отзывы и рeцензии

Меланхолия: отзывы и рeцензии

Светлоглазая светловолосая пышнотелая Джастин и черноглазая сухая брюнетка Клэр - белое и черное, природа и культура. Часть I. Джастин. Она не выносит искусственного, она следует своим позывам и настроениям, рамки общества вгоняют ее в депрессию. Клэр чувствует себя как рыба в воде: все должно быть безукоризенно исполнено, чувство долга и приличия правят в ее мире. Так надо. Настроение - скопления людей, шум, суета. Мир и внутренний покой Джастин под ударом, у Джастин меланхолия. Часть II. Клэр. Мир Клэр под угрозой. Людей, для мнения которых она привыкла жить, вокруг нет. Создававшийся веками мир людей, цивилизация и культура - вот ее стихия. Стихия Джастин - с грохотом мчащаяся свободная стихия (sic), которая вернет мир к первоначалам. Джастин окрепла, Клэр на исходе. Настроение - сверкающий холодным светом голубой шар в полнеба, холодное одиночество. - Я не знаю, как сделать лучше (the right way), чтобы было прилично (nice)? Может быть, нам выпить вина? Спеть песню? - По-моему, твой план - полное дерьмо.

Меланхолия. Она все ближе и ближе, и готова столкнуться с землей. Многие уже готовятся к предстоящему событию, а другие надеются что все обойдется. Но это неважно. Ведь все что должно произойти нам показывают буквально в первые пять минут фильма. Оставляя смотреть фильм уже без единой интриги на конец происходящего. Несмотря на это, оторваться от картины просто невозможно... Главная героиня - Джастин, невеста, которая окутана идеалами любой свадебной мечты. Все очень красиво. Притягивающе. Любой браконенавистник задумается о свадьбе, не говоря уже о девушках, глядя на всю эту красоту. В этом действительно что-то есть. Атмосфера очень культурного и большого праздника. На огромном поле для гольфа, в замке, без посторонних лиц. Удивительное ощущение начинаешь испытывать уже здесь. Нам дают почувствовать себя истинным гостем на этом мероприятии. Этой атмосферой столь проникаешься, что поневоле начинаешь аплодировать со всеми кто сейчас находиться там, на празднике, в кино... Несмотря на все это, наша героиня уже находиться в стадии небольшого разочарования. Её все раздражает, но она еще пытается держаться, и стараться вести себя подобающе любой невесте - улыбаясь всем вокруг... Её персонаж как бы готовит нас всех к страшной беде. Её внутренний мир стал потихоньку рушиться как карточный домик. Все перестает иметь значение. Вместе с этим рушиться и весь окружающий её мир, туда же и катятся все проблемы её сестры, мужа её сестры и босса. Постепенно вместе с ней нас вводят в это настроение - безнадежности и отчаянности. Фильм задает это настроение где то ближе к середине и оставляет нас наедине с этим уже до конца фильма. Кому то подобное настроение придется по душе, кому то нет. Но под впечатлением останется каждый. Персонаж Кирстен Данст действительно проникающий, глядя на нее, невольно вспоминаешь себя в подобном состоянии. Когда уже ничего не хочется, все вокруг лишь раздражает и вызывает уныние. А вот игра Шарлоты Гейнсбург по-настоящему завораживает! С нами подобных ситуаций (грядущий конец света) никогда не случалось, и поэтому перенять на себя её чувства вроде бы совершенно невозможно. Мы никогда не чувствовали это по настоящему, страх за свою жизнь, за жизнь своих близких и всего что тебя окружает, что этого вот-вот не станет... Но при этом ей удается на некоторое время и нас окружить этим безумием. Начинаешь паниковать и волноваться. Ведь с виду вполне себе сильный персонаж, сильная женщина начинает давать слабину. Это действительно пугает. Как если бы в вашей жизни был человек, на которого всегда можно положиться, человек который не сдается ни перед чем и никогда, вдруг начинает плакать. И вот при виде этих слез, начинаешь понимать, что все действительно плохо... Все так натурально. А ведь мы еще в начале понимали чем все закончиться. С виду очень приятная и красивая планета, разве можно было видеть в этом действительно чуде угрозу? Грубо говоря осознание того насколько все серьезно приходит только во время слез Гейнсбург. Пугающе убедительно! Стоит также отметить величие самой планеты. Она представлена не как только угроза для всего человечества, но и в то же время как чудо, на которое стоит посмотреть, которым можно восхищаться! Холод и тепло. Её буквально ощущаешь каждой клеточкой! Мурашки начинают охватывать все тело, становиться тяжело дышать, сердце стучит быстрее, а от потока приходящих мыслей даже становиться не по себе. Все сразу стараешься примерить на себя. Как бы ты отнесся к такому, чтобы чувствовал, и чтобы предпринимал. Мысль сменяется другой, успеть за ними просто невозможно. И какая бы мысль тебе не пришла в голову, за подобные впечатления ты просто влюбляешься в этот фильм! Такое не везде можно испытать. Чувство благодарности и искреннее признание самого автора, вот каким становиться исход всех хаотично льющихся мыслей. Особого смысла или послания в этом фильме искать не стоит. Это фильм катастрофа. Все просто. Здесь нет миллионов паникующих людей ищущих спасения. Здесь есть всего два персонажа, на которых и так все прекрасно понятно, а главное ощущается так как ни в одном фильме. Думаю именно за это Триеру стоит отдать должное. Это безусловно есть в его стиле, и пожалуй это одна из его характерных черт - прямота. Ничего лишнего. Только по делу. С чувствами и эмоциями включительно. Конец фильма превосходит все ожидания. Мы знаем что произойдет, но как? Ответ - красиво, торжественно, под Вагнера, громко, масштабно, ошеломляюще... 10 из 10

Меланхолия… Меланхолия… Меее-лааан-хооо-лия… Вслушайтесь в эти звуки — как они прекрасны! В них шум прибоя, пение птиц, сладость оцепенения, в них эта женщина, в них эти женщины, слегка приподнятый подбородок, неземной затуманенный взгляд, устремленный в небо, устремленный для того, чтобы увидеть нечто самое прекрасное из того, что можно увидеть на Земле, этой жалкой обреченной Земле, погрязшей в людских смутах и грехах. На Земле люди живут, страдают, влюбляются, размножаются, ткут шерстяную пряжу, заполняют, чем могут, свою пустоту. Меланхолия — это другое. В ней все и ничего. В ней разрушение смысла и высший смысл. Она манит, она притягивает, она засасывает наши души, она поселяется в наших душах — это рок, необратимость, это божественная печать, это дьявольская печать, это бездна, из которой нет никакого выхода. Позвольте пригласить Вас на танец смерти или может для начала сыграем в бобовую лотерею? Загадайте число. Будет много призов, но главный выигрыш один — смерть. Ах, Вы знали число заранее, ну тогда Вам полагается только главный приз. У нас сегодня большое торжество, будут сервированные столы, лакеи, танцы, луковый суп на природе, катание на лошадях, запуск воздушных шаров. А в финале будет Меланхолия, главного приза не избежит никто. Поэтому зачем бобовая лотерея, давайте все-таки танец смерти. Насладимся им, покружимся как следует, женимся, родим детей. Что говорите? Пописать на гольфовом поле, переспать с первым встречным в свадебную ночь? Я не против, мы же не живем, мы танцуем, ведь скоро Она будет совсем близко. Мы увидим её… Ах, как бьется сердце в предвкушении… Как она величественна, как прекрасна… Она возьмет нас к себе, мы всегда были на ней… Не надо песочных замков, которые мы строили раньше… Нас спасет только волшебная пещера… До этого она была только в наших головах, но теперь мы её построим на самом деле… Мы играли всю жизнь, это будет последняя игра — нашему малышу понравится… Возьмем ножик, сделаем прутики, аккуратно поставим их друг к другу, свяжем верхушки… Она уже совсем близко… Ах как тяжело дышать… Мы плачем, это слезы по Земле, но внутри мы ликуем… Наша мечта сбывается… Это наша высшая точка, наш апофеоз… Мы держимся за руки, закрываем глаза… Меланхолия… Меланхолия!… Меее-лааан-хооо-лииия!!! Фон Триер в очередной раз поразил своей непредсказуемостью и многогранностью. После разрушающих шаблоны сознания 'Идиотов', до боли сентиментальной 'Танцующей в темноте', холодного интеллектуального 'Догвилля', радикального мужского 'Антихриста' он снял до гламурности красивое, абсолютно женское кино о женской душе. Этот гениальный датcкий 'enfant terrible' продолжает плевать на все штампы о собственном творчестве, делая то, что хочет и чувствует, бросая вызов всему кинематографическому и не только обществу, затянутому в узкие рамки политкорректности и собственной ограниченности. Те высказывания о нацизме на скандальной пресс-конференции в Каннах, которые были чистой воды стебом, лишь подчеркнули эту пропасть между ним и остальными. Он к великому удовольствию любителей настоящего кино продолжает играть, продолжает творить, сохраняя при этом потрясающую внутреннюю свободу. И он обязательного доиграется до стопроцентного шедевра, до своего 'Древа жизни' - надо только подождать, оценив пока красоту этой игры.

Представьте историю, разворачивающуюся перед вами, словно закрученный лабиринт. Описание гибели планеты, гибели человеческих отношений, гибели личности и постепенного умирания души. Кольцевая композиция киноленты, сопровожденная изысканно вкрапленными эпизодами, тонко украшает произведение искусства. Люди, окованные фальшивыми обязательствами, запертые в стенах собственных страхов, оказались захваченными врасплох перед кризисом вселенского объема. Звук, переданный максимально качественно, отшлифованный до малейших шорохов, гармонирует со сценами фильма и производит подлинный эффект апокалипсиса, отзываясь пульсацией в висках. Дрожь, держащая в напряжении и не отпускающую на протяжении двух часов, помогает окунуться в трагедию всеми чувствами, понять ведущий мотив и переоценить восприятие своих личных проблем. Ларс фон Триер, начиная с демонстрации душевных терзаний отдельного героя, охватывает проблемы человечества, которые словно гнет Меланхолии нависли как бы вдали, но с которыми рано или поздно придется столкнуться лицом к лицу. Кирстен Данст и Шарлотта Генсбур, играя главных персонажей истории, передали дух апокалипсической драмы на высшем уровне. Сцены повседневного характера, а также картинные образы завораживают зрителя под классические мотивы Бетховена. В совокупности, отдельно взятые кадры, музыка, неоднородность сюжетной линии показывают профессионализм и глубину режиссерской работы, подавая на суд киноманов мастерски созданный объект арт-индустрии. 10 из 10

Это один из лучших фильмов, увиденных мною когда-либо. Я даже рада, что смотрела недублированный вариант. Фильм настолько атмосферный, пропитанный единым настроением, видением фон Триера, что потерять звуки, голоса персонажей было бы катастрофично. Первые кадры окунают в эту атмосферу и до самого последнего момента держат в реальном выдуманном мире под названием Земля. Показанные в первой части сложности и непонимания, неудовольствия человеческой жизни так никчемны, так малы и ненужны. С самого начала фильм медленно запутывается и вязнет в шерстяных нитях меланхоличной депрессии. Она окутывает каждое слово и движение персонажей. Это страшно, реалистично и невообразимо непередаваемо красиво. До сих пор под впечатлением. Нашла себя в Клэр. 10 из 10 Так невообразимо и реалистично как во сне. Жутко прекрасно.

У Рэя Брэдбери есть рассказ 'Девятнадцатая лунка'. В нём содержится мысль, что болезнь Альцгеймера по сути равносильна смерти, но как бы ни было горько при таких обстоятельствах, возможность жить есть. Подобным образом и Триер показывает, что меланхолия главной героини по сути равносильна смерти, но жить и взаимодействовать с окружающими всё равно нужно до конца. И показывает Ларс это весьма красочно и интересно. Контрастирующие характеры сестёр позволяют зрителям глубже влиться в суть, которую передаёт режиссёр. Жюстин, изначально депрессивная, постепенно становится похожей на свою расчётливую сестру Клэр, которая наоборот становится похожа на депрессивную Жюстин. Такая замена происходит с приближением той самой планеты Меланхолия с не самой удачной для Земли орбитой. Кирстен Данст одинаково прекрасно воплотила в жизнь образы депрессивной девушки и расчётливой 'пофигистки', так сказать. Шарлотта Гинсбург, видимо, приглянулась Триеру своей игрой в 'Антихристе', поэтому и в этом его творении она приняла участие. И если её образ в 'Антихристе' мне крайне не понравился, хоть и сыграла она там весьма неплохо, то образ Клэр в её исполнении закопал мои антипатии к актрисе. Хотя бы ради первой и последней сцен стоит посетить этот фильм в кинотеатре. Музыкальное наполнение очень удачно вписалось в атмосферу фильма. Даже, можно сказать, улучшило её, придало ей больше силы для нужного эффекта. Ну и девятнадцатая лунка. Весьма интересный символ придумал Триер. Приглядитесь к ней и призадумайтесь над её значением. Я ставлю высшую оценку, поскольку этот фильм позвал ко мне музу, и теперь я могу окунуться в самые интересные размышления, плывя на волнах сине-голубой меланхолии...

Что-то мне подсказывает, что в нашем десятилетии лучше фильма не будет. «Меланхолия» разойдется не на цитаты, на образы. «18 лунок», - скажу я и многие поймут, о чём это. Фон Триер в очередной раз прошёлся по пошлости, на этот раз наиболее остроумно, чем когда бы то ни было. Свадебная часть – от лимузина до несчастного тупого жениха, поправляющего носок – это сплошная комедия. За которую огромное спасибо. Теперь всем нелюбителям тупых церемоний есть ответ любителям. На Афише справедливо упомянули эмоции от фильма восьмиклассника: «Вау, а конец света можно показать и так???!!! Так получается, что 2012 - отдыхает!». Это важно. Фон Триер создал, возможно, впервые, фильм, понятный для большинства. Кажется, что этот фильм легко смотреть будет зрителю, который любит голливудские картины. Много диалогов, сюжет не провисает, режиссер не умничает, картинка завораживает, актриса раздевается. Но главное – ужас, который испытываешь. Этот гениальный дядька опять заставил биться моё сердце и, похоже, не только моё. Эмоциональное напряжение фильма, его последние 20 минут сродни театральному спектаклю – всё очень близко, осязаемо, словно действие происходит на сцене. Закономерное развитие после «Догвилля». Что мне показалось важным в «Меланхолии»? Режиссёр представил две части, два взгляда на жизнь – Жюстин и Клэр. Мне близко такое разделение людей, так как часто встречаю Жюстин и часто нахожу в себе черты Клэр. Такие люди, как Жюстин, вполне могут быть счастливы и улыбчивы, но даже во время своего счастья порой будут молчать, задумываться и уходить куда-то далеко. Они будут понимать многое из того, о чем другие люди даже не задумаются. Другие просто не будут видеть в пошлости – пошлость, другие будут терпеть и позволять себе жить с человеком, который этого не достоин. А таким как Жюстин, мир будет казаться очень злым и ненужным. Они даже смогут притягивать к себе всевозможные неприятности, аккумулировать вокруг себя что-то плохое и на всём протяжении жизни мучиться от окружающей несправедливости. При этом такое мучение будет намного достойнее проживания жизни другими людьми. Такое мучение, возможно, завершится красиво и опять же достойно. Сильный человек, наверное, сможет пережить меланхолию и сделать так, чтобы она не сильно мешала ему – так, тревожила дождливыми вечерами. Он построит волшебную пещеру и будет ждать конца. Слабый человек наглотается таблеток. Противоположность Жюстин – сестра Клэр. Человек, который соблюдает приличия и не всегда понимает, что приличия, пафос, традиции – это глупо. При этом такой человек, как Клэр, в отличие от Жюстин, очень дорожит жизнью, окружающими людьми, позитивно смотрит на многое. Мир не кажется Клэр таким уж злым. Ей не хочется впадать в меланхолию, не хочется умирать. Между Клэр и Жюстин существуют другие – тупые начальники, блатные племянники, женихи, не умеющие связать два слова, веселящиеся папочки, мужья, валяющиеся в сене… Интересен образ Шарлотты Ремплинг. Это такая Жюстин в старости. Которая всё понимает, но которой, к её сожалению, не довелось умереть раньше. Фон Триер однажды заставил меня задуматься о человеческой свободе, о любви, о пошлости. В этот раз он спросил меня – хочу ли я жить, ценю ли жизнь. Никогда прежде об этом не думал. А во время «Меланхолии» я осознал, как бы себя вёл на месте героев. Режиссёр, уверен, каждого зрителя заставил надеть на себя шкуру героев. Он заставил нас почувствовать приближение смерти. И меня заставил ценить жизнь, любить её ещё больше. Он не проповедует, не предлагает идеальный вариант. Но в образах Клэр и её сына он говорит о важности семьи больше, чем все фильмы на тему семейных ценностей. Я не хочу умирать. Не хочу умирать в одиночестве, с нетерпением ожидая смерти. Я её боюсь. И благодаря фон Триеру страх смерти для меня – чувство осознанное и достойное. Если ты не один, ты не хочешь закрывать лавочку. Если ты один – руки так и тянуться закрыть. Я не один – и фон Триер научил меня это ценить больше, чем я ценил. И мы не одни – у нас с вами есть режиссёр, который ничуть не преувеличивает, когда называет себя лучшим режиссером в мире. Только поэтому конец света предлагаю перенести подальше. P.S. После его фильмов сложно выходить в наш мир. С рекламой, шмотками, людьми. Режиссер ведь знает, куда мы сейчас выйдем после его фильма. Чувства обостряются ещё больше. Опера не смолкает.

Меланхолия. Пролог. Планета или состояние души? На этот вопрос, выплетая ажурные паутины, отвечает режиссер-провокатор фон Триер, а также его протеже Кирстен Данст и Шарлотта Генсбур. Как мне кажется, это один из тех фильмов мирового кинематографа, к которому невозможно относиться 'никак'. Он разводит своих зрителей в диаметрально противоположные стороны. После просмотра фильма вы либо полюбите Ларса фон Триера, либо будете его ненавидеть. Но что делать, если конфликт зародился внутри одного человека? Думаю, не стану исключением, если скажу, что фильм вызвал у меня чувства сильные и противоречивые. Изначально задумывавшийся поход на какое-нибудь легкое необремененное смысловыми и символичными инсинуациями кино, приобрел философо-меланхоличный характер... Начну, пожалуй, не с описания формы (ибо тут все довольно очевидно), а с того, что понравилось и зацепило меня с самого начала - музыкальное сопровождение (умышленно не называю его саундтреком, потому что язык не поворачивается назвать Вагнера столь простым, обиходным словом). Сделать единственный лейт-мотив, объединяющий столь разные части - для режиссера ход рискованный, ход необычный, но вместе с тем довольно логичный. Да простят меня Ханс Циммер, Джон Уильямс, Дарио Марианелли, но даже их талант не смог бы помочь воплотить идею Меланхолии до конца. Вагнер - с идеями романтизма, коими пронизана вся его музыка, ее мистицизм, наполняет и дополняет всю символику фильма. Плачущие интонации - lamento - неотвратимо приближают зрителя к единственно возможному концу. Меланхолия. Часть 1. Планета. Что же касается характеров героинь, не могу сказать, какой ближе лично мне. Ведь не смотря на свою разложенную по начищенным до блеска полочкам жизнь среди раритетных и дорогих изданий, свое стремление к перфекционизму, Клэр абсолютно естественна, жизнелюбива и страстна. А такая отстраненная, 'скульптурная' Джастин, в начале предстает нежной и любящей невестой. Сомнение зарождается, когда Джастин видит на сумеречном небе созвездие Скорпиона и конечно же самую яркую звезду созвездия - Антарес. Постепенно в сознании Джастин зарождается сомнение, девушка в очередной раз смотрит на небо и не видит Красного Гиганта, 'съеденного' Меланхолией. Для нее это становится отправной точкой в конец. И она достает из стены своей жизни кирпич за кирпичиком, тем самым разрушая привычный уклад. Меланхолия. Часть 2. Состояние души - К такому выводу я пришла, так как некоторые процессы, происходящие в фильме с точки зрения физики, сомнительны. А вот меланхолия, как состояние души вполне может привести к апокаллиптическому исходу всю планету. Она неумолимо движется на Землю, пожирая остатки самого ценного и дорогого. Меланхолия. Финал-апофеоз. Три лица. Самое захватывающее в этой картине - это несколько крупных планов с закрытыми глазами. Выражение лица Лео - абсолютно спокойное, безмятежное. Он ничего не боится, ведь его защитит Волшебная Пещера, мать и тетушка Стилбрейкер. Лицо Джастин - уверенное в неизбежности конца, но впервые за весь фильм сосредоточенное уже не на своем внутреннем мире и Меланхолии, а на том, чтобы защитить близких людей. И выражение лица Клэр - абсолютно не готовой отдавать свою жизнь и жизни своей семьи. В конце фильма, не смотря на весь трагизм происходящего, они впервые любят друг друга и готовы жертвовать собой ради спасения. Приятно было смотреть на лица главных героинь, свободных от голливудского лоска. Можно было разглядеть непропорциональность и асимметрию, но вместе с тем они были на 100 % притягательные и гипнотизирующие... Картина, которую создал Ларс фон Триер, по праву можно считать искусством, ведь он заставил зрителя задуматься о смысле жизни.

Никогда не был большим фанатом Ларса, но вот то, что на его фильмах чувствуешь себя как в театре - этого не отнять. Надменность подачи только помогает. А протолкнуть ее незаметно помогает выбор главного героя - уже в который раз это страдающая женщина. Сострадание герою помогает всей истории и Ларс питается этим состраданием, чтобы помочь вам ненавидеть всех так, как ненавидит всех он (ну или как его публичная фигура). Скажу сразу, 'Меланхолия' мне понравилась. Правда, это какая-то чисто механическая рефлекторная реакция. У Ларса вообще талант, как у червя, проползать в труднодоступные места сознания и, хотя всегда над его фильмами принято много думать, первая реакция на них почти животная. Так и должно быть, наверное. Итак, тут мы снова имеем эксплуатацию сострадания - героиня Кирстен, о которой мы почти ничего не знаем, в плохом настроении и оно стремительно ухудшается. Все от нее что-то хотят: босс - работы даже на свадьбе, жених - любви, сестра - чтобы Кирстен радовалась. Кажется, уже ничего не хочет от нее мать и поэтому уже ненавидит. Отца как бы и нет - он хочет, чтобы от него ничего не хотели. Так как причины или поводы у депрессии (или меланхолии) не всегда имеются (иначе это банальный стресс), не знаем их и мы. Но те, кто были в настоящей депрессии, знают это ощущение безысходности и бессмысленности всего. И вот тут, происходит главный трюк фильма: появляется ультимативное оправдание - буквально Меланхолия (в виде одноименной планеты), за счет чего мы окончательно оказываемся на стороне Кирстен, иначе бы ее можно было просто назвать 'психичкой' и закрыть тему. Но оказывается, что она все это время была 'права'. Подумать только, 'была права, что была в депрессии'. И это уже похоже на какую-то юношескую агрессию вместо реальной работы над своим эмоциональным состоянием. Это как бы один из выходов сознания в депрессии - думать, что тебе просто известно нечто, что еще неизвестно другим. Что даже самые сильные и хорошие люди непременно сломались бы, осознай они то, что знаешь ты. И что Ларс несомненно любит, так это ломать 'хороших' и 'сильных' других людей. Это дает несравнимое ни с чем удовлетворение - показать и доказать, что 'все хуже тебя'. И это оправдание похлеще, чем конец света.

Она первый раз покакала, потом занялась сексом, а потом порезала свадебный торт. И все это без присутствия ее матери, которая ненавидит отслеживать события, признанные важными силой общественного мнения. Джастин унаследовала эту неприязнь к разного рода ритуалам. На свадьбе она катается на газонокосилке, ест луковый суп со своим боссом, принимает ванну, укладывает сына сестры спать - все, что угодно, лишь бы не предаваться пафосному торжеству. Главная героиня - 'неуместный человек', пребывающий в состоянии, созвучном с названием приближающейся планеты. Ей не доставляют радости действия, совершаемые большинством людей не на автомате, а с должным ощущением счастья и полноты жизни. И пока ее сестра Клер с семьей смакует еду, кутает ребенка в одеяло, принимая непосредственное участие в жизни, Джастин испытывает чуть ли не сексуальное возбуждение от приближения Меланхолии. Она готова недвижимо наблюдать за разрушением всей планеты, и, отказываясь от ритуалов('Твоя идея-полное дерьмо'), импровизирует свой и не только идеальный конец. Что греха таить, мой восторг от фильма отчасти вызван ощущением сходства с главной героиней. Еще больше меня порадовала игра(если правильно будет так выразиться) Кирстен Данст, которая, как оказалось, играла очень схожую с ней самой Джастин. Но, как всегда, мои овации Ларсу фон Триеру в первую очередь за созданную в фильме атмосферу. Я находилась на лужайке перед домом Клер, меня освещала эта прекрасная голубая планета, и вовсе не потому, что большой экран кинотеатра предполагает 'погружение' в фильм. Операторская работа - помощник в создании атмосферы - также выше всяких похвал. Отдельный восторг вызывает метафора, проиллюстрированная в начале фильма - серая пряжа. Главная героиня по ее словам пробирается сквозь серую пряжу - жизнь типичного представителя homo sapiens с вытекающими приемами пищи и ванной(которыми Джастин даже иногда наслаждалась), работой и свадьбой, семейной рутиной. Также оригинальна идея противопоставления двух полюсов - жизнелюбия и ритуализма -, оригинально и ее исполнение. У меня нет слов, чтобы 'правильно'(Клер) выразить свои неповторимые ощущения от просмотра данного фильма. Могу только сказать, что Триеру удается очень искусно играть на тонких струнах моей души, за что ему особое спасибо.

Еще два года назад, когда на Каннском кинофестивале шумел скандалом «Антихрист» - предыдущий фильм Ларса фон Триера (тогда фильм получил антиприз за женоненавистничество) – можно было лишь мечтать, чтобы увидеть картину главного провокатора мирового кино в Петрозаводске на большом экране. Но уже в 2011 году новый фильм датского гения «Меланхолия» дошел и до нашего города. Стало быть, растем и развиваемся, а это не может не радовать. И конечно, я поспешил на первый же сеанс, иначе и быть не могло. «Меланхолия», в отличие от своего создателя, которого объявили персоной нон-грата за смелые высказывания на пресс-конференции, не наделала шума на фестивале, не вызвала яростных споров, не ошеломила зрителей провокационностью и откровенностью сцен. Фильм вообще был принят намного спокойнее, чем обычно принимают картины Триера. «Это самый честный и личный, но не самый сильный фильм Ларса» - в такой оценке сошлись многие критики. Фильм разделен на пролог, в котором мы сразу узнаем, чем все закончится (умышленный ход автора, чтобы зрители были спокойны и могли смотреть не на то, к чему все идет, а на то, как оно к этому идет), и две основные части, каждая из которых названа именами главных героинь фильма – сестер Джастин (Кирстен Данст) и Клэр (Шарлота Генсбур). Джастин – депрессивная, меланхоличная девушка, замкнутая в своих невеселых мыслях о бренности этого мира, о том, что жизнь на Земле – зло. Она тяготится обществом со всеми его правилами и условностями, хотя и пытается ради своих близких перебороть свой душевный недуг. Первая часть фильма – свадьба Джастин, которую для нее организует сестра со своим мужем, но которая ей не нужна, ведь свадьба для нее – очередная условность, череда нелепых обрядов. Свадьба окажется весьма необычной и кончится совсем не тем, чем должны кончаться свадьбы. Эта часть волей-неволей вызывает ассоциации с фильмом Томаса Винтерберга «Торжество», который был снят по Догме-95. И эти ассоциации – безусловно, плюс. Клэр – уравновешенная, дисциплинированная женщина, которая знает, что и как должно быть в этой жизни. Она хороший организатор, у нее все четко и точно, все по правилам. Но ее стойкость и уравновешенность нарушится во второй части фильма, в которой герои готовятся к невероятному зрелищу – огромная планета Меланхолия должна пролететь мимо Земли на минимальном от нее расстоянии, таком, что захватит даже часть атмосферы нашей планеты. Зрелище обещает быть крайне красивым. И красиво будет. Чего стоит финальная сцена! Но Клэр боится, что планеты могут столкнуться, а у нее маленький сын, которого она так любит. Заверения мужа, что этого не произойдет, действуют слабо – расчеты ученых могут быть ошибочными. А здесь еще депрессивная сестра, которая говорит, что конца не миновать… Как Терренс Малик в « Древе жизни», так и Ларс фон Триер в «Меланхолии» смог соединить в одной картине частное и всеобщее, личное и эпическое. Музыка Вагнера и мощная актерская работа исполнительниц главных ролей (Кирстен Данст была удостоена награды за лучшую женскую роль на Каннском кинофестивале, что интересно, Шарлота Генсбур получила такую же награду за роль в фильме «Антихрист») дополняют визуальную и смысловую полноту картины, такой личной картины Ларса фон Триера. В «Меланхолии» Триер показал, что он не только большой провокатор, наглый, дерзкий и беспощадный, но еще и тонкий, глубокий лирик. Это, наверное, самый поэтический, самый душевный и один из самых жизнеутверждающий фильмов датчанина… Несмотря на меланхолию и ее последствия. «Я работал над фильмом два года – и с большим удовольствием. Все работали с полной отдачей и вкладывали свой талант в цель, которую знал только я».

Торжество в честь свадьбы Жюстин и Майкла в самом разгаре, но невеста не чувствует себя счастливой, несмотря на все попытки окружающих расшевелить ее. Напоминающее пир во время чумы празднество завершается драматически, а тем временем к Земле медленно подлетает планета под названием Меланхолия, грозя скорым апокалипсисом. Фильм состоит из трех частей: пролога, в котором фон Триер виртуозно оперирует аллюзиями, пуская под вагнеровскую музыку «экранизированные» живописные полотна. Тут тебе и «Офелия» Милле, и голландцы…Каждый кадр варьируется от агрессивной жесткости до надрывного страдания, что задает нужную всей ленте тональность. Вторая часть – «Жюстин» - повествует о свадебном ужине и сфокусирована в основном на заглавной героине, третья – «Клэр» - уже о приближении Меланхолии глазами сестры Жюстин Клэр. Двухчастная композиция фильма, суть, едина и раскрывает, на первый взгляд, два совершенно разных характера. Жюстин не нуждается в земном счастье, ей нужна лишь ее меланхолия, которая избавляет от необходимости играть в благополучие и притворяться довольной жизнью, это ее футляр. А тут очень кстати к Земле подлетает красивая голубая планета, которая может раз и навсегда избавить от притворства и фальши. Футляр Клэр – как раз земное счастье, ей есть, ради чего жить, что терять, и поэтому она принимает появление Меланхолии так, как приняли бы миллионы - как настоящий конец света. Однако при ближайшем рассмотрении может показаться, что речь не о различных стилях восприятия действительности, а о двух гранях одной сущности, ведь вряд ли человек способен придерживаться одной поведенческой тактики перед лицом неминуемой смерти. Обе героини интересны. Во время просмотра одна из них обязательно будет вам ближе и понятней, но будет ли это рвущая связь с реальностью Жюстин или эмоционально устойчивая Клэр? Кирстен Данст категорически хороша в первой части, но во второй пальма первенства определенно у Шарлотты Генсбур, которая, все же, какая-то абсолютно триеровская актриса, что превращает ее героиню в максимально органичный элемент фильма. Другая Шарлотта – Рэмплинг – весьма колоритная мама героинь, которая, несмотря на всю свою резкость, наверное, одна может правильно догадываться, что творится в душе у Жюстин. Мужские персонажи тоже весьма интересны. Муж Клэр Джон в исполнении внешне напоминающего президента РФ Кифера Сазерленда сперва кажется таким уверенным и сильным, но на поверку оказывается лишь укрепляющим стереотип о том, что сильный пол не всегда такой уж сильный. Майкл Александра Скарсгарда – безмерно любящий и понимающий жених, принимающий единственно верное решение в предложенных ему обстоятельствах. Юмористическую нотку вносит исполняющий партию отца Жюстин и Клэр Джон Херт. Присутствие в фильме ребенка Клэр и Джона Лео (Кэмерон Спюрр) добавляет и без того наэлектризованной до предела атмосфере фильма трагичности, ведь обреченность ребенка всегда страшнее обреченности взрослого. Единственный небольшой минус фильма - в последних перед титрами секундах. Такое чувство, что когда снимался последний эпизод, в дверь студии Триера просунул голову Майкл Бэй и сказал: «Уууу, ребята, что-то у вас тут про конец света, а ни одного взрыва еще не было! Хотите, я вам пару дымовых шашечек с площадки «Трансформеров» притащу?» Можно было выключить камеру на три секунды раньше – зритель бы все верно понял и без пиротехнических изысков. А вообще Ларс фон Триер снял по-настоящему красивое, гармоничное, эмоционально сбалансированное кино, с чем, думается, следует его поздравить, посмотрев фильм на большом экране. Ну или на маленьком, в крайнем случае. 9 из 10

Триер, конечно, стабильно расстраивал и сбивал с толку последние несколько лет, но наконец он снял фильм от которого я опять радуюсь. Вот то слово вокруг которого и будем плясать: радость. Посмотрите на гравюру Дюрера «Меланхолия». В левом верхнем углу вокруг кометы и монстра с надписью — радуга, которая (вспомним Завет) есть обещание Бога, что катастрофы больше не будет. Меланхолик, то есть человек одержимый «чёрной печалью» обессилен, одержим безволием, потому что знает: катастрофа неминуема и надежды нет. Чтобы почувствовать эту безнадёгу, нужно обладать известной чувствительностью (свойственной художникам, учёным, философам, етс.), таковой в фильме Триера обладает Джастина, Клэр, их мать, муж Клэр Джон, их ребёнок. Причём каждый из них отчаивается в своё время. Мать Джастины и Клэр, например, в меланхолии уже очень давно, она озлобленный печалепоклонник, её стойкость и ненависть даже не связаны с планетой Меланхолия. Джастина переживает истерическое, болезненное состояние абулии в первой части фильма, когда большинство людей даже не знают о грядущем столкновении. Она — знает, предчувствует, природа её меланхолии, как и у Дюрера, первого типа, то есть художническая, от большого воображения. Но Джастина — современный «художник», она криэйтор, копирайтер-рекламщик, поэтому и воображаемые картины гибели (показанные рапидом) у неё в духе современной рекламы (спасибо за это замечание Ал. Маркину). Она переживает кризис раньше всех, поэтому в последние минуты перед столкновением она уже спокойна и разозлена. Джон — меланхолик второго типа, человек у которого разум преобладает над чувствами. Он исследует Меланхолию, пытается рационально убедить себя в том, что она безопасна. Смотрит на планету-убийцу в телескоп и точно знает, что на его земле восемнадцать лунок для гольфа. Джон — богат (и деньгами, и семьёй, и покоем), и это богатство то же, что в видениях Джастины серая вязкая шерсть, которая не даёт двигаться. Кризис Джона наступает в момент, когда объективная очевидность гибели разбивает все успокоительные доводы. Клэр — в первую очередь мать, интуиция (то есть третий тип меланхолии) подсказывает ей, что, несмотря на разумные увещевания мужа, угроза есть. И Клэр оказывается права; несмотря ни на что, она делает истерически отчаянную попытку хоть что-то сделать. Триер намекает на интуитивную, иррациональную природу печали Клэр, когда она проходит с сыном на руках мимо лунки для гольфа номер 19. Ей в момент столкновения страшнее всех, т. к. он совпадает с пиком её отчаяния. Две сестры и сын одной из них строят в финале «волшебную пещеру», что, конечно, есть привет Френсису Бэкону, которого я позволю себе процитировать: «Идолы пещеры суть заблуждения отдельного человека. Ведь у каждого, помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы. Происходит это или от особых прирожденных свойств каждого, или от воспитания и бесед с другими, или от чтения книг и от авторитетов, перед какими кто преклоняется, или вследствие разницы во впечатлениях... » и далее «Созерцания природы и тел в их простоте размельчают и расслабляют разум; созерцания же природы и тел в их сложности и конфигурации оглушают и парализуют разум». «Пещера» построенная героями Триера — такой же абсурд, как и любые другие попытки «спастись» (власть, брак, богатство). Даже «любовь» не является для Триера защитой, ведь главные герои трепетно любят друг друга и заботятся друг о друге, но Меланхолия сжигает всё. Но вернусь к радости. Откуда она взялась у меня, зрителя, почему я выходил из кинозала с улыбкой, с ощущением лёгкости и доброты? Фильм то упадочный, злой, чересчур красивый. От таких произведений впору засомневаться в вере. Когда уже звучат финальные аккорды Джастина говорит Клэр, Землю никто не пожалеет, что мы — единственная жизнь во вселенной, но её не будет жаль. Это слова отчаянного, погибающего человека, который кричит: если я умру, то какая разница, был ли я на свете? Экзистенциальный тупик, Кириллов Достоевского, который «родил» философию Ницше, потом и музыку Вагнера (ставшую саундреком «Меланхолии»), потом и национал-социалистическую/фашистскую идеологию. Так вот, парадоксальным образом именно эта фраза о том, что ничего не будет жаль, радует меня: я вдруг вижу и понимаю, что ОЧЕНЬ ЖАЛЬ! Этих красивых женщин, ребёнка, коня по имени Авраам, жаль Землю, жаль террасу и хорошее вино, жаль 18 лунок для гольфа, жаль трепета и заботы людей, их одиночества и испуганной любви, жаль даже их безжалостность, жаль их ошибок. И от этой жалости я радуюсь, я узнаю, что не всё пропало. Эта жалость, «нежелание расставаться», это то немногое, что ценно в нашей бесконечной нищете. Джастина, отрекаясь от красоты мира, словно напоминает нам о жене Лота, которая обратилась в соляной столп, когда обернулась в последний раз посмотреть на родной, уничтожаемый Богом город (…спасай душу свою: не оглядывайся назад (Быт.19:17)). У Мариии Галиной есть вот какое стихотворение: * * * Человечек перемещается на восток, У него есть лампочка и свисток, Если надо, он дернет за два шнурка И поддует резиновый свой жилет, Человечек передвигает часы вперед, Далеко внизу под ногами соленый лед, Ледяное крошево, стелющаяся мука. Никому не нужный, маленький и смешной Человечек перемещается над тишиной, Над безглазой хлябью, где ни одного огня, Он умеет дуть в свисток, но тому не рад; Так висят во тьме человечки за рядом ряд, Молчаливый парад, блуждающий вертоград, Сотня душ, не отличающих ночь от дня. ….по воде плывет замороженная вода… Ах, как сладко, когда, вселенную теребя Бортовыми огнями, ищут во тьме тебя, Нет честнее дела, чем дуть в свисток, поддувать жилет, Человечек с тоской прислушивается: вот-вот… Но гудят моторы, в стакане плавится лед, Стюардесса предлагает курицу на обед, И надежды нет. (Новый мир, 2008, №2) Герой Галиной тоже охвачен чёрной печалью, но в отличие от триеровских, он желает перемен, это вообще свойственно русскому человеку: ожидать катастрофы, перемен, любого кошмара, лишь бы прервать вязкое бытование (см. например фильм «Пыль» Лобанова). В продолжающемся нытье мира человечек «никому не нужный, маленький и смешной», а когда случится потоп, цунами, беда, война он станет нужный, придёт спасатель (то есть почти Спаситель). Очутившись перед ликом смерти, ты жаждешь Спасителя, и чудо «Меланхолии» Триера в том, что спасителя в художественном пространстве фильма нет. Это игра мысли, предложенное обстоятельство: его нет. Но это не идеологическое «нет» атеиста, это искренняя попытка, спрятанный в обёртку шикарно сделанного кино вопль, мунковский крик: а что, если н е т. Я, как зритель, радуюсь, потому что, если нет — беда, если нет — падаль и мерзость.

Ларс фон Триер в очередной раз пошутил над зрителями. На этот раз - сняв фильм-катастрофу о конце света, в котором этот самый пресловутый конец света стал лишь декорацией, для камерной семейной драмы. Фильм 'Меланхолия' - поразительное по красоте и многогранности произведение искусства, ясно и лаконично... прославляющее жизнь! Что удивительно, если учесть, что главная героиня с отрешенным лицом проповедует идеи о том, что Земля - это зло, и зло должно быть уничтожено. И не стоит об этом жалеть. Препарирование темы Апокалипсиса на этот раз не стоит во главе угла. Более того автор раскрывает карты еще с самого начала - все погибнут, это неизбежно. И планета Меланхолия превращается лишь в аллегорию смерти, перед которой мы все равны. А тогда о чем же фильм? Об истинных ценностях. О жизни, о любви, об отношениях между близкими. Ларс фон Триер медленно, за руку, как ребенка, ведет непутевого зрителя к мысли о том, что то, что будет после смерти - не имеет значения, попутно разоблачая бессмысленность человеческой суеты, светских ритуалов и показного благополучия. Нет ничего важнее искреннего человеческого общения и человеческих эмоций. И никакой зауми - все очень просто и лаконично. Только смотреть нужно внимательно, замечая подсказки и любуясь неслучайными деталями, чтобы разглядеть смысл, который режиссер прячет за провокационными фразами.

Все начинается с красивого видеоряда под симфоническую музыку, после чего следует нелогичный сюжет. Фильм изобилует различными деталями, персонажами и диалогами, которые не несут никакой смысловой нагрузки, в общем, ружье из первого акта не выстреливает в последнем. «Меланхолия» кажется очень похожей на «Антихриста», например, в фильме используются замедленная съемка под эпическую музыку, а сюжет закручивается в загородном доме вдали от цивилизации вокруг неуравновешенных (читать «сумасшедших») женщин … Кажется, что режиссер, снимая фильм, решает свои личные психологические проблемы. Тем не менее, мне понравилось настроение фильма. 8 из 10

Антихрист уже пришёл в мир, и Меланхолия - неизбежна. Земля засасывает, а Меланхолия тянет вверх, заставляя вместе со шкурой вырывать себя из серых метастаз земного счастья, проросших в тебя. Птицы падают с неба и всё самое возвышенное горит синим пламенем. Конец света в сияющем ореоле света двух лун. Профессия Жюстин показательна. Работа рекламного креативщика всегда на грани проституции. Как и стриптизёрша, исполнительница возбуждающих танцев, всегда ходит по грани. Не злитесь потом, если вас захотят «отиметь» в плане работы, прямо на собственной свадьбе, не считаясь с вашими чувствами. Как это делает её начальник, использующий героиню каждую долю секунды. Квинтэссенция алчности, он не может остановиться и страшно разъярён, когда получает бунт рабыни. Вы, как Жюстин, вынуждены «любить» и восхвалять продукт, имя которому «Никакой». Мы торгуем своей душой ради благополучия. Те, кто пишут рекламные слоганы, не веря в продукт, те, кто снимаются в рекламе, ни разу не пробовав продукт, не думая о нём того, что произносит с экрана. Современная профессиональная реклама есть узаконенная проституция души. Любовь, покупаемая за деньги. Ненастоящая любовь. Раба и госпожа желаний. Современная реклама также отличается от первых, наивных и искренних рекламных девизов начала века, как улыбка влюблённой девушки от манер профессиональной жрицы любви. О, свадьба, пик и торжество человеческого счастья. Правда, радоваться ему могут люди внутренне независимые от этого счастья. Как и пить алкоголь могут лишь люди независимые от него. Современные же свадьбы – вакханалии пресыщенных и утомлённых. Бессмысленные и беспощадные. Молодожёны уже сыты друг другом и сексом ещё до свадьбы и прямо во время неё. Свадьба только концентрирует энергию на скорейший распад и разложение брака. Построенный без настоящей любви, которой почти нет в душе, которая высосана непотребной работой и пресыщенностью, брак тухнет и распадается прямо во время бракосочетания. Пропускная способность узкой души меньше огромного лимузина счастья. Героиня неосознанно и почти сознательно идёт на распад. Работа «имеет» её прямо на собственной свадьбе, вот и она решает «поиметь» эту чёртову работу, и заодно, и её тягостный для неё самой брак. Всё решается в один момент, в один день, в день появления Меланхолии. Настоящий брак, которого ждёт невеста – приход небесного жениха. Для тех, кто не верит и не ждёт второго пришествия, оно будет именно таким: «Я свет, пришёл в мир, чтобы каждый верующий в меня не оставался бы во тьме». Огромная сияющая планета, от приближения которой не хватает кислорода и захватывает дыхание. Торжественная и - страшная одновременно, встреча с высшими силами. Неизбежность любви. Которая вспыхивает перед смертью в каждой душе. Ларс фон Триер, как и Жюстин, просто неизвестно откуда, знает, сколько бобов в банке бобовой лотереи. Меланхолия – это не просто отвлечённая фантазия гения. Все бобы для человечества сосчитаны. И откуда-то из воздуха, из всего, что происходит вокруг, рождается мысль: человечество отравляет мир, оно не имеет права жить так дальше. Ибо по причине умножения беззакония любовь угасла. И планета Меланхолия – суть пришествие этой Любви. Которой не возможно не любоваться, перед которой всё меркнет и теряет значение, которая отнимает силы и требует отдать их себе, медленно приближаясь, как жених, которого вышли встретить девы со светильниками. 10 из 10

- Я считаю, что всем правит случай. - Серьезно? - Да. Мы живем, мы умираем. В конечном итоге, ничего из этого не имеет смысла. - Как ты можешь жить с такими мыслями? - Не знаю. Порой я просыпаюсь в таком чертовом опустошении, что мне хочется, чтобы я вообще не появлялась на свет, но что еще мне остается? Клиент всегда мертв Пусть вас не обманет анонс - это вовсе не фильм-катастрофа про конец света, а достаточно камерная драма, рассказывающая историю двух сестер. Клер счастлива в браке, воспитывает сына - короче говоря, живет обычной, нормальной жизнью. Джастин - ее полная противоположность, она из разряда людей, которым гораздо лучше было бы сразу повеситься и не мучить ни себя, ни других. Апокалипсис, правда, тоже случится, причем дважды - у каждой он будет свой. Для Джастин самым страшным днем станет собственная свадьба. Тщательно спланированное сестрой торжество, повышение по службе, искренняя любовь в глазах жениха - во всем этом Джастин будет задыхаться, сама не понимая почему. Вечная чужая на празднике жизни, сходящая с ума от бессмысленных ритуалов, от порядка и правильности, она вздохнет полной грудью, лишь разнеся перспективу нормальной жизни в щепки. А рассудительная Клер потеряет покой, когда Земля окажется на пути странствующей планеты Меланхолия. Возможность смерти взорвет ее размеренную жизнь и заставит увидеть мир глазами Джастин - как абсолютный хаос, от которого мы трусливо прячем голову в пески быта, работы, отношений. Актерские работы выше всяких похвал. Особенно зацепила Кирстен Данст, сумевшая вызвать сочувствие к своей героине, передав мучительное желание хоть раз побыть 'как все' и наслаждаться жизнью и физическую неспособность этого достичь. Монтаж и операторская работа отлично передали ожидание надвигающейся катастрофы, вместе с музыкальным сопровождением создав едва ли не самую гнетущую атмосферу в истории кино. Ларс фон Триер снял тяжелую психологическую драму-размышление о смерти. Или о жизни перед лицом смерти. О механизмах адаптации к этой реальности и том, что некоторым почему-то их не хватает. О том, что лучше - жить иллюзиями, дающими душевное равновесие, или смотреть в глаза смерти каждый день, каждый час, каждую минуту. Меланхолия живет в каждом из нас, губя или отрезвляя, уничтожая лучшие моменты жизни или, наоборот, заставляя переживать их особенно остро. С длинного, отчасти космического пролога под музыку Вагнера возникает параллель с 'Древом жизни' Малика, только 'Меланхолия' звучит, скорее, как контрапункт. Это тоже ода жизни - все-таки жизни, не смерти - но жизни не вечной. Там - ничего и никого не будет. Все кончится - когда-нибудь, от апокалипсиса или банального удара - но непременно кончится, навсегда. И с этим можно жить, даже если жизни остаются считанные минуты. Нужно жить. До конца. И если в конце появляются слезы, значит, жизнь - это не только зло, которое должно быть уничтожено. Значит, нет людей, которым стоило бы сразу повеситься. Значит, даже если кроме нас никого нет, этот мир все же был прекрасен. 9 из 10

Второй подряд эпический взрыв для отечественного зрителя под названием «Меланхолия», после недавнего «Древа жизни» Терренса Малика, имеет все шансы также развести зрителей по разные стороны баррикады. Удивительное наблюдение, обе независимые и глобальные по философскому подтексту картины выходят в отечественном прокате буквально после премьеры на Каннском кинофестивале. Режиссер Ларс Фон Триер снял удивительно тонкое психологическое кино, которое категорически не пропускает «нейтральность» зрителя, либо оно дает вам погрузиться в искусственную авторскую атмосферу, либо оставляет вас на поверхности. Я оказался из числа первых, да и по большому счету, меня увлекают подобного рода проекты, хотя фильм «Меланхолия» оказался всего лишь вторым отсмотренным из творчества датского режиссера. Начало фильма довольно-таки бодрое в плане просмотра, сделав пролог и эпилог картины одним целым, режиссер постепенно ввязывает зрителя в состоявшуюся накануне апокалипсиса свадьбу, знакомит по одному с главными героями истории, и буквально в кратчайшие сроки экранного времени, полностью на ладони предоставляет профессиональное резюме каждого героя. Актерская игра является одним из главных достоинств картины, каждый персонаж не остался в тени и раскрылся в полной мере. Фильм, несомненно, атмосферный, большинству понадобится тщательная подготовка и понимание с каким жанром им стоит столкнуться, однако поклонники режиссера и подобного авторского формата, разочарованными не станут. Почему-то больше всего в сравнения приходит на мысль то же «Древо жизни», фильмы конструктивно разные, однако тянут одну сродную нить, если Малик решился показать всю «бесконечность» от начала до конца, отведав зрителю знакомые вопросы в макро и микро примере, то Ларс Фон Триер цинично показывает безысходный конец. Вспоминаю слова главной героини в исполнении Кирстен Данст, которая убеждала родную сестру, что вне нашей планеты жизни нигде не существует. Почему режиссер сделал такой акцент на подобные слова? По сути, сказанная религиозная аксиома идет вразрез с теорией науки, а картина «Меланхолия» вряд ли может считаться с религиозным подтекстом. Умное и изобретательное кино под ремаркой «не для всех», которое местами не без помощи главной героини вызывает отвращение и омерзительность, однако вдохновляет своей постановкой и шикарной атмосферой. 10 из 10

'Танец смерти' Триер меня удивил, это кино он снял 'по-другому'. Но снял потрясающе. Начало фильма - космически (в прямом и переносном смыслах) красиво, каждый кадр - картина, кстати, и сами картины там тоже присутствуют... Искусство, музыка Вагнера (!), конец света, божественное тело Кирстен Данст (о да, в этом фильме оно прекрасно), меланхолия... В самом начале раскрывается концовка, но довольно нетривиальным способом (рассказывать бесполезно, эту безумную красоту надо увидеть!). Знаете, даже сюжет пересказывать не хочется.. Но не потому что лень, а потому что это ничего не изменит. Я прочитала описание фильма и подумала, что если бы я не знала, что это Триер ( и что там играет горячо мною любимая Шарлотта Генсбур), я бы в жизни не пошла в кино. В жанре скромно значится 'фантастика', а большего фильма о жизни, настоящей, кипящей в тонких законах и парадоксах мироздания, снять невозможно! 2 части фильма 'Джастин' ( Кирстен) и 'Клэр' (Шарлотта) диаметрально противоположны. Первые полтора часа фильма обнажают красивую, мутную, страшную составляющую души Джастин. Она выходит замуж. Но ей это не нужно. Так же, как и вся жизнь на земле.. Её мать во время торжества произносит 'поздравительную' речь, в которой говорит, что не верит в браки и желает наслаждаться молодожёнам, пока всё не закончилось. После этого случается первый наплыв меланхолии, невеста встаёт из-за стола, выходит на улицу, рвёт платье, писает на газоне, смотрит в небо, и в глазах её страшная свобода. Но это не предел доказательств того, что эта жизнь не держит её привычными всем якорями, она как будто отпустила руки и парит, зная и чувствуя, гораздо больше, чем остальные, не испытывая сильных чувств и привязанности к окружающим. Исключение составляет разве что очаровательный маленький сын Клэр. Будучи ребёнком, он максимально приближен к 'бездне' и соответственно ещё не так её боится, Джастин же не боится её совсем, она чувствует всё мироздание, чувствует смерть. Жизнь тяготит её, обвивает её шерстяными узлами.. В первой части фильма она выглядит уязвимой на фоне нормальной жизни, потому что её поведение похоже на серьёзное психическое заболевание. Рядом с ней Клэр, сестра, которая помогает, понимает, пытатется вернуть к жизни, которую собственно и олицетворяет её героиня. Клэр - это круговорот естественных эмоций, страхов, желаний, она цепляется за эту жизнь, помогает своим близким. Но к планете приближается космическое тело с именем 'Меланхолия', и так начинается вторая часть фильма о Клэр. И всё переворачивается. Клэр становится самой уязвимой ( на фоне приближающейся смерти), она впадает в настоящую панику (это здоровая реакция нормального человека), понимая, что конец света ( извечный триеровский страх) уже совсем близок, и единственной, кто может её успокоить, является её сестра. В ней нет страха, она, кажется, всегда была готова покинуть этот свет, узнав и прочувствовав достаточно. Клэр - это жизнь, она противоречит смерти, боится её, бежит от неё, борется с ней, не понимая, что это бессмысленно. Джастин - меланхолия, привкус смерти как естественного явления 'жизненного' круговорота, часть мироздания.. И эта удивительная гармония ослепляет в сцене, когда она ночью выходит из дома, раздевается и безмерно красиво лежит на земле у воды и смотрит в небо, которое уже начинает сотрясаться перед неизбежным падением в бездну.. Во время просмотра фильма, возникает много вопросов, мысли бьются и путаются. Отрывистые диалоги, некоторая непоследовательность, шокирующий кадры, тонкие психологические моменты связываются воедино только под звучание финальных титров и ошарашивают, сковывая душу и тело. Мне было трудно встать на ноги и было удивительно смотреть, как на улице по-прежнему светит солнце.. По-моему, это очень сильный фильм. Для меня он на втором месте после 'Рассекая волны'. Возможно, я немного передумаю, я всё же сейчас под громадным впечатлением, но это впечатление заполнило всю мою душу, это почти что катарсис. Такие фильмы помогают узнать себя. Так что смотрите, чувствуйте и не впадайте в меланхолию. Пока она не впала в вас. 10 из 10 Спасибо, что такое кино есть

Смотрите этот фильм обязательно в кинотеатре на широком экране, лучше всего сидя в первых рядах. Тогда у вас будет шанс погрузиться в него целиком и почувствовать повествование, а не просто увидеть его. 'Земля - зло' - говорит главная героиня ближе к финалу, а потому её, Землю, не жалко, ведь зло должно быть уничтожено. Меланхолия - лишь признак чего-то по-настоящему страшного, чего-то осознанного лишь немногими. Итак, очередной кинопарадокс от Триера с уже знакомыми мотивами мизантропии, которая как и раньше выступает у него скорее художественным средством, а не философским содержанием. Не так ярко как 'Антихрист', не так пронзительно как Догвилль', не так мрачно как 'Танцующая в темноте', но по-прежнему так же безысходно, как все они. Мне понравилось.