и суматошный Пьеро и одинокая, отстраненная Виттория. Они слишком разные, и всё же ненадолго влюбляются в друга друга. Но вскоре приходит конец их отношениям, приходит Затмение. Мне необычайно понравилось то, как показано это в фильме. Здесь не было разрыва отношений, как такого, диалога между ними или ссоры. Через городской пейзаж, мерцание лампочек, напряженные лица других людей Антонино показал затмение. Что удивительно, не было показано ничего необычного, драматического, просто город и место встречи главных героев, на которое ни один из них не пришел, но всё равно ощущается напряженность и некоторое волнение. Интересно, может ли так современный кинематограф приковать зрителя к экрану, не приказывая насилия, пустых «аттракционов» и спецэффектов?

Она расстается с ним. Он хотел сделать её счастливой. Она была счастлива в 20 лет. Теперь быть вместе — чередовать невыносимость с чувством, что он же близкий — родной. Был близкий. Но ведь жаждешь счастья. А из себя не выйдешь, себя не переломишь. Ты в своем порыве — больше чем ты есть — и это больно… Он не знает, как быть дальше. Он хочет начать с начала, он помнит, что ребенком было можно начать всё заново. Но не теперь… Череда взглядов перед уходом, который в любой момент может не состоятся, но происходит… Самое важное переживается и уходит неостановимое. Время идет… Обязательность обыденности не может подождать… Она еще прекрасна. Соседки прилеплены к другим. Её мать поглощена в игры. Биржа — азарт забытья, деньги из случайности… Вот появляется другой Он — красивый, обычный, не обнажающий свою пустоту… Он для неё — деревянный кораблик — щепка на поверхности её глуины. Которая может и не глубина, а всего лишь ёмкость. Смерть же рядом — один взмах рукой, соблазн… и игрушка хоронит игрока… А любовь как есть — не хочет быть такой, какой должна была бы быть. Она слишком — чтобы от неё отмахнуться, но и она не безусловность, чтобы быть сильнее всего… Любовь не замена свободе, и это тяжело… Виттория вдруг может смеяться… И может бояться… Она оживает… А мир в любой момент может исчезнуть… 8 из 10

Авторитет Антониони, мэтра кино, конечно, влияет на восприятие. Затянутые кадры, где ничего не происходит, длинные панорамы города, повторяющиеся сцены, где героиня говорит свою любимую фразу «Я не знаю»… Все это не помогает досмотреть фильм до конца, но Антониони, классика, «может я что-то не понимаю»… и мы досматриваем. Тема не нова: пресыщенность, внутренняя пустота, разочарование в жизни, потеря смысла. Все это было и 100 и 200 лет назад и изучено классиками, начиная с Евгения Онегина. Но по сравнению с этими классиками фильм Антониони мне показался всего лишь зарисовкой, где многое нужно домысливать и додумывать, а тема сама остается не раскрытой. Для ее раскрытия скучающего лица Моники Витти и ее извечного «Я не знаю» как-то не достаточно. Королева-несмеяна, ее ничего не радует, она скучает, она никого не любит. Как говорила Мордюкова, от этого хорошо помогает банька, да с веничком! Ну это мы отвлеклись. А если серьезно, то все эти страдания выглядят ненатурально, потому что остается непонятным, в чем собственно ее проблема, чего ей не хватает и, самое главное, куда это все приведет? Мы не можем ей сопереживать, потому что она ничего не делает, она только ходит и скучает. Она себя характеризует только через свою внешность, но это уже не кино, а фотография. 2 часа описания скуки. Скукой начинается и скукой заканчивается. Финал открытый, развязки нет. Oщущение, что мы ехали в поезде и 2 часа смотрели из окна на пейзаж Красиво но мало.

Июль 1961 года. Из всех приёмников и утюгов играет танцевальная песня Mina Mazzini «L`eclisse twist» («Цвет настроения — синий» тех лет). Блондинка с модельной внешностью Виттория бросает перспективного богатого жениха. Он её хочет, пристаёт, а она уже нет. Вы когда-нибудь расходились с человеком, который в Вас влюблён? Есть ли у Вас своё маленькое кладбище разбитых сердец? Тому, кто уходит, ещё тяжелее, чем тому, кого бросают. Поверьте. Проверять не нужно. Он словно оставляет в лесу маленького котёнка. Стыд, тревога, самоуничижение. Это больно. Человеческой этикой запрещено оставлять того, кого ты приручил, кто к тебе привык, любит и нуждается в тебе. Но невозможно же остаться. Учёные 21 века уже определили, что любовь — это болезнь, и под номером F63,9 занесли её в реестр заболеваний Всемирной организацией здравоохранения. Любовь отнесли к психическим отклонениям, к пункту «Расстройство привычек и влечений». После алкоголиков, игроманов, маньяков-поджигателей, токсикоманов, клептоманов и выдергивателей волос. А есть ещё те, кому нравится себя резать. Ну, знаете, закрываются в ванной, берут бритву и оставляют маленькие порезы на бёдрах, там, где не будет видно под одеждой. Состояние душевной пустоты, неприкаянности и обречённости на одиночество. Фильм долгий, наполненный сценами без динамического действия, взглядами, щиколотками Моники Витти, её плечами, золотистыми волосами, душевными метаниями. Героиня вступила в тот возраст, когда, казалось бы, по меркам общественного мнения, нужно чего-то уже достичь: сделать карьеру, начать семейную жизнь, нарожать детишек, построить дом и т. д. Просто, когда всего этого нет, то остаётся время подумать. Осознать бренность бытия. У Виттории есть только фигура, внешность (оказывается, по мнению режиссёра, этого мало, девочки!), переводы с испанского, печатная машинка, модная лампа да седеющая мама — вдова, играющая на бирже. Там же она встречает героя 27-летнего Алена Делона. Биржевого маклера, красавчика без лишних сантиментов. Я сама обожаю красивых мужчин. Но, когда внутри тебя пусто, влюбиться невозможно. И героиня принимает одиночество. Как в стихотворении Беллы Ахмадулиной про «посверкивая циркулем железным», неполную версию которого спела Алла Пугачёва: «Утешусь, прислонясь к твоей груди, умоюсь твоей стужей голубою». Некоторые люди остаются одни, без пары. И в этом нет ничего предосудительного, и не нужно их жалеть. Так сложилась жизнь. Им так лучше. Практически всегда, это их собственное решение. Конечно, в нашем мыльном пузыре восприятия, из которого нам сложно выйти, когда в каждом фильме, книге, рекламе нам внушают, что действительность возможна только со второй половиной, нам трудно это осознать. Но от того, что мы чего-то не понимаем, это не перестаёт существовать. Таких людей становится всё больше. Можно найти работу и жильё, и ни от кого не зависеть, проводить вечера и выходные в Интернете, смотреть любимое кино, одному ходить в кафешки и на прогулки. И жизнь будет продолжаться. Человек может сознательно перестать коммуникацировать чувствами, его способность влюбляться и хотеть быть с кем-то со временем атрофируется. Затмение стало нашей реальностью.

Главная героиня пытается всеми силами «включиться» в общество, в котором существует. Именно существует, не живет. Ее бесконечная меланхолия заставляет окружающих навязывать ей гнетущие её условия жизни в казалось бы цивилизованном социуме, которое сродни племени, где все отношения построены на реципрокности. Построенная жизнь, являющая собой социальную игру, очень показательна в сценах с биржей. Социальные ритуалы вынуждают действовать в рамках порядков, которые служат оплотом пустоты, мертвенности, холодности. Виттории ничего не остается как поддерживать эти конвенциональные порядки. Она хочет полюбить, но не может, потому что понимает, что любви в самом её высокодуховном смысле нет, поэтому она решает просто наслаждаться этими мгновениями влюбленности и взаимной симпатии, которые имеют обыкновение появляться между мужчиной и женщиной. И в то же время главные герои понимают, что отношения между ними не больше, чем часть игры, где нет страдания и безутешной любви даже к своему ближнему.

«Затмение» — это характеристика состояния, в коем пребывают персонажи картины. Наверное, один из самых медитативных по настроению фильмов Антониони. Скорее всего, советскому зрителю при просмотре было трудно понять, собственно из-за чего страдают молодые и красивые, хорошо одетые, живущие в хороших квартирах и не вынужденные стоять в очередях герои Моники Витти и Алена Делона. Теперь, в другую историческую эпоху, фильм неожиданно становится очень современным. Люди погружены в собственные мысли и проблемы, общество атомизировано, люди общаются, влюбляются, но на самом деле они не нужны друг другу — каждый хочет получить от другого лишь услугу, какую-то выгоду, и получив её, полностью теряет интерес к другому человеку. Да, это правда. Буржуазное общество с рыночной экономикой живёт именно так, и теперь мы в этом убедились на собственном опыте. О таком обществе и рассказывает фильм великого режиссёра. Антониони практически предугадал общество айфонов и виртуальную экономику — самые яркие и динамичные (если здесь уместно это слово) сцены фильма происходят на бирже. На эмоциональном драйве брокеры продают и покупают акции, богатеют и разоряются, но как и почему это происходит, персонаж Алена Делона — биржевой маклер объяснить не в состоянии. Выясняется, что один из его разорившихся клиентов так ничего и не купил на заработанные спекулятивные миллионы. Все прибыли им вкладывались в новые акции, и после резкого падения их курса он остался ни с чем. Вам этого ничего не напоминает в масштабах нашей страны? По сути, «Затмение», как и большинство фильмов Антониони — это басня об одиночестве, индивидуализме и эгоизме людей в буржуазном обществе. По меткому выражению Джека Николсона, актёры в картинах Антониони — это движущиеся пространства в неподвижном ландшафте. Точно так же построен и этот фильм. Квартал Всемирной выставки в Риме, аэродром, пустые утренние и сумеречные улицы, стройплощадки — поэтику урбанистических пространств Антониони создаёт мастерски. Фильм нужно смотреть в спокойном задумчивом настроении, постепенно проникаясь его настроением и поэтикой, не ожидая динамичного развития событий — тогда картина сработает для зрителя.

Режиссер Микеланджело Антониони. Снова эти три волшебные слова, рассказывающие больше всех остальных. Несчастный герой, суматоха и одиночество. Эфемерность и относительность. Меланхолия. Затмение. Все та же тонко переданная философия режиссера, все то же отсутствие закадровой музыки, все те эмоции и переживания — все так же чувственно и воздушно ощущается на кончиках пальцев. Отдельная вселенная, в которую попадает зритель, наполнена сложными вопросами, которые решают внутренние миры персонажей. Потрясающе передан контраст шумной жизни и одиночества в ее потоке. Оператор Джанни Ди Венанцо (Ночь, 1961) создал великолепную картинку. Каждый кадр рассказывает о персонажах и их чувствах больше, чем диалоги между героями. Очень сложно было отобрать всего 10 скринов, чтобы приложить их к посту — фильм делал художник. Отчужденность героев друг от друга и от мира усиливается правильно подобранными контрастами, наводящими линиями, визуальным делением экрана на составляющие, а так же многоплановостью и ракурсами. В главной роли — Моника Витти, прекрасная и утонченная. Она мастерски играет роль несчастной женщины, показывая ее томления и метания — мужчина — соседка — мама — мужчина. У всех свои проблемы и заботы, и до нее никому нет дела. Я ей верю. Она погружает зрителя в свой мир, заставляет его глубоко прочувствовать всю свою меланхолию и боль одиночества. Ален Делон в роли биржевого клерка цепляет — быстрый, энергичный, он везде. В шумном водовороте событий он на своем месте. Встретившись, эти два оттиска социума стараются найтись друг в друге и стать целостными. У них могло бы получиться, но не в мире Антониони. - Зачем ты встречаешься со мной? - Я хотела бы любить тебя больше или не любить совсем. Отдельно хотелось бы отметить чудесную проработку второстепенных персонажей: драйв биржи особенно держит внимание — все актеры мастерски играют свои роли. Можно проследить, кто у кого что покупает, даже если это событие происходит на втором, а то и на третьем плане. Я люблю черно — белое кино. Картинка в нем строится по схожим, но другим принципам, а свет играет схожие, но другие роли. Тонко. Мой вердикт: must see фотографам и видеографам, а так же ценителям Антониони. Рекомендую желающим познакомиться с черно-белым кино. 9 из 10

Предпоследний фильм знаменитой «пенталогии отуждения» Микеланджело Антониони — «Затмение» (1962) — продолжает традиции семиотики режиссера, в том числе вновь — после фильма «Ночь» (1961) — выводя на первый план актрису Монику Витти, которой в напарники в этот раз достался Ален Делон — чье имя стало в массовом сознании нарицательным образом «купающихся в дамском внимании» (как нынче какие-нибудь условные Бред Питт и Джонни Депп). Этим фильмов Антониони продолжает развитие темы, начатой в предыдущем фильме пенталогии — «Ночь», а именно — исследование экзистенциальных проблем внешне преуспевающих людей, живущих в достатке и лишенных необходимости выживания. Виттория (Моника Витти) плавно движется по пустынному городу, который будто подстраивается под ее внутреннее состояние. Она красива, мила, обаятельна, а оттого желанна. Только она расстается со своим ухажером Рекардо, как на пороге тут же появляются еще несколько. Но ей не интересны отношения, она ими вдоволь сыта; несмотря на юный возраст, ей даже не нравится водить своих ухажеров за нос. Ей просто скучно. Мать, любительница поторговать на местной фондовой бирже, знакомит ее с Пьеро (Ален Делон). Пьеро зарабатывает на этой самой бирже (а зарабатывает, надо сказать, не мало), скупая и распродавая акции в самый выгодный период, играя на «повышение» и на «понижение». Назначается дата свидания. Но ему не суждено состояться. Впервые в своих фильмах Антониони затрагивает тему метафизического столкновения цивилизаций, а также использует пустыню в качестве метафоры в контексте семиотики внешних элементов киноязыка. Следующий фильм «пенталогии отчуждения» уже и называется «Красная пустыня» (1964), хоть и имеет больше общего с «Криком» (1957) — первым фильмом пенталогии, а не с «Ночью» и «Затмением». А второй и третий фильмы «англоязычной трилогии» (первый — «Фотоувеличение» 1966-го года), «Забриски Пойнт» (1970) и в особенности «Профессия: Репортер» (1975), так и вовсе отправляют героев прямиком в подобные локации. Только если в «Забриски Пойнт» действие происходит в калифорнийской пустыне, а поднимается тема оправданности анархизма на примере студенческих беспорядков 60-х годов, то в «Профессия: Репортер» уже непосредственно в Африке, где Дэвид Локк в исполнении Джека Николсона, преодолевая жесточайшие песчаные бури, предпринимает тщетные попытки сбежать от самого себя. В квартире у новоиспеченной подруги Марты, выросшей в Африке с отцом-фермером и лишь в зрелом возрасте перебравшейся в Италию, Виттория рассматривает фотографии тех краев (бескрайние поля, пустыни, горные хребты), — кажущихся ей дикими, необузданными, а оттого столь привлекательными, манящими, — различные трофеи и сувениры, вроде ножки стола — настоящей слоновьей ноги. Девушки изображают африканских аборигенов, далеких от европейского уровня цивилизованности, но хозяйка квартиры останавливает их со словами: «Хватит уже изображать негров», ведь для нее, выросшей непосредственно там, в отличии от ее подруг, выросших в Италии, это не кажется странным — для нее это привычно. Да и работа Пьеро, биржевого брокера, намеренно противопоставляется танцам и пляскам аборигенов, а миниатюрное помещение, набитое бессчетным количеством людей, — бескрайним африканским просторам, где есть место не только механическому подсчету цифр на экране и игре в «кто кого перекричит», но и выражению животных потребностей, которыми, очевидно, не стоит пренебрегать, чтобы не оказаться в экзистенциальном вакууме, как супружеская пара Лидии и Джованни — центральных персонажей фильма «Ночь». Антониони показывает, что цивилизованные европейцы ушли не дальше, чем дикие африканцы; первые утопают в бессмысленной спешке и не замечают ничего вокруг, наивно полагая, что их действия действительно важны для мира, вторые — живут в гармонии с природой и своими потребностями, а их ритуалы не отличаются меньшей осмысленностью, чем «биржевые войны» первых.

Героиня фильма Виттория (Моника Витти) находится в состоянии постоянной отчужденности ко внешнему миру и ее личному окружению, которое волнует только личная выгода, начиная с ее матери, играющей каждый день на бирже, и заканчивая ее новым возлюбленным Пьеро (Ален Делон) — тоже игроком биржи. В какой то момент она понимает, что для Пьеро, который ухаживает за ней с искусственной улыбкой на лице, за которой ничего нет, для него она (Виттория) не более чем очередная возможность убить время, очередная цифра на биржевом табло, на стрелках часов… Единственный «просвет» для нее происходит во время визита к ее новой подруге Марте, родом из Кении, где Виттория «примеряет» образ дикой африканки, как воплощение естественности, чего ей так не хватает в своем окружении. Но и среди ее подруг она не находит понимания. Внешне и экономически благополучная Италия оказывается полой и пустой внутри в глазах героини фильма. Пустота во всем, даже на улицах все пусто и мертво, жизнь в этом городе кипит только там, где есть выгода и цифры на биржевом табло. Но это лишь видимость всей полноты жизни, игроки на бирже «живые» и жизнерадостные только по внешним признакам, внутри них такая же мертвая пустота, как и на улицах города, просто они еще не догадываются об этом, их чувства притуплены сугубо материальными заботами. Один из игроков умер во время визита Виттории на биржу, после чего ему посвятили минуту молчания, которая оказалась самым напряженным моментом всего действа, потому как эта «минута истины» показалась присутствующим вечностью, ведь как сказал герой Делона — «минута здесь стоит миллиарды». Складывается впечатление, что Виттория чуть ли не единственный «живой» человек в этом «мертвом» городе, способный еще что то чувствовать. Но будучи не в силах справится с удушливым ощущением эмоциональной пустоты и полным угасанием чувств, ее неминуемо настигает затмение.

Бесспорно, Антониони — художник. Вспоминается Велюровское: «Я мастер художественного слова!». Вот Микеланджело туда же, только по другой тропинке. В его палитре были одни из лучших: Мастроянни, Моро, Делон, Витти. Работал он и с Джанни Ди Венанцо, тонко чувствующим все настроения и желания режиссера и умело передавая их с помощью камеры. Однако этого недостаточно, чтобы снять фильм, то есть он будет, конечно, но какой? Красивой, приятной глазу картинкой? Виттория (её играет Моника Витти) — сумасшедшая усталая женщина. Не понимаю, почему Пьеро (Ален Делон) с ней носится, от скуки (не скучают там только брокеры)? Да он и сам не понимает: - Зачем ты встречаешься со мной? - Я хотела бы любить тебя больше или не любить совсем. Вы видели его лицо, когда он это услышал? Хо-хо! В следующей сцене они уже целуются. Вим Вандерс как-то сказал: «It’s very rare for women to be portrayed well in cinema. Only very few directors have managed it. Antonioni is one of them.» Мне пока тяжело сравнивать с другими фильмами и режиссерами, но у Моро и Витти действительно хорошие роли. Антониони выделяет в своих фильмах молчание (NB: Бергмановское «Молчание»?), неспособность своих героев к общению, как будто намеренно делая их скучными, неинтересными. В одной из рецензии на этот фильм в заголовок вынесено: «Эстетизация скуки». Точнее не скажешь. «Затмение» хорошо уже тем, что не проходит незаметно в нескончаемой череде кинолент, а заставляет остановиться, как мы останавливаемся возле картин Малевича и Модриана. Абстракция.

Если говорить о фильмах Микеланджело Антониони, то в первую очередь нужно говорить о сильных и необычных женских персонажах. Моника Витти, которая уже успела отличиться в «Приключении» Антониони, опять мастерски справилась с ролью потерянной в себе девушки Виттории. С первых кадров, фильм напоминает предыдущую работу мастера — «Ночь», но чем глубже в лес, тем яснее становится понятно, что это совсем другая работа, затрагивающая совсем иные проблемы. Тут и пародия на картонное и пустое общество, сходящее с ума на бирже, при чем там можно заметить абсолютно все слои населения, от молодежи до стариков, от квалифицированных экономистов до простых домохозяек. При чем именно в таком месте, наша героиня и находит своего молодого человека, которого эффектно сыграл молодой Ален Делон. На бирже играет и мать главной героини, но сама Виттория, ну никак не чувствует страсти к «игре». Да и вообще, Виттория как будто живет в своем собственном мире, абсолютно не похожим на чей-то другой мир. Ее совсем не заботит материальная сторона жизни, она обладает сильнейшим воображением, интересуется всем, что ей неизвестно, но только до тех пор, пока не поймет что это «неизвестное» — может быть скучным. Она так сильно увлеклась Кенией, где родилась ее подруга, но стоило ей осознать, что и там жизнь может быть скучной, любой энтузиазм сразу пропал. Да и казалось бы, что может объединить столь «материально озабоченного» юношу, как Пьеро, с такой «духовно волнующейся» девушкой, как Виттория? Но все мы — люди, и всем нам нужна любовь. Симпатия, влюбленность, затмение. Эти 3 этапа предстоит пройти нашим героям. Но несмотря на то, что им совсем не о чем поговорить, ведь Пьеро все сводит к деньгам, а Виттория и сама не знает о чем думать, герои все же влюбляются. Но мы не можем осуждать Пьеро, лишь потому что Виттория его не понимает. Пьеро нашел свою страсть в жизни, в отличии от Виттории, которая так и не знает чем ей занять себя. Джанни Ди Венанцо, оператор картины, как всегда на высоте. Финальные кадры ужасающего, пустынного города — великолепны. Фильм плавно и без спешки переносит нас из одного места в другое. Во время просмотра, искренне хочешь увидеть мир глазами главных героев, побывать в их мире, который, увы, так неустойчив. 9 из 10

В ядерном веке, во времена великих потрясений, во времена, когда человек может за одну минуту лишиться целого состояния (или заработать целое состояние) живет Виттория. Виттория красивая девушка занимающаяся переводами иностранных текстов. Она сообщает своему мужчине, что уходит от него, потому что больше не любит его и не может быть счастливой с ним. После этого она знакомится с Пьеро — он обаятельный биржевый брокер. Ему трудно оставаться на одном месте, во время торгов в нем всё бурлит. Такие две разные стихии живущие в одно время в одном городе. Витторию тяготит урбанизация, экономика — ей нравятся облака, брызги, ветер, дух африканских женщин. Пьеро выбирает Витторию. Минуты проведенные с ней ему становятся дороже, чем работа. Я думаю, Антониони не верит в отношения этих стихий. В фильме много противопоставлений природы и технологий/экономики. Всё природное (натуральное) уступает. Экономика/технологии имеют много негативных последствий для человека — проигрыши на бирже, автомобильные аварии. В конце фильма показано запрограммированное течение людской жизни и течение воды по городу, в котором вместо солнца иллюминация. Фильм очень красивый. 9 из 10

О художественном методе Микеланджело Антониони можно писать и писать, однако есть ли в этом смысл? Самый загадочный режиссер двадцатого века думал, видел, ощущал и творил особо, по-своему, через призму отчуждения и одиночества. Его черно-белые киноленты стали настоящей классикой. Каждый кадр — шедевр, отражающий неповторимый стиль Антониони. Киноязык режиссера одновременно прост и богат: его герои мало говорят, много думают о чем-то запредельном и мучительно смотрят в сторону зрителя. От «Затмения» не стоит ждать ясности. Фильм полон загадочного и необъяснимого. Во время просмотра может быть грустно и весело, спокойно и страшно. Антониони использует тревожную музыку для нагнетания мрачности, как будто произойдет что-то неизбежно-фатальное и безвозвратное. В центре повествования — история меланхоличной и потерянной Виттории (Моника Витти), ищущей или не ищущей себя (что тоже сложно понять). Навряд ли, главная героиня четко ответила бы на вопросы на тему, чего она хочет, о чем мечтает, на что надеется… Сюжетная линия связана с любовной стороной жизни девушки. «Затмение» начинается со сцены расставания Виттории с Риккардо (Франсиско Рабаль). На первый взгляд, кажется, что это болезненно и тяжело для обоих партнеров. Привычка быть вместе, отсутствие взаимопонимания и дичайшее одиночество — так можно охарактеризовать союз молодых людей. Свободная Виттория ни разу не вспомнит о бывшем мужчине, не заплачет и не пожалеет о том, что его больше нет рядом. Риккардо, в свою очередь, исчезнет совсем: никаких преследований, напоминаний о себе. Образ Виттории в какой-то степени собирательный. Режиссер показывает своих современников, окруженных всеми благами, но потерявшими способность делиться своими переживаниями вербально. Камера постоянно направлена крупным планом на прекрасный взгляд актрисы, в котором не раз захочется утонуть и узнать то, о чем она думает. Внутренний мир героини — недосягаемая планета. Случайный гость в ее жизни — Пьеро (Ален Делон). Он украсит своим присутствием одинокие дни. Сладкая парочка будет веселиться, радоваться, наслаждаться друг другом, излучать сильное взаимное влечение. Пожалуй, эти моменты в фильме самые чудесные и действительно счастливые. Антониони снял неповторимую историю отношений между Пьеро и Витторией. При просмотре этих кадров возникает непреодолимое желание запомнить каждый момент, каждую деталь. Да, именно такой бывает любовь, пусть и кратковременная, но яркая, чувственная и желанная. Создать такую красоту на кинополотне мог только гений. «Затмение», как и другие фильмы Антониони, не отличаются динамичностью. Все происходит неспешно. Героиня утопает в своем одиночестве, медленно и красиво. После расставания с Риккардо она приходит к матери, чтобы поделиться с ней новостью. Диалог не клеится. Мать одержима деньгами и практически живет на бирже. Она не замечает никаких изменений в настроении дочери. Видимо, так было всегда. Все жили так, как хотели. Режиссер показывает страшную вещь: самые родные люди не знают друг друга и не хотят сближаться. Даже природа как будто протестует против такого равнодушия. Современные люди изображены холодными, неприветливыми, некоммуникабельными фигурами. Иногда кажется, что попадающая в кадр шелестящая от ветра листва живее живых, и она и есть главный герой. Как будто природа протестует против всеобщего равнодушия. Антониони в «Затмении» отражает окружающий его мир: все идут куда-то, бесцельно и одиноко. Даже громкая толпа людей, желающих обогатиться на бирже, лишена жизни. Одна минута тишины в этом месте стоит больших убытков. В кинокартине много шума, звонков, которые создают дисгармонию. Хочется выключить звук. Возникает ощущение, что режиссер намеренно выбрал такой способ антимузыкального звучания. А ближе к финалу Антониони использует тревожные мелодии, свойственные триллерам и ужасам. Это не музыка, а крики-предостережения о том, что близится затмение, все изменится и ничего не останется кроме пустоты. И вспоминается прелестное воркование двух влюбленных, пусть временно, но очарованных друг другом Пьеро и Виттории. Но одиночество предрешено всем. Пустота вокруг, вокруг пустота.

«Я отсутствую…» Мария Кюри Анализировать Антониони — все равно, что танцевать на проволоке: и опасно, и, в общем-то, бессмысленно. Микеланджело дает тебе кусок мрамора, а ты отсекаешь все лишнее. Спрашивать о сюжете — все равно, что задавать вопрос «Верит ли Стивен Кинг в Бога?». Просто героиня Моники Витти два часа кряду открывает настежь все встречаемые ею на пути окна, свои и чужие, пытаясь найти ветер. Он где-то рядом, раскачивает провода, срывается с губ вентилятора, колышет траву и волосы, но они все никак не встретятся. Дни наполнены жарой, суетой и финансовым кризисом. Жизнь начинается после, когда наступила ночь, и небо покрылось пылинками звезд, и выгнулись ветки упруго… Эстетика сухих звуков — ломких и, словно ток, текущих в изоляции проводов, не смешиваясь, не пересекаясь, явственно звучащих в пустоте. Вот только с тем, чтобы услышать кого-то, прямо беда — никак не получается. Пока где-то на другом краю света первое послевоенное поколение захлебывалось чистой и непорочной нежностью звезд, Италия, если верить Антониони, медленно умирала отравленная искусственно созданным вирусом одиночества. Есть у вирусов такая фаза — «эклипс» — он в клетке, но еще не виден, клетка жива, но это ненадолго. Камера как глаз аутиста — протидиакризис чувств: ей не важно, что перед ней, разницы между живым и неодушевленным она не замечает, длинные сцены, не несущие никакой смысловой нагрузки, короткие ключевые эпизоды. Спустя некоторое время, входишь в транс от ощущения сладкого декаданса, когда чувства, которые обычно заторможены, вдруг начинают работать, а те, которые пахари, расслабляются и сонно следят за происходящим, не подавая признаков активности. Предметы и люди никогда еще не были так изолированы друг от друга, на всем лежит невидимым коконом прозрачная пленка, абсолютно эмоционепроницаемая. Между ними вакуум, поэтому чувства замкнуты на себя — идеальный нарциссизм, идеальная рекурсия, идеальная линия, ограничивающая пустоту, в которой тонет и стирается содержимое. Виттория, главная героиня, встречает Пьеро, который совсем никогда не плачет, а вместо этого играет на бирже. Зачем миру нужен Пьеро, который не умеет плакать? Не выполняющий свою основную функцию? Два часа кряду Виттория пытается это понять, подходя все ближе: мраморная колонна, оконное стекло, струящийся под пальцами шелк, текучие прикосновения рук, губ, смешивающееся дыхание… Здесь Антониони еще предельно осторожен, чувственность пока не уступила место откровенности, а влечение — лобному синдрому, все это придет позже, с цветом и английским наречием. Но что-то от Кафки уже присутствует, и слабые прикосновения слюны дьявола также вполне ощутимы. Антониони, он ведь и сам как дьявол — он в мелочах, в деталях. Правда, детали зачастую скрывают целое, и два часа кряду героиня, с которой пока что еще отождествляет себя режиссер (если, конечно, он не отождествляет себя с ветром), пытается выбраться из них на поверхность зрительского восприятия, задыхается под их толщей и теряется на их фоне, чтобы самой став деталью, вдруг воскреснуть где-то на следующем повороте действа. Как и любая другая песчинка, возомнившая себя горой, она будет предана забвению задолго до конца, ангел без крыльев, свергнутый, но! Непобежденный, в первую очередь в силу своей женской сущности, которую режиссер так никогда и не сможет идентифицировать полностью, так что ему придется смириться с ее присутствием здесь. Антониони разделил судьбу андерсеновской русалочки: танцует на ножах и молчит, а зритель должен догадаться обо всем по намекам и мимике. Более того, тут ведь и сосредоточиться не дадут как следует, с такой скоростью пластику женской ножки заменяет пластика табуретки, оказавшейся на ее пути. Ритуальные танцы, почти криминальная смерть, крах валютных рынков… все в фильме мастера течет как горькая вода Леты, в которую он набросал свои игрушки и теперь, идя по берегу, следит за тем, как они кружатся, тонут, вновь всплывают, нагромождаются друг на друга, расходятся, распадаются, растворяются в ней… «Так делают многие», — скажете вы, и будете правы. Только вот шагает он в обратную течению сторону. И ищет звездную нежность.

Красота. С первого до последнего кадра. Любой из них можно скриншотом — и в рамочку, но нельзя — пропадет движение. Как хорошо, что не было цвета в кино: были и другие выразительные средства: рельеф, композиция, ритм и т. д. Здесь красиво все: интерьеры, фактура тканей, какие-то вещицы, движение листьев. Но главная красота — это лицо. Камера изучает лицо Моники Витти, все возможные эмоциональные состояния и ракурсы, но его загадка так и остается до конца не познанной. Наверно, если бы в фильме не было бы ничего кроме её лица, то его все равно было бы интересно смотреть. Правильное, но необычное, выразительное, но затаивающее чувства, искреннее, самодостаточное, не требующее больше ничего в кадре. Как же оно контрастирует с лицом Алена Делона: смазливым и пустым. Но красота лишь средство, а цель Антониони — изоляция людей. Биржа, как ключевая метафора современного состояния человеческого сообщества. «Я так и поняла, что это контора, базар или ринг», — говорит главная героиня. Шум, крик, страсти, движение — но за всем этим ничего нет. Все искусственно придумано, чтобы заполнить вакуум человеческой экзистенции. Виттория одинока всегда: наедине с собой, с мужчиной, с которым уже рассталась, с новым приятелем-красавчиком Пьеро, с подругами, с матерью. Отчужденность передается и нам, зрителям, мы тоже не можем понять героиню Моники Витти. Её чувства — набросок, а не законченная картина. Бывают минуты просветления, когда девушка полностью погружается в игру, изображая африканку с копьем, но тут же натыкается на стену из непонимающих глаз. Полет на самолете, ожидание новых отношений — вроде бы обещают кванты света. Но полноценного солнца греющего и ласкающего мы так и не увидим. Потому что наступило затмение. Затмение разума погоней за деньгами, эмоциями, удовольствиями. Затмение смысла. 10 из 10

Это мой первый фильм Антониони. Я не делаю культа и не создаю кумиров. Фильмы оцениваю по принципу понравился/не понравился независимо от жанра, режиссера и т. д. По просмотру возникали следующие мысли. Моника Витти бесконечно красива. Это сразу настроило меня на положительное восприятие. Далее она вяло расстается со своим мужчиной, что навевает мысли об отсутствии искренних чувств между ними. Нам показывают работу биржи, все на нервах, все кричат, метутся, в это безумие втянута мать главной героини. У нее с матерью разговор в стиле «тупого с глухим». Там же брокером работает молодой Ален Делон. Скорее всего, его дублировали на итальянском. С ним завязываются отношения, не настолько вялые, как с предыдущим. Показывают газетную статью про ядерную угрозу. Тут во мне затаилась надежда на ядерный удар, вот это был бы поворот! Однако заканчивается фильм как будто ничем. Что впечатлило. Очарование старых фильмов — одежда, прически, люди шестидесятых, маленькие итальянские квартирки. Удивили неполиткорректность — расистские высказывания про негров соседки главной героини, стрельба по шару из опасного оружия в жилом квартале. Монику Витти в шутку гримируют под негритянку, и она замечательно-шутливо танцует африканско-охотничий танец. Все говорят про жару, меж тем лица не потные, одежда не мокрая, так что приходится верить на слово. Я киноман, то есть в фильмах всеяден, нормально воспринимаю и мейнстрим и арт-хаус. Однако по просмотру авторского кино почти всегда повисает немой вопрос: «Что хотел сказать автор?». В рецензиях говорится, что фильм об отсутствии чувств. Ну, тогда на вопрос о чем фильм отсутствует ответ. Смотреть стоит за-ради Моники Витти и биржевого сумасшествия.

Не знаю, но думаю, что в ближайшем обозримом будущем, вряд ли осмелюсь посмотреть фильмы Микеланджело Антониони. Это вызвано тем, что двух фильмов «За облаками» и «Затмение» мне хватило. И, если первый, ещё как-то тревожит разум и волнует чувства, то со вторым «творением» дело обстоит иначе. Пригласить в своё кино двух популярных артистов, это ещё далеко не значит, что фильм будет ВАУ! Может конечно я не прав и не смыслю в колбасных объедках, но, перефразируя слова знаменитого комментатора Озерова, такой фильм нам не нужен. Для чего он? Честно говоря я так и не понял, что хотел донести Антониони. Виттория (Моника Вити) умна, недурна собой, встречается с Рикардо. Вернее сказать встречалась, потому как одна ночь, поставила крест на их отношениях. А почему? Потому что они всю ночь проспорили. Но нам известно, хочешь испортить отношения с человеком, начни их выяснять. Далее пойдёт хождение по мукам от синьоры Виттории. Красивую белокурую женщину мы будем видеть слоняющейся из угла в угол. В то время, когда её мать играет на бирже. Слоняясь там и сям, Виттория встречает Пьеро (Ален Делон). Дюже гарный хлопец является знакомым матери нашей героини из чего можно сделать вывод, что такое понятие, как биржа, ему знакомо не понаслышке. И вот эти два кадра и будут переливать весь фильм из пустого в порожнее. Но фильм не безнадёжен. Кое-что в нём всё-таки есть. Например рассуждение Виттории о том, что ей всё равно кого держать в руках, будь то иголка с ниткой, книжка или мужчина. Зажигательный африкано-кенийский танец в исполнении Моника Витти немного сглаживает общую безрадостную картину. Парочка диалогов между Витторией и Пьеро не даёт скатиться этому фильму в пропасть. Моё мнение о фильме таково, что если людей устраивает простое созерцание молодых Алена Делона и Моники Витти, то вам определённо сюда. Но в этой картине вы не найдёте глубокого смысла, потому как его там нет вовсе и не бывало. Что хотел сказать Антониони остаётся тайной за семью печатями. И мне непонятно название фильма. Оно фигурирует лишь в конце, но так толком и не разъясняет суть происходящего. В фильме практически нет музыки, что является безусловным минусом. Из плюсов могу отметить старания молодого Делона, его горячность в освещении своего персонажа. Моника Витти с возложенной на неё ролью справилась достаточно хорошо, как собственно роль того и требовала. Но буду настаивать на том, что фильм Антониони помимо эстетического восприятия не несёт в себе акцентированного смысла. Но всё вышеперечисленное повторюсь, является лишь отдельными фрагментами, а всей картины в целом углядеть возможным не представляется. А посему, перефразируя Глеба Жеглова, могу сказать: по полтора бала вам граждане, по полтора бала на душу населения! В итоге троечка. 3 из 10

«Я хочу дать ход свободному развитию характеров, достичь, насколько это возможно, состояния внутреннего «саспенса», не связанного с внешним миром, но проявляющегося в действиях героев, отражающих их душевное состояние», — написал Микеланджело Антониони. И воплотил свои слова в жизнь, сняв «Затмение». Сюжет можно описать одним предложением: молодая девушка, расставшись с женихом, ищет общения с друзьями и новой любви. Из этого пустяка могла бы получиться и мелодрама, и даже порнофильм. Но Великий режиссер рассказал историю Великого Одиночества. Архитектурно выверенные планы, минута молчания на бирже, попытка пробуждение дикой человеческой природы, попытка полета, попытка любви, попытка воспоминаний… Во время просмотра фильма у меня возникало ощущение, что я погружаюсь в пустоту, которая меня обволакивает, и самого делает невесомым. Поневоле прислушался к своему сердцу — оно работает? О, да! И бьется учащенно, потому что, увиденное на экране — правда! Нам кажется, что мы значимы и нужны. Но биржевой маклер, который в один день может озолотить или разорить человека, вдруг признается, что он, по сути, всего лишь девушка по вызову. И уже он, в редком порыве откровенности, бросает в лицо потерявшему деньги клиенту: «Вы заработали на бирже состояние. Но что купили на эти деньги, куда их потратили?» И получается, что в Мире внутренней пустоты даже очень большие деньги ничего не могут изменить. И любовь — лишь воспоминание о месте свидания, на которое никто не придет. В главной героине, которую изумительно сыграла Миника Вити, все же прорываются истинные чувства, когда она преображается в представительницу дикого африканского племени. Но это лишь пугает ее подругу. Меланхоличные пейзажи. Полная чужих воспоминаний нежилая квартира, щепка. Урбанистический дизайн. Безжизненный ландшафт. Весь этот внешний мир очень точно отражает внутреннее состояние героев. Такие фильмы никогда не могут устареть. «Мир и реальность, в которых мы живем, невидимы, а потому мы должны довольствоваться тем, что видим», — еще одна цитата Антониони. 9 из 10

Сразу скажу — когда смотришь этот чёрно-белый фильм, получаешь огромное эстетическое удовольствие. И вот ведь какая штука — как-то внятно объяснить, описать эти чувства словами очень сложно. Что-то подобное испытываешь, глядя на картины импрессионистов. Всё очень зыбко, неопределенно, тона и полутона… Конечно, это заслуга, прежде всего, режиссёра. Это его язык общения с нами. Фильм появился на экранах через год после выхода предыдущей работы Антониони, то есть в 1962 году. Так вот, сравнивая его художественные достоинства с тем, что видишь на экранах сегодня, даже в лучших образцах, невольно задумываешься — прогресс или регресс произошел в кинематографе за эти годы? Именно стремление и способность Антониони из довольно простых сюжетов реальной жизни создать яркое художественное полотно привлекает и сегодня к нему внимание, как коллег — режиссеров, так и простых зрителей. Причём, далеко не все в восторге. Кто-то называет это направление «арт-хаус»? Что ж — пусть будет так. В центре фильма «Затмение» героиня Моники Витте. Её роль — это уже не эпизод, как в картине «Ночь». Здесь актриса проявляет свой талант в полной мере, благо сценарий (вновь с участием Т. Гуэрра) позволяет. Витте играет изумительно, а, главное, стильно. Так, как ее научил Микеланджело Антониони. До сих пор на экране встречаются актрисы, взявшие на вооружение образ Витте в этом фильме, копирующие ее задумчивую манеру, элементы одежды и прическу. Даже в российском кино есть примеры. Фамилии называть не стану — кто знает, тот поймёт. После тревожной атмосферы « Ночи», фильм « Затмение» производит впечатление маленького праздника жизни. Его не омрачают начальная сцена расставания героини с когда-то любимым человеком, и даже сцена катастрофы автомобиля. Может быть, дело в том, что большая часть действия происходит днем, когда много света, когда вокруг много красивых лиц и красивых пейзажей… Показалось, что название «День» для «Затмения» тоже было бы неплохим вариантом. Основная сюжетная линия фильма — развитие любовных отношений героини и героя (его играет молодой Ален Делон). Мы уже привыкли, что в современных фильмах любовь сопровождают нервные потрясения вплоть до истерик, детективные сюжеты, страстные объятия с раздеванием, переходящие затем в «разбор полётов» со взаимными обвинениями. И, по правде говоря, таким трафаретным сюжетам не особо-то веришь. Как бы авторы не силились доказать обратное. В фильме Антониони ничего этого нет. Но есть зыбкая атмосфера взаимной симпатии и неуверенности, аура лёгкой романтики. Герои Антониони не заламывают руки в стиле «люблю до безумия», а внимательно изучают, присматриваются друг к другу в стиле «кажется, люблю». И эти отношения вызывают доверие и понимание. Встречаются два, в общем-то, совершенно разных человека, а притяжение возникает. И что будет дальше, предсказать невозможно. Именно так в жизни и бывает. Или я ошибаюсь? Если говорить о структуре фильма, то наибольшее впечатление произвела сцена на аэродроме, в которой удивительно точно передана уютная добрая атмосфера 60-х годов, которую чуточку удалось застать. Сцена вызвала прилив теплоты и волну воспоминаний. Наверное, не у одного меня. Это ведь и есть признак гениальности произведения искусства, не так ли? октябрь 2012