отзывы и рeцензии

Затмение: отзывы и рeцензии

'Ежики плакали, кололись, но продолжали есть кактус' Лирика. В этом фильме стало еще больше пейзажей и как никогда много простого залипания в моменте. Начинается это с первых секунд картины, и заканчивается в последних 10 минутах хронометража: обыденность Рима и бытия в ожидание назначенного на вечер свидания. Как будто Антониони понял, что или в характерах героев он не силен и прогорел, или они ему надоели своей чудаковатостью, или он просто решил пожалеть зрителей. Именно поэтому в такие моменты он специально делает акцент не на персонажах, а на всем, кроме них. Но замечу, что здесь такой ход как нельзя на пользу: после причудливого поведения героев на экране, это по-настоящему помогает расслабиться. Также свой вес добавляет львиная доля юмора в этой ленте, благодаря которому произведение наконец-то начинает походить на сатиру, и с такой позиции все это действительно можно смотреть. Ближе к делу. Герой Делона Пьер привносит в этот фильм адекватные мысли, правда заканчивается все как всегда – беспорядочными на первый взгляд действиями в стиле Антониони. В определенный момент фильма, геройские намерения Пьера выяснить все «ртом», вызывают в персонаже Моники Виттории только усмешку и обиду от непонимания. По ее мнению, по-настоящему влюбленные люди должны слышать друг друга без слов. «Если любишь то понимаешь. Тогда и понимать нечего.» Но это так не работает - люди не телепаты. И естественно весь адекватный разговор заканчивается ссорой, после которой наступает неожиданное примирение, после которого все опять-таки летит коту под хвост. Можно сказать, что Пьеро старается вытянуть картину и всю историю, но Виттория, словно персонажи из предыдущих фильмов, продолжает шествие со своим букетиком чудес, показанным здесь очень красочно. А говорю Я об амбивалентности и резких перепадах настроения: от постоянной всепоглощающей апатии к неожиданной экзальтированности. Именно такие фильмы служат методичкой для женщин: будьте загадочной, чтобы мужчина не потерял к вам интерес. А на самом деле подражать здесь абсолютно нечему, потому что «некоммуникабельность», в случае той же Виттории - это всего-навсего биполярное аффективное расстройство. Ведь если в первом фильме все абсурдность действий главной героини можно было бы объяснить чувством вины перед пропавшей подругой, то здесь списать это не на что. Остается только догадываться о причинах. Вообще, домысливание - это все что есть у смотрящего. Особенно если учесть манию Антониони, именно в этом фильме пьяной рукой нещадно кромсать сценарное полотно, даря внимательным зрителям достаточное количество неприкрытых сюжетных дыр - от маленьких до больших: «Откуда мама Виттории узнала об расставании своей дочки с Риккардо? Может сама дочка ей это и сказала? Но нам ведь этого не показали! Кто ей мог об этом сказать? Может она с ним держит связь? А может у нее информаторы по всему городу? Как два главных персонажа постоянно сталкиваются друг с другом? Неужели Рим настолько маленький город? Может они просто маньячат друг за другом?» Но все это мы конечно же не узнаем. Да и это не важно. А что важно? Страдание. И только оно. При всем при этом герой Делона тоже не ангел. Его, как и всех мужских главных персонажей трилогии Антониони из фильма в фильм сопровождают отсутствие чувства собственного достоинства и мазохистические наклонности. Казалось бы, после смен настроения и мотивации у персонажа Моники, буквально по несколько раз в течение одного кадра, нормальный адекватный мужик уже давно бы убежал, но не персонаж Алена Делона. А судя по его забегам на работе – бирже с ногами то у него все отлично. Значит он просто любит пострадать. Ближе к концу фильм все больше и больше становится похож на сходку двух маньяков, чему способствует музыка, вышедшая словно из-под пера композитора фильмов Хичкока. И хэппи энд здесь своеобразный - в стиле, соответствующему «трилогии отчуждения» Что по итогу? Приведу цитату Джона Леннона: «Когда мне было 5 лет, мама всегда твердила мне, что самое важное в жизни — быть счастливым. Когда я пошел в школу, меня спросили, кем я хочу стать, когда вырасту. Я написал «счастливым». Мне сказали – «ты не понял задание», а я ответил — «вы не поняли жизнь». К чему это? FINE. Оставляю вас с этим наедине в стиле Антониони.

'Затмение' - это характеристика состояния, в коем пребывают персонажи картины. Наверное, один из самых медитативных по настроению фильмов Антониони. Скорее всего, советскому зрителю при просмотре было трудно понять, собственно из-за чего страдают молодые и красивые, хорошо одетые, живущие в хороших квартирах и не вынужденные стоять в очередях герои Моники Витти и Алена Делона. Теперь, в другую историческую эпоху, фильм неожиданно становится очень современным. Люди погружены в собственные мысли и проблемы, общество атомизировано, люди общаются, влюбляются, но на самом деле они не нужны друг другу - каждый хочет получить от другого лишь услугу, какую-то выгоду, и получив её, полностью теряет интерес к другому человеку. Да, это правда. Буржуазное общество с рыночной экономикой живёт именно так, и теперь мы в этом убедились на собственном опыте. О таком обществе и рассказывает фильм великого режиссёра. Антониони практически предугадал общество айфонов и виртуальную экономику - самые яркие и динамичные (если здесь уместно это слово) сцены фильма происходят на бирже. На эмоциональном драйве брокеры продают и покупают акции, богатеют и разоряются, но как и почему это происходит, персонаж Алена Делона - биржевой маклер объяснить не в состоянии. Выясняется, что один из его разорившихся клиентов так ничего и не купил на заработанные спекулятивные миллионы. Все прибыли им вкладывались в новые акции, и после резкого падения их курса он остался ни с чем. Вам этого ничего не напоминает в масштабах нашей страны? По сути, 'Затмение', как и большинство фильмов Антониони - это басня об одиночестве, индивидуализме и эгоизме людей в буржуазном обществе. По меткому выражению Джека Николсона, актёры в картинах Антониони - это движущиеся пространства в неподвижном ландшафте. Точно так же построен и этот фильм. Квартал Всемирной выставки в Риме, аэродром, пустые утренние и сумеречные улицы, стройплощадки - поэтику урбанистических пространств Антониони создаёт мастерски. Фильм нужно смотреть в спокойном задумчивом настроении, постепенно проникаясь его настроением и поэтикой, не ожидая динамичного развития событий - тогда картина сработает для зрителя.

Предпоследний фильм знаменитой «пенталогии отуждения» Микеланджело Антониони — «Затмение» (1962) — продолжает традиции семиотики режиссера, в том числе вновь — после фильма «Ночь» (1961) — выводя на первый план актрису Монику Витти, которой в напарники в этот раз достался Ален Делон — чье имя стало в массовом сознании нарицательным образом «купающихся в дамском внимании» (как нынче какие-нибудь условные Бред Питт и Джонни Депп). Этим фильмов Антониони продолжает развитие темы, начатой в предыдущем фильме пенталогии — «Ночь», а именно — исследование экзистенциальных проблем внешне преуспевающих людей, живущих в достатке и лишенных необходимости выживания. Виттория (Моника Витти) плавно движется по пустынному городу, который будто подстраивается под ее внутреннее состояние. Она красива, мила, обаятельна, а оттого желанна. Только она расстается со своим ухажером Рекардо, как на пороге тут же появляются еще несколько. Но ей не интересны отношения, она ими вдоволь сыта; несмотря на юный возраст, ей даже не нравится водить своих ухажеров за нос. Ей просто скучно. Мать, любительница поторговать на местной фондовой бирже, знакомит ее с Пьеро (Ален Делон). Пьеро зарабатывает на этой самой бирже (а зарабатывает, надо сказать, не мало), скупая и распродавая акции в самый выгодный период, играя на «повышение» и на «понижение». Назначается дата свидания. Но ему не суждено состояться. Впервые в своих фильмах Антониони затрагивает тему метафизического столкновения цивилизаций, а также использует пустыню в качестве метафоры в контексте семиотики внешних элементов киноязыка. Следующий фильм «пенталогии отчуждения» уже и называется «Красная пустыня» (1964), хоть и имеет больше общего с «Криком» (1957) — первым фильмом пенталогии, а не с «Ночью» и «Затмением». А второй и третий фильмы «англоязычной трилогии» (первый — «Фотоувеличение» 1966-го года), «Забриски Пойнт» (1970) и в особенности «Профессия: Репортер» (1975), так и вовсе отправляют героев прямиком в подобные локации. Только если в «Забриски Пойнт» действие происходит в калифорнийской пустыне, а поднимается тема оправданности анархизма на примере студенческих беспорядков 60-х годов, то в «Профессия: Репортер» уже непосредственно в Африке, где Дэвид Локк в исполнении Джека Николсона, преодолевая жесточайшие песчаные бури, предпринимает тщетные попытки сбежать от самого себя. В квартире у новоиспеченной подруги Марты, выросшей в Африке с отцом-фермером и лишь в зрелом возрасте перебравшейся в Италию, Виттория рассматривает фотографии тех краев (бескрайние поля, пустыни, горные хребты), — кажущихся ей дикими, необузданными, а оттого столь привлекательными, манящими, — различные трофеи и сувениры, вроде ножки стола — настоящей слоновьей ноги. Девушки изображают африканских аборигенов, далеких от европейского уровня цивилизованности, но хозяйка квартиры останавливает их со словами: «Хватит уже изображать негров», ведь для нее, выросшей непосредственно там, в отличии от ее подруг, выросших в Италии, это не кажется странным — для нее это привычно. Да и работа Пьеро, биржевого брокера, намеренно противопоставляется танцам и пляскам аборигенов, а миниатюрное помещение, набитое бессчетным количеством людей, — бескрайним африканским просторам, где есть место не только механическому подсчету цифр на экране и игре в «кто кого перекричит», но и выражению животных потребностей, которыми, очевидно, не стоит пренебрегать, чтобы не оказаться в экзистенциальном вакууме, как супружеская пара Лидии и Джованни — центральных персонажей фильма «Ночь». Антониони показывает, что цивилизованные европейцы ушли не дальше, чем дикие африканцы; первые утопают в бессмысленной спешке и не замечают ничего вокруг, наивно полагая, что их действия действительно важны для мира, вторые — живут в гармонии с природой и своими потребностями, а их ритуалы не отличаются меньшей осмысленностью, чем «биржевые войны» первых.

Если говорить о фильмах Микеланджело Антониони, то в первую очередь нужно говорить о сильных и необычных женских персонажах. Моника Витти, которая уже успела отличиться в 'Приключении' Антониони, опять мастерски справилась с ролью потерянной в себе девушки Виттории. С первых кадров, фильм напоминает предыдущую работу мастера - 'Ночь', но чем глубже в лес, тем яснее становится понятно, что это совсем другая работа, затрагивающая совсем иные проблемы. Тут и пародия на картонное и пустое общество, сходящее с ума на бирже, при чем там можно заметить абсолютно все слои населения, от молодежи до стариков, от квалифицированных экономистов до простых домохозяек. При чем именно в таком месте, наша героиня и находит своего молодого человека, которого эффектно сыграл молодой Ален Делон. На бирже играет и мать главной героини, но сама Виттория, ну никак не чувствует страсти к 'игре'. Да и вообще, Виттория как будто живет в своем собственном мире, абсолютно не похожим на чей-то другой мир. Ее совсем не заботит материальная сторона жизни, она обладает сильнейшим воображением, интересуется всем, что ей неизвестно, но только до тех пор, пока не поймет что это 'неизвестное' - может быть скучным. Она так сильно увлеклась Кенией, где родилась ее подруга, но стоило ей осознать, что и там жизнь может быть скучной, любой энтузиазм сразу пропал. Да и казалось бы, что может объединить столь 'материально озабоченного' юношу, как Пьеро, с такой 'духовно волнующейся' девушкой, как Виттория? Но все мы - люди, и всем нам нужна любовь. Симпатия, влюбленность, затмение. Эти 3 этапа предстоит пройти нашим героям. Но несмотря на то, что им совсем не о чем поговорить, ведь Пьеро все сводит к деньгам, а Виттория и сама не знает о чем думать, герои все же влюбляются. Но мы не можем осуждать Пьеро, лишь потому что Виттория его не понимает. Пьеро нашел свою страсть в жизни, в отличии от Виттории, которая так и не знает чем ей занять себя. Джанни Ди Венанцо, оператор картины, как всегда на высоте. Финальные кадры ужасающего, пустынного города - великолепны. Фильм плавно и без спешки переносит нас из одного места в другое. Во время просмотра, искренне хочешь увидеть мир глазами главных героев, побывать в их мире, который, увы, так неустойчив. 9 из 10

Виттория – красивая, молодая, интересная женщина… Проблема только в том, что она совершенно не понимает себя, не понимает мир, не понимает свое место в мире. Она абсолютно пуста, внутри у нее нет ничего – полное отсутствие желаний, стремлений, смысла жизни. Она словно бы с другой планеты. Странная штуковина, которую видно из ее окна, и которая расположена так, что каждый раз, когда Виттория идет из дома или домой, попадается на ее пути, равно как и странный звук-фон, сопровождающий героиню повсюду, - явный намек на что-то непонятное, нездешнее… предназначенное именно для Виттории, как бы якорящее ее, не дающее уплыть по течению обычной жизни в реальный мир… Реальный мир для Виттории представляется чем-то вроде биржи – шумный, бессмысленный и ни на секунду не замирающий, в вечном стремлении взять больше, взобраться выше, добиться быстрее… Ее же собственный мир - пуст и бездушен. Недостроенные здания, вечно свободные автодороги, одинокие прохожие… Редкие попытки вырваться из своего мира и по-другому воспринять реальный мир, - типа преображения в танцовщицу-негритянку или полет в сквозь облака на самолете, лишь на несколько минут позволяют ей установить хрупкое равновесие между двумя мирами. Но в обоих случаях это всего лишь призрачная иллюзия и долго она продлиться не может. От себя не убежишь! Пьеро – обычный человек из обычной реальности. Он милый, умный, энергичный – на него не грех обратить внимание молодой незамужней женщине. Пытаясь сойтись с ним, Виттория пытается объединить свой отстраненный, опустошенный, статичный внутренний мир с его внешним миром - непредсказуемым, беспокойным, стремительным… Очень быстро оба понимают, что это невозможно… После расставания, Пьеро практически сразу окунается в привычную ему реальность, одну за одной возвращая на законное место трубки бесконечных телефонов, которые тут же начинают звонить. И хотя предприимчевый биржевой маклер все еще смурен и озадачен произошедшим, но противный визг телефонов успокаивает его, и скоро вовсе заставит забыть обо всем… А Виттория, прощаясь с Пьеро, навсегда порывает не только с человеком, но и с самим реальным миром. Ее собственный мир, затягивая героиню все больше и больше, наконец, победил - Виттория растворяется в нем полностью, в финале картины ее уже нет… А есть мир, который, на самом-то деле, неделимый – включающий в себя все: и внешее, и внутреннее, и пустоту, и наполненность, и отстраненность, и суетное, бурное движение – и пустые проспекты, и стаю веселящихся под водопадом струй из поливочной установки ребятишек...

Режиссер Микеланджело Антониони. Снова эти три волшебные слова, рассказывающие больше всех остальных. Несчастный герой, суматоха и одиночество. Эфемерность и относительность. Меланхолия. Затмение. Все та же тонко переданная философия режиссера, все то же отсутствие закадровой музыки, все те эмоции и переживания - все так же чувственно и воздушно ощущается на кончиках пальцев. Отдельная вселенная, в которую попадает зритель, наполнена сложными вопросами, которые решают внутренние миры персонажей. Потрясающе передан контраст шумной жизни и одиночества в ее потоке. Оператор Джанни Ди Венанцо (Ночь, 1961) создал великолепную картинку. Каждый кадр рассказывает о персонажах и их чувствах больше, чем диалоги между героями. Очень сложно было отобрать всего 10 скринов, чтобы приложить их к посту - фильм делал художник. Отчужденность героев друг от друга и от мира усиливается правильно подобранными контрастами, наводящими линиями, визуальным делением экрана на составляющие, а так же многоплановостью и ракурсами. В главной роли - Моника Витти, прекрасная и утонченная. Она мастерски играет роль несчастной женщины, показывая ее томления и метания - мужчина - соседка - мама - мужчина. У всех свои проблемы и заботы, и до нее никому нет дела. Я ей верю. Она погружает зрителя в свой мир, заставляет его глубоко прочувствовать всю свою меланхолию и боль одиночества. Ален Делон в роли биржевого клерка цепляет - быстрый, энергичный, он везде. В шумном водовороте событий он на своем месте. Встретившись, эти два оттиска социума стараются найтись друг в друге и стать целостными. У них могло бы получиться, но не в мире Антониони. - Зачем ты встречаешься со мной? - Я хотела бы любить тебя больше или не любить совсем. Отдельно хотелось бы отметить чудесную проработку второстепенных персонажей: драйв биржи особенно держит внимание - все актеры мастерски играют свои роли. Можно проследить, кто у кого что покупает, даже если это событие происходит на втором, а то и на третьем плане. Я люблю черно - белое кино. Картинка в нем строится по схожим, но другим принципам, а свет играет схожие, но другие роли. Тонко. Мой вердикт: must see фотографам и видеографам, а так же ценителям Антониони. Рекомендую желающим познакомиться с черно-белым кино. 9 из 10

«Я хочу дать ход свободному развитию характеров, достичь, насколько это возможно, состояния внутреннего «саспенса», не связанного с внешним миром, но проявляющегося в действиях героев, отражающих их душевное состояние», - написал Микеланджело Антониони. И воплотил свои слова в жизнь, сняв «Затмение». Сюжет можно описать одним предложением: молодая девушка, расставшись с женихом, ищет общения с друзьями и новой любви. Из этого пустяка могла бы получиться и мелодрама, и даже порнофильм. Но Великий режиссер рассказал историю Великого Одиночества. Архитектурно выверенные планы, минута молчания на бирже, попытка пробуждение дикой человеческой природы, попытка полета, попытка любви, попытка воспоминаний… Во время просмотра фильма у меня возникало ощущение, что я погружаюсь в пустоту, которая меня обволакивает, и самого делает невесомым. Поневоле прислушался к своему сердцу – оно работает? О, да! И бьется учащенно, потому что, увиденное на экране – правда! Нам кажется, что мы значимы и нужны. Но биржевой маклер, который в один день может озолотить или разорить человека, вдруг признается, что он, по сути, всего лишь девушка по вызову. И уже он, в редком порыве откровенности, бросает в лицо потерявшему деньги клиенту: «Вы заработали на бирже состояние. Но что купили на эти деньги, куда их потратили?» И получается, что в Мире внутренней пустоты даже очень большие деньги ничего не могут изменить. И любовь – лишь воспоминание о месте свидания, на которое никто не придет. В главной героине, которую изумительно сыграла Миника Вити, все же прорываются истинные чувства, когда она преображается в представительницу дикого африканского племени. Но это лишь пугает ее подругу. Меланхоличные пейзажи. Полная чужих воспоминаний нежилая квартира, щепка. Урбанистический дизайн. Безжизненный ландшафт. Весь этот внешний мир очень точно отражает внутреннее состояние героев. Такие фильмы никогда не могут устареть. «Мир и реальность, в которых мы живем, невидимы, а потому мы должны довольствоваться тем, что видим», - еще одна цитата Антониони. 9 из 10

Удивительно. То, что один из праотцов европейского кино, Микеланджело Антониони, нынче считается бермудным и неактуальным создателем кино-амброзии для рефлексирующих эстетов. Рожден этот предрассудок, скорее всего, меланхоличной экзистенциональностью картин маэстро и автономным темпом, в котором живут его противопоставленные реальности герои. Но сам Микеланджело всегда четко фиксировал действительность, признавая, что лишь постоянное самосовершенствование есть путь настоящего художника. Стремительно двигаясь к обновлению, маэстро часто чувствовал досадную неудовлетворенность прежними работами: ему они казались анахронизмами, были уже неадекватны Антониони к моменту выхода на экраны. Он постоянно находился в состоянии творческого поиска, совершенствовал свой кинематографический стиль. «Затмение» относится к ранним работам Антониони и является тематическим продолжением картин «Приключение» и «Ночь». К данной трилогии присоединяют и «Хронику одной любви», и «Крик», и «Красную пустыню», - пользуясь подобной классификацией, несложно всю творческую жизнь Антониони свести к одному завершенному циклу. В таком случае, «черно-белая трилогия» – это обособленное кино-событие, до насыщения пропитанное неторопливой антониониевской гениальностью. Полные внутреннего света кадры, отсутствие музыкального сопровождения и независимость визуального образа от повествования - наиболее яркие черты нового языка выразительности, созданного маэстро. Три картины объединяет также модуляция сквозного образа – погруженной в свой мир женщины, утратившей способность испытывать сильное чувство. И если в «Приключении» женщина еще пытается любить и сомневаться, если в «Ночи» любовь рассматривается как приключение на несколько мгновений, то «Затмение» – это зенит сердечной анемии, ночь души и полное затмение чувств. Для Антониони затмение – уже не внеземное явление, для него оно давно здесь, мелькает и самоповторяется под наблюдением однообразных городских сооружений. Этот урбанизированный мир смыкает свои бетонные своды, отрывая людей от естественного, опустошая. Под затмением Антониони понимает особое состояние души, когда в привычном темпе смены чувств взята пауза-фермата, когда любовь из «живого» переходит в «неживое». В первой сцене фильма главная героиня, подопечная мраморно бледной Мельпомены маэстро Моники Витти, объясняет, что любила своего жениха, когда ей было двадцать лет, тогда, давно. А теперь этой любви нет, она испарилась из реальных человеческих отношений, оставив лишь воспоминание о том, что это было. Как это было, герои уже не помнят. Виттория вообще живет с миром не в ногу. Отрешенная, искусственно замедленная, она представляет взгляды уравновешенного Антониони на хаотичную реальность. На бирже она единственная передвигается спокойным шагом, ей индифферентно суетливое безумие игроков. Интерес к жизни в ней пробуждают лишь рассказы подруги о далекой дикой Африке, и вот она уже смеется, танцует, переодевшись в африканские одежды, в попытке выбраться из своей замкнутой жизни в эту другую, свободную жизнь. Но Микеланджело возвращает ее назад к ее затмению, в ее неживую квартиру с этой странной лампой, с этой декоративной деревянной дощечкой, которая когда-то тоже была живой. Картины Антониони полны подобной символики. Ландшафт и дизайн говорят о концепции много больше, чем фабула, а образы не способны удержать на себе внимание зрителя. Характерной особенностью творчества итальянца является т.н. «блуждающая камера»: сфокусировавшись на людях, она медленно переползает на предметы и перспективы, а повествование отходит на второй план, растворяясь в свете, тени и пейзаже. Микеланджело использует все доступные выразительные средства, чтобы эстетически наполнить каждую сцену, а когда эти средства заканчиваются, он находит, формирует новые. За созданной Микеланджело кинореальностью фантомом скрывается реальность «общепринятая», поэтому «Затмение» невозможно назвать неактуальным. Однако сам маэстро не хотел, чтобы зритель выносил мораль из жизненных ситуаций его героев. «Воспринимайте их как что-то реагирующее с вашим сознанием, превращающееся в личный эмоциональный опыт», - в одном из своих интервью посоветовал он. Тем не менее, поглощенный окружающим бетоном человек продолжает абортировать чувства, затмеваться. И то, как точно эти процессы нарисовал Антониони, удивительно.

Не знаю, но думаю, что в ближайшем обозримом будущем, вряд ли осмелюсь посмотреть фильмы Микеланджело Антониони. Это вызвано тем, что двух фильмов «За облаками» и «Затмение» мне хватило. И, если первый, ещё как-то тревожит разум и волнует чувства, то со вторым «творением» дело обстоит иначе. Пригласить в своё кино двух популярных артистов, это ещё далеко не значит, что фильм будет ВАУ! Может конечно я не прав и не смыслю в колбасных объедках, но, перефразируя слова знаменитого комментатора Озерова, такой фильм нам не нужен. Для чего он? Честно говоря я так и не понял, что хотел донести Антониони. Виттория (Моника Вити) умна, недурна собой, встречается с Рикардо. Вернее сказать встречалась, потому как одна ночь, поставила крест на их отношениях. А почему? Потому что они всю ночь проспорили. Но нам известно, хочешь испортить отношения с человеком, начни их выяснять. Далее пойдёт хождение по мукам от синьоры Виттории. Красивую белокурую женщину мы будем видеть слоняющейся из угла в угол. В то время, когда её мать играет на бирже. Слоняясь там и сям, Виттория встречает Пьеро (Ален Делон). Дюже гарный хлопец является знакомым матери нашей героини из чего можно сделать вывод, что такое понятие, как биржа, ему знакомо не понаслышке. И вот эти два кадра и будут переливать весь фильм из пустого в порожнее. Но фильм не безнадёжен. Кое-что в нём всё-таки есть. Например рассуждение Виттории о том, что ей всё равно кого держать в руках, будь то иголка с ниткой, книжка или мужчина. Зажигательный африкано-кенийский танец в исполнении Моника Витти немного сглаживает общую безрадостную картину. Парочка диалогов между Витторией и Пьеро не даёт скатиться этому фильму в пропасть. Моё мнение о фильме таково, что если людей устраивает простое созерцание молодых Алена Делона и Моники Витти, то вам определённо сюда. Но в этой картине вы не найдёте глубокого смысла, потому как его там нет вовсе и не бывало. Что хотел сказать Антониони остаётся тайной за семью печатями. И мне непонятно название фильма. Оно фигурирует лишь в конце, но так толком и не разъясняет суть происходящего. В фильме практически нет музыки, что является безусловным минусом. Из плюсов могу отметить старания молодого Делона, его горячность в освещении своего персонажа. Моника Витти с возложенной на неё ролью справилась достаточно хорошо, как собственно роль того и требовала. Но буду настаивать на том, что фильм Антониони помимо эстетического восприятия не несёт в себе акцентированного смысла. Но всё вышеперечисленное повторюсь, является лишь отдельными фрагментами, а всей картины в целом углядеть возможным не представляется. А посему, перефразируя Глеба Жеглова, могу сказать: по полтора бала вам граждане, по полтора бала на душу населения! В итоге троечка. 3 из 10

Потрясающе! Напомнило почему-то Сэлинджера в его ранних рассказах, где с помощью каких-то обычных предметов, окружавших людей, передаются внутренние переживания. И здесь так. Режиссер эксперементирует, находит новые ракурсы. Это даже не фильм, это большой фотографический альбом! Да-да, почти каждый кадр, это отдельная серьезная фотография, которая несет информацию не словами героев, порой они кажутся обсолютно лишними, главное таиться в движениях, в позах и в окружающих предметах, все что нам нужно, чтобы понять истенное душевное состояние героев фильма, это немного вглядеться в творящееся вокруг. Это очень интересно.

'Затмение' – это вторая просмотренная мною картина из трех, входящих в т.н. 'трилогию отчуждения' Микеланджело Антониони. Если 'Приключение' оставило после себя лишь атмосферу неуютности и смутное сожаление о, возможно, не слишком разумно потраченном времени, 'Ночь' я пропустил, то знакомство с 'Затмением' можно описать такой фразой – я сначала не понял, а потом как понял! Но обо всем по порядку. Талант Антониони в данной картине показал себя столь мощно, что скуку Виттории я переживал как свою собственную – сказать по правде, ее меланхоличное фланирование в поисках хоть чего-то, способного заинтересовать, трогало меня в наименьшей степени. Как главная героиня что-то делает, куда-то ходит, не отдавая себе отчета в своих действиях – так и я не вполне осознавал, зачем смотрю этот фильм, отстраненно (отчужденно?) наблюдая за неспешной сменой кадров. Однако мне было интересно рассматривать картинки новой на тот момент Италии, показанные в весьма эстетских и радующих глаз кадрах, за итальянцами, играющими на бирже – а этот народ в наибольшей степени подходит для подобных развлечений. Визуал и атмосфера – вот чем фильм удерживал мое внимание до финального Озарения. Осью того, вокруг чего закручено нечто, выступающее в данном произведении за сюжет, служат несколько дней из жизни девушки Виттории, особы неглупой и внешне привлекательной, но отчаянно непонимающей, чего она хочет от жизни, от себя и от окружающих ее людей. Когда она сбегает от своего жениха в первой сцене, она на самом деле сбегает от себя, открывая этим целую череду подобных попыток, проходящую через весь фильм. Немногим позже это особенно ярко раскрывается во время исполнения негритянского танца – надев чужую личину, отринув себя она становится максимально живой и энергичной, показывает наивысшую вовлеченность в момент, на ее лице мы, наконец-то, видим эмоции. Но вот танец закончен и, разоблачаясь из чужого образа, она снова становится холодной, безэмоциональной и отстраненной. Другой характеристикой героини выступает то, что она 'не знает'. Не знает, чего она хочет и чего ей надо от жизни, что она чувствует и кто она есть. Это проявляется с самого начала фильма, когда Виттория уходит от своего жениха и ни одна из дверей на пути от его дома до ее квартиры не остается закрытой – она как бы и решила уходить, но и не решила ничего, она не знает. Но Виттория здесь олицетворяет только один полюс отчуждения (все-таки основным посылом мне больше видится не отчужденность в отношениях, но отчуждение от своей самости). В противоположность ей выведены игроки на бирже, а также их слуга и господин – Пьеро (кто он для Виттории: любовник? приятель? возлюбленный? – думаю, если бы мы спросили главную героиню, то она ответила бы своим коронным 'Не знаю'). Как Виттория нашла путь к побегу от себя в диких танцах, так и эти люди ушли с головой в биржевую игру, проявляя максимальную активность и вовлеченность, забывая о себе и о своих родных. Они пребывают в вечной суете, азарте, показывают настоящий накал чувств в полную противоположность 'замороженности' Виттории. Кажется, уже они-то живут в самом средоточии жизни. Но вот на бирже грянул мощный медвежий рынок, все летит к чертям, игроки теряют свои средства – и всех настигает жестокое отрезвление. Да, их наркотик, позволяющий им не оставаться наедине с собою и найти какой-то внешний смысл, оказался очень дорогим. Пьеро, конечно, в данном случае занимает более выигрышную позицию по сравнению со своими подопечными, но и он не может заткнуть своей внутренней пустоты мерседесами и бмв, девушками и победами в биржевой игре. Он пребывает в постоянном движении, ни на минуту не способный задержаться на одном месте, куда-то бежит, с кем-то разговаривает, что-то делает. Ведь если он остановится – ему придется иметь дело с самим собой, заглянуть в бездну внутренней пуcтоты и бесцельности жизни. Интересно показано воздействие двух центральных персонажей друг на друга – будучи рядом, они начинают уравновешиваться, Пьеро становится спокойнее, а Виттория наконец-то становится похожей на живого человека. Вообще, эти два героя – столь контрастирующие внешне и настолько одинаковые в своей сути, – вызывают у меня ассоциации с двумя не менее противоположными героями других картин. Признаюсь, сам образ Виттории меня немного бесит и вызывает в памяти молодого кюре из 'Дневника сельского священника' (под конец фильма я уже просто не мог смотреть на его вечно кислую мину). А вот Пьеро живо напомнил мне молодого Гию из картины 'Жил певчий дрозд', не удивился бы, узнав, что Иоселиани вдохновлялся этим фильмом при создании своего собственного шедевра. Итак, наколбасив такую прорву текста, я лишь немного приблизился к сути – о чем же фильм? А он обо всех нас, людях современного мира, которые создали для себя совершенно неестественную среду обитания и теперь никак не могут найти себе в ней место. Талант режиссера позволяет нам увидеть в зеркале главных героев себя самих, по крайней мере, многих из нас – стоит только приглядеться и хоть немного задуматьcя. Финальным кусочком паззла, расставившим все по местам и ответившим мне на вопрос о сути фильма стала передовица газеты в руках прохожего, крупными буквами кричащая о гонке атомных вооружений и о хрупкости мира между соперниками в холодной войне – и о хрупкости нашего мира как физического явления. Зачем быть кем-то кроме Виттории и Пьеро, ищущих, как бы убить свое время, если мы живем в карточном домике, который способен в любой момент рухнуть под дуновением политических ветров? Да и чего вообще стоит отдельный человек – в сцене с угоном машины Пьеро ясно показана ценность отдельной человеческой жизни по сравнению с действительно важной необходимостью выправления вмятин на кузове машины и последующей ее продажи. Но финальная сцена масштабирует проблемы и чаянья отдельных людей до судеб всего человечества, являя тем самым нечто вроде алхимического превращения – ведь макрокосм в алхимии является отражением микрокосма. Вот она – настоящая магия кино, вот оно – настоящее искусство. Смутная тревога и неуютность, не покидающая при просмотре всего фильма, начинает просто кричать и звенеть – ты смотришь на играющих детей, на какие-то дома, небо и начинаешь понимать, насколько все хрупко и ненадежно, уязвимо и бессмысленно. Нажатие кнопки – и все стирается в пыль. Даже поливальная машина на газоне сразу начинает казаться дезактивирующей установкой. С этого момента приходит понимание всех героев фильма, понимание того, что хотел сказать Антониони. Но самое главное – это возможность совершить еще один шажок к пониманию самих себя, а ведь это именно та цель, которой служит любое истинное Искусство.

Июль 1961 года. Из всех приёмников и утюгов играет танцевальная песня Mina Mazzini «L'eclisse twist» («Цвет настроения – синий» тех лет). Блондинка с модельной внешностью Виттория бросает перспективного богатого жениха. Он её хочет, пристаёт, а она уже нет. Вы когда-нибудь расходились с человеком, который в Вас влюблён? Есть ли у Вас своё маленькое кладбище разбитых сердец? Тому, кто уходит, ещё тяжелее, чем тому, кого бросают. Поверьте. Проверять не нужно. Он словно оставляет в лесу маленького котёнка. Стыд, тревога, самоуничижение. Это больно. Человеческой этикой запрещено оставлять того, кого ты приручил, кто к тебе привык, любит и нуждается в тебе. Но невозможно же остаться. Учёные 21 века уже определили, что любовь – это болезнь, и под номером F63.9 занесли её в реестр заболеваний Всемирной организацией здравоохранения. Любовь отнесли к психическим отклонениям, к пункту 'Расстройство привычек и влечений'. После алкоголиков, игроманов, маньяков-поджигателей, токсикоманов, клептоманов и выдергивателей волос. А есть ещё те, кому нравится себя резать. Ну, знаете, закрываются в ванной, берут бритву и оставляют маленькие порезы на бёдрах, там, где не будет видно под одеждой. Состояние душевной пустоты, неприкаянности и обречённости на одиночество. Фильм долгий, наполненный сценами без динамического действия, взглядами, щиколотками Моники Витти, её плечами, золотистыми волосами, душевными метаниями. Героиня вступила в тот возраст, когда, казалось бы, по меркам общественного мнения, нужно чего-то уже достичь: сделать карьеру, начать семейную жизнь, нарожать детишек, построить дом и т.д. Просто, когда всего этого нет, то остаётся время подумать. Осознать бренность бытия. У Виттории есть только фигура, внешность (оказывается, по мнению режиссёра, этого мало, девочки!), переводы с испанского, печатная машинка, модная лампа да седеющая мама - вдова, играющая на бирже. Там же она встречает героя 27-летнего Алена Делона. Биржевого маклера, красавчика без лишних сантиментов. Я сама обожаю красивых мужчин. Но, когда внутри тебя пусто, влюбиться невозможно. И героиня принимает одиночество. Как в стихотворении Беллы Ахмадулиной про «посверкивая циркулем железным», неполную версию которого спела Алла Пугачёва: «Утешусь, прислонясь к твоей груди, умоюсь твоей стужей голубою». Некоторые люди остаются одни, без пары. И в этом нет ничего предосудительного, и не нужно их жалеть. Так сложилась жизнь. Им так лучше. Практически всегда, это их собственное решение. Конечно, в нашем мыльном пузыре восприятия, из которого нам сложно выйти, когда в каждом фильме, книге, рекламе нам внушают, что действительность возможна только со второй половиной, нам трудно это осознать. Но от того, что мы чего-то не понимаем, это не перестаёт существовать. Таких людей становится всё больше. Можно найти работу и жильё, и ни от кого не зависеть, проводить вечера и выходные в Интернете, смотреть любимое кино, одному ходить в кафешки и на прогулки. И жизнь будет продолжаться. Человек может сознательно перестать коммуникацировать чувствами, его способность влюбляться и хотеть быть с кем-то со временем атрофируется. Затмение стало нашей реальностью.

Можно долго спорить о том, помогла ли Антониони цветовая стилистика до конца выразить киноязыком весь спектр «некоммуникабельных» чувств, но не признать того, что в черно-белом контрасте выразительность Антониони не пострадала невозможно. Однако цельную часть «некоммуникабельности» выражать теперь приходилось по средствам хрупкого образа Моники Витти, «печальной музы» режиссера. Итак, образ. Потеряв смысл союза со своим мужчиной, героиня Моники Витти, условно, бросается в новые приключения. Стоит упомянуть с какой тонкостью и безудержной легкостью Антониони демонстрирует эту потерю смысла в отношениях: как томно героиня водит своей рукой по предметам в его квартире; как дует ветер из вентилятора, филигранно сдувая её волосы, обнажая молочного цвета кожу лица. А после, расставшись с ним, она снова попадает в механическое общество. В обычную среду, где вновь ищет сети её душа. Ведь «печальная муза» Антониони в сущности своей не может жить без какого-либо внимания. Она вовсе не тщеславна, она, как и любой человек просто жаждет любви. Только как оказалось любви даже не мужской, потому что, получив её, быстро разочаровывается. Хотелось бы не обойти стороной механизм, который весьма изобретательно Антониони показывает в фактуре биржи, где люди поглощены в денежный поток. Здесь и встречаются герои картины. Вглядитесь как мерзко происходит встреча, герой Делона толком не взглянув на героиню, жмет ей руку и молниеносно растворяется. Мало того что именно здесь Антониони символично вставляет процесс «минуты молчания», что говорит о многом, так герой Делона ещё и приговаривает: «одна минута здесь – стоит миллиарды». В нашем осатаневшем обществе, когда каждый печется лишь о своей ханжеской точке зрения, жизнь, как таковая, ужасным образом сужает границы нашего сердца, реальность сдавливает душу и вытесняет из неё что-то светлое, чистое и не лишенное смысла. Люди, в которых остались какие-то отголоски возвышенного нрава, тщетно попытавшись сопротивляться, с горечью осознают всю безысходность положения. Остается пустота. Некоторые с гордостью утверждают, что незнамо им это чувство. Только чувство это внутри, его можно не ощущать поверхностно, но копни глубже… Другие же пытаются скрыть, обставить реальность формами, штампами, оперируя какими-то целями, тем самым бессознательно игнорируя пустоту. Но и это неправильно. Надо понимать, что она рядом, а уже из этого позже исходить. Так ли правильно? Что-то я стал повторяться. Повторился и Антониони, но скрыл это удачным финалом затмения. Поначалу же мне показалось, что Антониони не может найти ответа пустоте. Только позже я осознал, что ответа-то и нет. Пустота.

«Затмение» Микеланджело Антониони – неторопливая история о чувствах людей в суетливом и неустойчивом мире. Жанровая классификация, на мой взгляд, бессильна перед этой картиной, как, впрочем, и перед другими лентами знаменитого итальянца в том «некоммуникабельном» периоде его творчества. Это и драма, и трагикомедия, и философская притча, и, пожалуй, романтическая мелодрама… Но это неважно, ибо, в первую очередь, «Затмение» - очень сильное и хорошее кино. Кино это рассказывает о непродолжительном отрезке жизни молодой красавицы Виттории. Она расстается со своим молодым человеком, настоящих друзей-подруг у нее нет, а мать предпочитает общению с дочерью игру на бирже. Там Виттория и знакомится с Пьеро, преуспевающим биржевым игроком, привлекательным и обаятельным. Вся жизнь энергичного парня – непрекращающиеся финансовые бои, а такую жизнь лучше проводить в посредственной квартирке, чем в квартире, оставленной ему родителями, где все так и дышит традициями и духом красоты. Собственно, это знакомство и развитие отношений двух героев (между прочим, очень качественно сыгранных Аленом Делоном и Моникой Витти) – и есть основной сюжет картины, простой и незамысловатый, но притом гениальный. Гениальность эта заключается не в четкости и идеальности сценария; напротив, я уверен, что найдется зритель, который со скептичным видом будет сыпать вопросами или фразами типа «а почему так?» или «так не бывает». Гениальность, как мне кажется, в том, что с таким развитием действия, неспешным, а порой даже затянутым, режиссеру наиболее удачно удается «ворваться» в жизнь персонажей. Да, именно ворваться, ведь порой Антониони со своей кино-командой представляется вероломным незнакомцем, подслушивающим обрывки разговоров или подсматривающим свидания. И зрителю, естественно, приходится следовать за ним. Вот мы находимся в квартире бывшего кавалера Виттории, где до сих пор витает затхлая атмосфера ссоры и полуночных выяснений отношений. А вот мы на бирже: всюду кричат, орут, носятся, как потерпевшие, продавая и покупая воздух да цифры на табло. Вдруг мы переносимся в квартиру Пьеро, здесь красиво и торжественно, но пусто, как в опустошенной коробке конфет. Вот мы снова на бирже, ныне «обвалившейся», и наблюдаем за потерявшим пятидесяти миллионное состояние грузным мужчиной. Потом мы вместе с так называемыми подругами главной героини играем в естественность, изображая негров и туземцев, а мгновением спустя пьяница, посылавший воздушные поцелуи Виттории, угоняет машину Пьеро… Вы, читающие эту рецензию, спросите: зачем я перечислял вам эпизоды фильма, да еще и в неправильном хронологическом порядке? Все просто. Жизнь героев постоянно измельчается и крошится на эпизоды, количество которых огромно и грандиозно, но ни один из этих эпизодов сам по себе ничего не стоит и никак не отпечатается в их сознании. И все слова – ни о чем, все взгляды – в никуда, все мысли – без смысла. Но все происходит совершенно по-другому, когда герои становятся чуть ближе друг к другу и однажды проводят вместе целый день. …просторная квартира Пьеро, трубки многочисленных телефонов сняты, двери закрыты, они вдвоем. Они дурачатся, смеются, кривляются, вспоминают какие-то мелочи, на которые ни за что в жизни не обратили бы внимания раньше. Они веселы и непосредственны, легки и непредсказуемы, честны и естественны. Символично, что именно на эту сцену выпадает единственный момент в ленте, когда персонаж Делона появляется без галстука. Правда, это не продлится долго. Пора прощаться, и герои, договорившись о скором свидании, расстаются. Сцена расставания пронзила меня до кончиков нервных окончаний; безусловно, этот эпизод, как и вся концовка, - самое сильное место картины. Спустя несколько коротких мгновений возвращенные в обычное состояние телефоны начинают надрывно звонить, а Витторию толкает на улице грубая, куда-то спешащая прохожая. Вот он – невыносимо резкий контраст между сказкой и реальностью, мечтой и повседневностью. И если попытаться найти четкое, емкое определение жизни главных героев, то это будет слово «опустошенность». А если задаться целью охарактеризовать то чудо, что произошло с Витторией и Пьеро, то трудно будет найти более подходящее слово, чем «затмение». Что бы подчеркнуть и без того ощутимую пропасть между двумя крайностями бытия, Антониони искусственно опустошает последние минуты своего шедевра. Пусто, пусто… Пусто… пусто… Будет ли еще такое затмение? Или это было лишь исключением, как известно, подтверждающим верность правила или закономерности? Каждый, кто посмотрит ленту, найдет для себя ответ на этот вопрос сам. Мне пока до конца так и неизвестно, какой ответ на этот вопрос нашел я, но кое-что в этом тщетном поиске я для себя извлек. Микеланджело Антониони вместе со своей слаженной командой и умницами-актерами хотел научить нас ценить счастье, безудержное и неподконтрольное. А так же уметь запоминать эти чудесные мгновения, затмения, когда проявляется настоящая сущность вещей и событий и предоставляется уникальная возможность понять, кто ты. Ушлый делец или влюбленный юнец… 9 из 10

Ребята, я опять в эстетическом оргазме? Лента то ли о звенящей пустоте бытия, то ли о вялотекущей депрессии. Героиня не знает, кто она и чего хочет, герой думает, что знает. Пьеро как будто бы боится остановиться в бесконечном движении, ему невыносимо остаться наедине с собой самим. Тотальная неспособность людей проживать момент здесь и сейчас, открываться, быть близкими, встретиться со своими желаниями. Все что остаётся героям - поцелуи через стекло, по другому- слишком близко, опасно и непонятно. И одиночество не вынужденное, а выбор героев, по-другому они не умеют, да и не хотят (все попытки мимолетны и тут же откатывают назад), слишком уютная и липкая пустота души. Чего не отнять - непревзойдённая эстетика кадра.

Микеланджело Антониони - это особый мегаталантливый киноавтор, работы которого полны высокобытийных идей, раскрывающих межличностные отношения с самых разных сторон, обнажая спектр проблем современности, которые безусловно нужно рассматривать с максимально пристальным вниманием. Каждый его фильм отличается от предыдущего не только использованием новых визуально-смысловых приёмов и более тщательным погружением в ту или иную идейную повестку отдельно взятого произведения, но и его внутренней структурой. К примеру, 'Приключение' - это, пожалуй, наиболее тяжеловесная и монотонная картина итальянского постановщика, если рассматривать хронометраж и количество событий по ходу повествования. 'Фотоувеличение' можно считать самой простой в сюжетном плане лентой мастера, а 'Ночь' кажется в высшей степени сбалансированным его кинопроизведением, в котором нашлось место всем особо тонким мыслям своего автора. 'Затмение' же, если рассматривать этот фильм в вышеупомянутом ключе, следует назвать самым завуалированно сложным кинотворением Микеланджело, удивительно скрупулёзно сокрывающим в себе массу наиболее острых экзистенциальных вопросов психологического, бытийного и общечеловеческого характера. Возможно, именно из-за этой строгой сложновыстроенности внутреннего содержания эта кинолента и представляет из себя при первом взгляде на неё нечто тяжелое для понимания. Однако чуть ближе познакомившись с фильмографией великого мэтра, начинаешь глубже погружаться в тайные смыслы тех или иных фрагментов его феноменальных творений. Таким образом, 'Затмение' - это ещё один киношедевр Микеланджело Антониони, который имеет свою оригинальную эстетику повествования, иллюстрирующего многогранность человеческой натуры, находящейся в вечном поиске ответов на бесконечное число вопросов. И так ли важен результат, когда процесс - это уже верный шаг на пути раскрытия своего потенциала?..

Главная героиня пытается всеми силами 'включиться' в общество, в котором существует. Именно существует, не живет. Ее бесконечная меланхолия заставляет окружающих навязывать ей гнетущие её условия жизни в казалось бы цивилизованном социуме, которое сродни племени, где все отношения построены на реципрокности. Построенная жизнь, являющая собой социальную игру, очень показательна в сценах с биржей. Социальные ритуалы вынуждают действовать в рамках порядков, которые служат оплотом пустоты, мертвенности, холодности. Виттории ничего не остается как поддерживать эти конвенциональные порядки. Она хочет полюбить, но не может, потому что понимает, что любви в самом её высокодуховном смысле нет, поэтому она решает просто наслаждаться этими мгновениями влюбленности и взаимной симпатии, которые имеют обыкновение появляться между мужчиной и женщиной. И в то же время главные герои понимают, что отношения между ними не больше, чем часть игры, где нет страдания и безутешной любви даже к своему ближнему.

Героиня фильма Виттория (Моника Витти) находится в состоянии постоянной отчужденности ко внешнему миру и ее личному окружению, которое волнует только личная выгода, начиная с ее матери, играющей каждый день на бирже, и заканчивая ее новым возлюбленным Пьеро (Ален Делон) – тоже игроком биржи. В какой то момент она понимает, что для Пьеро, который ухаживает за ней с искусственной улыбкой на лице, за которой ничего нет, для него она (Виттория) не более чем очередная возможность убить время, очередная цифра на биржевом табло, на стрелках часов... Единственный «просвет» для нее происходит во время визита к ее новой подруге Марте, родом из Кении, где Виттория «примеряет» образ дикой африканки, как воплощение естественности, чего ей так не хватает в своем окружении. Но и среди ее подруг она не находит понимания. Внешне и экономически благополучная Италия оказывается полой и пустой внутри в глазах героини фильма. Пустота во всем, даже на улицах все пусто и мертво, жизнь в этом городе кипит только там, где есть выгода и цифры на биржевом табло. Но это лишь видимость всей полноты жизни, игроки на бирже 'живые' и жизнерадостные только по внешним признакам, внутри них такая же мертвая пустота, как и на улицах города, просто они еще не догадываются об этом, их чувства притуплены сугубо материальными заботами. Один из игроков умер во время визита Виттории на биржу, после чего ему посвятили минуту молчания, которая оказалась самым напряженным моментом всего действа, потому как эта «минута истины» показалась присутствующим вечностью, ведь как сказал герой Делона - 'минута здесь стоит миллиарды'. Складывается впечатление, что Виттория чуть ли не единственный 'живой' человек в этом «мертвом» городе, способный еще что то чувствовать. Но будучи не в силах справится с удушливым ощущением эмоциональной пустоты и полным угасанием чувств, ее неминуемо настигает затмение.

Бесспорно, Антониони – художник. Вспоминается Велюровское: “Я мастер художественного слова!”. Вот Микеланджело туда же, только по другой тропинке. В его палитре были одни из лучших: Мастроянни, Моро, Делон, Витти. Работал он и с Джанни Ди Венанцо, тонко чувствующим все настроения и желания режиссера и умело передавая их с помощью камеры. Однако этого недостаточно, чтобы снять фильм, то есть он будет, конечно, но какой? Красивой, приятной глазу картинкой? Виттория (её играет Моника Витти) – сумасшедшая усталая женщина. Не понимаю, почему Пьеро (Ален Делон) с ней носится, от скуки (не скучают там только брокеры)? Да он и сам не понимает: — Зачем ты встречаешься со мной? — Я хотела бы любить тебя больше или не любить совсем. Вы видели его лицо, когда он это услышал? Хо-хо! В следующей сцене они уже целуются. Вим Вандерс как-то сказал: “It’s very rare for women to be portrayed well in cinema. Only very few directors have managed it. Antonioni is one of them.” Мне пока тяжело сравнивать с другими фильмами и режиссерами, но у Моро и Витти действительно хорошие роли. Антониони выделяет в своих фильмах молчание (NB: Бергмановское “Молчание”?), неспособность своих героев к общению, как будто намеренно делая их скучными, неинтересными. В одной из рецензии на этот фильм в заголовок вынесено: “Эстетизация скуки”. Точнее не скажешь. “Затмение” хорошо уже тем, что не проходит незаметно в нескончаемой череде кинолент, а заставляет остановиться, как мы останавливаемся возле картин Малевича и Модриана. Абстракция.

О художественном методе Микеланджело Антониони можно писать и писать, однако есть ли в этом смысл? Самый загадочный режиссер двадцатого века думал, видел, ощущал и творил особо, по-своему, через призму отчуждения и одиночества. Его черно-белые киноленты стали настоящей классикой. Каждый кадр – шедевр, отражающий неповторимый стиль Антониони. Киноязык режиссера одновременно прост и богат: его герои мало говорят, много думают о чем-то запредельном и мучительно смотрят в сторону зрителя. От «Затмения» не стоит ждать ясности. Фильм полон загадочного и необъяснимого. Во время просмотра может быть грустно и весело, спокойно и страшно. Антониони использует тревожную музыку для нагнетания мрачности, как будто произойдет что-то неизбежно-фатальное и безвозвратное. В центре повествования – история меланхоличной и потерянной Виттории (Моника Витти), ищущей или не ищущей себя (что тоже сложно понять). Навряд ли, главная героиня четко ответила бы на вопросы на тему, чего она хочет, о чем мечтает, на что надеется… Сюжетная линия связана с любовной стороной жизни девушки. «Затмение» начинается со сцены расставания Виттории с Риккардо (Франсиско Рабаль). На первый взгляд, кажется, что это болезненно и тяжело для обоих партнеров. Привычка быть вместе, отсутствие взаимопонимания и дичайшее одиночество – так можно охарактеризовать союз молодых людей. Свободная Виттория ни разу не вспомнит о бывшем мужчине, не заплачет и не пожалеет о том, что его больше нет рядом. Риккардо, в свою очередь, исчезнет совсем: никаких преследований, напоминаний о себе. Образ Виттории в какой-то степени собирательный. Режиссер показывает своих современников, окруженных всеми благами, но потерявшими способность делиться своими переживаниями вербально. Камера постоянно направлена крупным планом на прекрасный взгляд актрисы, в котором не раз захочется утонуть и узнать то, о чем она думает. Внутренний мир героини – недосягаемая планета. Случайный гость в ее жизни – Пьеро (Ален Делон). Он украсит своим присутствием одинокие дни. Сладкая парочка будет веселиться, радоваться, наслаждаться друг другом, излучать сильное взаимное влечение. Пожалуй, эти моменты в фильме самые чудесные и действительно счастливые. Антониони снял неповторимую историю отношений между Пьеро и Витторией. При просмотре этих кадров возникает непреодолимое желание запомнить каждый момент, каждую деталь. Да, именно такой бывает любовь, пусть и кратковременная, но яркая, чувственная и желанная. Создать такую красоту на кинополотне мог только гений. «Затмение», как и другие фильмы Антониони, не отличаются динамичностью. Все происходит неспешно. Героиня утопает в своем одиночестве, медленно и красиво. После расставания с Риккардо она приходит к матери, чтобы поделиться с ней новостью. Диалог не клеится. Мать одержима деньгами и практически живет на бирже. Она не замечает никаких изменений в настроении дочери. Видимо, так было всегда. Все жили так, как хотели. Режиссер показывает страшную вещь: самые родные люди не знают друг друга и не хотят сближаться. Даже природа как будто протестует против такого равнодушия. Современные люди изображены холодными, неприветливыми, некоммуникабельными фигурами. Иногда кажется, что попадающая в кадр шелестящая от ветра листва живее живых, и она и есть главный герой. Как будто природа протестует против всеобщего равнодушия. Антониони в «Затмении» отражает окружающий его мир: все идут куда-то, бесцельно и одиноко. Даже громкая толпа людей, желающих обогатиться на бирже, лишена жизни. Одна минута тишины в этом месте стоит больших убытков. В кинокартине много шума, звонков, которые создают дисгармонию. Хочется выключить звук. Возникает ощущение, что режиссер намеренно выбрал такой способ антимузыкального звучания. А ближе к финалу Антониони использует тревожные мелодии, свойственные триллерам и ужасам. Это не музыка, а крики-предостережения о том, что близится затмение, все изменится и ничего не останется кроме пустоты. И вспоминается прелестное воркование двух влюбленных, пусть временно, но очарованных друг другом Пьеро и Виттории. Но одиночество предрешено всем. Пустота вокруг, вокруг пустота.