отзывы и рeцензии

Бразилия: отзывы и рeцензии

«Бразилия» - собственно то кино, с которого Гиллиам начинается как самостоятельный Автор. Ведь, что он снял до этого? Детский интертеймент «Бандиты во времени», несколько фильмов вместе пополам с Терри Джонсом с участием коллектива «Монти Пайтон» да невразумительного «Джеббероуки», в котором решил поэкспериментировать с сатирой в сказочном и историческом жанрах одновременно. «Бразилия» же – не только антиутопия, ставшая культовой, не только триумф визуального кино, в котором изображение оттягивает на себя 90% зрительского внимания, но и всесторонняя антибуржуазная, антитехнократическая и антибюрократическая критика современности. Гиллиам в этой картине, представляющей собой ко всему прочему еще и массу синефильских цитат (от «Броненосца Потемкина» и «Метрополиса» до экранизации «1984» Майклом Редфордом), выступает подлинным художником необарокко 80-х, наряду с своими французскими коллегами Бенексом и Караксом. Дотошность воссоздания возможного будущего буржуазного, рыночного, но при этом полицейского и бюрократического государства, невероятная по эффектности работа оператора и художника-постановщика поражает и по сей день. Возможно, излишними были сцены безостановочного экшена с погонями и стрельбой, делающие «Бразилию» более массовым зрелищем, чем диктует замысел, но и они захватывают дух, особенно в сцене снов главного героя. Гиллиам – никогда не был Автором на все сто процентов, он скорее, как Кубрик, насыщал коммерческую форму, доступность структуры широкой публике, подрывным содержанием. Также и в «Бразилии» образы террористов-подпольщиков, сопротивляющихся полицейскому контролю и бюрократической волоките, поданы романтически-идеализированно (а не так, как, допустим, в «Лобстере» Лантимоса, где революционерам «достается» от режиссера не меньше, чем властям). История мелкого служащего, который неудачно влюбился, связался с подпольем и в итоге не получил ничего хорошего, конечно, навеяна Оруэллом, но лишена знакомой нам по «1984» мрачной ауры, у Гиллиама сатирический дух, порой абсурдистская ирония, унаследованная им, видимо, от «Монти Пайтона» скрашивает достаточно тяжелые перипетии сюжета, в которых мало веселого. Даже финал режиссерской версии, смело и бескомпромиссно все расставляющий на свои места, не выглядит, что удивительно, особо тяжким. Гиллиам и в этом фильме, как и в прочих своих картинах, учит зрителя свободе, независимому мышлению без оглядки на авторитеты, вере в иррациональное богатство жизни, которое не оставляет камня на камне от попыток гомогенизировать ее. «Бразилия» - сложно структурированный фильм, но смотрится он легко и быстро, это вызвано детальной проработкой сценария и пониманием режиссером и съемочной группой своих задач: так лопоухий, нелепый Джонатан Прайс в роли незадачливого клерка, напоминающего Кафку и его героев одновременно, скупые, но точные камео Де Ниро и Хоскинса, замечательные женские роли, сцены снов героя с его полетами, рыцарством и спасением любимой – все это формирует атмосферу сказочного очарования этой ленты, придающей антиутопии черты легенды. Лично на мой взгляд, сравнение некоторыми критиками чарующе-воздушной «Бразилии» с тягостно-богоискательской «Теоремой Зеро» не вполне правомерно: конечно, это две антиутопии, два безрадостных прогноза возможного будущего, но по интонации и концептуальному посылу они не схожи (да и визуально в них не так много общего, как кажется на первый взгляд). Ведь «Бразилия» - в первую очередь сатира на бюрократию и технократию, а «Теорема Зеро» - прежде всего размышление о будущем цифровых технологий. В любом случае, «Бразилия» не устарела ни содержательно, ни технически: бюрократия и сциентизм также сильны, как и во времена ее создания, а микс из Оруэлла, Хаксли и Замятина, приправленный юмором, которого всем трем великим книжным антиутопиям так не хватало, очень удачен. Главное то, что «Бразилия» не оставляет у зрителя упаднического, депрессивного чувства, ибо и режиссер, и его герои верят в жизнь, способную подорвать даже самый устойчивые и жесткие тоталитарные социальные схемы и модели.

Когда заводишь разговор о Терри Гиллиаме, сложно начать с чего-то конкретного. Можно с того, что он член знаменитой комедийной группы «Монти Пайтон», художник-аниматор, актёр, сценарист кино и театра, режиссёр, с одной стороны, малоизвестный и не слишком успешный в смысле коммерческом, но имеющий при этом свой узкий круг поклонников и в каком-то смысле даже «культ»; список этот, я уверен, можно продолжать ещё очень долго. Тут есть опасность увлечься излишним рассуждением, теоретизированием, какими-либо субъективными вещами, и тем самым опуститься до досужих вымыслов, и, в таком случае, портрет станет кривым зеркалом. Поэтому, наверно, проще и правильнее рассмотреть творчество Гиллиама с точки зрения различных художественных традиций, в том числе кинематографических, и уже отсюда вести рассуждения о его месте в истории кино и искусства в целом и о тех, на самом деле, мелочах, но которые делают его уникальным, ни на кого ни похожим автором. Прежде всего, о том направлении, представителем которого является Гиллиам: его можно условно обозначить как фантазия, или фантазийный (фантастический, гротескный) кинематограф. В данном случае, фантазия – не жанр, а способ мышления и способ развития художественной мысли, подразумевающий некоторую барочность и карнавальность всего действия, его переусложнённость и избыточность в деталях порой в ущерб целостности всего произведения. Так снимал свои фильмы Федерико Феллини, и именно его влияние на Терри Гиллиама особенно ощутимо. Тут можно спорить о вкусе, который, на мой взгляд, часто изменяет Гиллиаму, также как и о качестве исполнения, в котором он сильно проигрывает итальянскому режиссёру даже в последних своих работах, выполненных на более высоком (имеется в виду – чисто ремесленном) уровне, чем его ранние фильмы. Возможно, причина этого во вполне естественном для – пусть уже только по происхождению – американца Гиллиама желании коммерческого успеха, к которому постановщик «приучен» благодаря славе «Монти Пайтон». Это заставляет Гиллиама упрощать кино, сводя его к рассказыванию последовательной, пусть и весьма причудливой, истории, более всего напоминающей комикс, хотя в этом нет ничего постыдного, чего-то что умалило бы достоинства художника. В конце концов, Феллини тоже часто эксплуатирует эстетику «рисованной ленты» – прежде всего «Маленького Немо в Стране снов» Уинзора Маккея, – клоунады, бурлеска, вообще всего того, что принято относить к низким жанрам искусства, но то ли мастерство, то ли особое творческое чутье не позволяют автору увлечься чем-то одним так, чтобы часть довлела над целым, и поэтому его фильм представляет собой не кашу, а большой пирог, в котором есть много отдельных и по-своему значимых слоёв. Опусы же Гиллиама пусть ладно скроены и крепко сшиты, но неопрятны, из них торчат куски, составляющие структуру произведения, будь-то уже упомянутый комикс, научная фантастика или английская культура, начиная от своеобразного юмора до литературных перекличек с Льюисом Кэреллом, Джорджем Оруэллом и циклом легенд о короле Артуре. Тут также можно провести параллель с картинами Жан-Пьера Жене, потому что и «Деликатесы», и «Город потерянных детей», и «Амели» во многом наследуют Терри Гиллиаму, и (как бы прагматически это не звучало) сделаны по той же формуле, с той лишь разницей, что меняются предполагаемые слагаемые. Это, в первую очередь, традиции романа Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль» с его натурализмом, близким к абсурдному довольно циничным юмором и гротескной избыточностью. Но всё вышесказанное, как мне кажется, в большей степени относиться скорее к внешней стороне фильмов Гиллиама. Что же касается содержания, то здесь формальное несовершество обнажает тот сквозной сюжет, который прошивает всё творчество режиссёра красной нитью, хотя каждый раз разрабатывается на разном материале. Элементов у этого сюжета два: дураки и тот мир, в котором они живут. Слово «дурак» здесь – не оскорбление, поскольку в кинематографическом мире Гиллиама оно скорее относится к таким персонажам, как дон Кихот и барон Мюнхгаузен. Про второго Гиллиам снял не самую свою удачную картину, а первый – самый мучительный его долгострой, и возможно, самый важный для него типаж и характер. Противостояние Сэма Лаури («Бразилия») и Джеймса Коула («12 обезьян») с невидимым «большим братом» и борьба за души смертных между странствующим циркачом-монахом-полубогом Парнасом и дьяволом в образе мистера Ника («Воображариум доктора Парнаса») по-донкихотски абсурдны и бессмысленны. Главные герои «Страха и ненависти в Лас-Вегасе» – журналист и его адвокат – настоящие Дон Кихот и Санчо Панса, с поправкой на американскую действительность, и точно такая же, но с меньшей долей гротеска, коллизия разыгрывается между Перри и Джеком Лукасом («Король-рыбак»). Но, как и свои литературные прототипы, персонажи Гиллиама – последние в своём роде, исчезающие натуры, идеалисты, фантазёры и мечтатели в одноликом мире прагматиков. Им, наследникам дон Кихота и барона Мюнхгаузена, нет места в этом мире, и отсюда идёт очень важная для Терри Гиллиама, повторяющаяся из фильма в фильм тема побега, или эскейпа. Герой «Бразилии» бежит в мир своих фантазий из неуютного для него города будущего, сходя с ума. Учёный Коэн Лет из «Теоремы Зеро» становится частью виртуальной реальности. Воображариум доктора Парнаса из одноимённого фильма становится манией героя Хита Леджера, и даже в галлюциногенных трипах Джонни Деппа и Бенисио дель Торо проскальзывает что-то эскейпистское, что позволит побороть «Страх и ненависть в Лас-Вегасе». Возможно, такая стратегия жизни – «внутренняя иммиграция» в искусство, виртуальное пространство, в фантазии – в современном мире если не лучшая, то, во всяком случае, самая привлекательная: слишком много твориться ужасного, кошмарного, и что самое грустное, конца этому не видно и повлиять на это нельзя, а если можно, то на самом ничтожном уровне. Время доказало, что историю делает масса и говорить надо с ней, а удел одиночек – запереться в старом брошенном соборе и ждать телефонного звонка от Бога, тобою же выдуманного. Конечно, человек веры, пусть даже и искусственной, представляется гораздо более светлым будущим, чем успешные и деловые люди, превращающие цветущий сад в выжженную пустыню, но и те, и другие, кажется, забыли одну старую, единственно утешающую сегодня мысль: мир богаче любых фантазий.

Фильм 'Бразилия' Терри Гиллиама - это не кино про белый песок или про бирюзовый океан, где на пляже 'Леблон' или 'Капакабана' слышны крики чаек и шум прибоя. Нет - это кино не про ту Бразилию, как можно подумать в самом начале, это настоящая антиутопия, в самых ярчайших её формах. Бразилия - не в честь государства в Южной Америке, а в честь мифического острова 'Бразил' близ Ирландии. Терри Гиллиам создал по-истине впечатляющую, острую, а в тоже время тонкую социальную сатиру над тоталитарным государством, где высмеивается 'система' вообще и общество в частности. Разоблачение бюрократического строя, которое демонстрировал нам на протяжении всего фильма Сэм Лаури (Прайс), является примером совести, морали и стремления, пусть и не доведенной до конца. Его ценности вдруг приобретают видимый оттенок его желаний: вывести, так сказать, на чистую воду весь приславутый отдел 'сбора информации', который по всё той же иронии судьбы, убрал по ошибке не того. Априори будучи в элите той 'системы', характер и взгляды Сэма меняются по-ходу сюжета в лучшую сторону, он будто бы прозревает - видя в снах, да и наяву, ту девушку Джил (Грайст) о которой мечтал и грезил. И ради которой готов пойти на всё... Декорации, костюмы, атмосфера - всё под стать Гиллиаму, всё за, что я люблю его фильмы, всё тут присутствует. Это и бесконечно-анекдотические фразы и монологи, это и непередаваемая атмосферность его созданных миров, конечно же исключительный дресскод и ювелирно подобранная музыка. 'Бразилия' же обошла стороной зрелищность и юмор. Нет, с сатирой у 'старины' всё отлично: шарж по бюрократии и гротеск по империализму замечен был. А вот здоровый юмор, который всегда был завсегдатаем в его картинах, а не такой абсурдный, как здесь, замечен не был. Разве, что инженер по отоплению Арчибальд Таттл (Де Ниро), изредка напоминал, как действует умора, не давая расслабляться скулам. А 'зрелищность' в фильме, вообще приняла позу догоняющей кобылы на скачках, ибо к финишу первым пришла 'трагиидея' или трагисмысл в искажённой фантасмагории. Как-то так!

Скажу сразу, я описываю мнение по режиссёрской версии хронометражом 2 с половиной часа и могут быть расхождения с мнениями о театральной версии. Режиссёрская версия показывает события более плавно и размеренно. Нет той дикой смены событий, которая буквально вводит в замешательство неподготовленного зрителя. Также хочу сразу сказать, что это не антиутопия в духе 1984, как многие пытаются высказаться. Даже дополнительные факты вообще не сходятся с фильмом, якобы о названии '1984 с половиной'. Хотя даже в этом прослеживается небольшая издёвка от Терри Гиллиама. Но по факту это только запутывает зрителей. На самом деле этот фильм выражает нашу с вами действительность в сатирическом ключе. Есть моменты кумовства, есть бюрократия, есть человеческий фактор, да тут даже сантехников изобразили от неофициалов и напрямую с коммуналки. Так что параллели налицо. А также мораль, что не нужно ломать свою жизнь ради призрачных желаний. Жаль только, что Терри Гиллиам не до конца развил этот момент. Итак, есть некий участник системы Сэм Лоури - винтик государственной машины и этому винтику внезапно начали сниться героические сны с женщиной в беде, которую он же героически спасает весь такой в сияющих доспехах с крыльями. Также удивительно то, что женщина из снов встречается Сэму и в реальности. И тут бедолаге Сэму нет бы да откинуть эти назойливые идеи, но он решается на отчаянный шаг в погоне за героиней своего сна... А теперь о фильме. Терри Гиллиам настоящий мастер изобретательной сатиры в духе Терри Пратчета с его 'Автостопом по Галактике'. Тут очень хорошо прослеживаются бюрократические элементы, а также скука винтиков системы на рабочем месте. Притом изобретательность винтиков достигла таких масштабов, что они уже буквально нутром чуют внимание начальника, чтобы в нужные моменты его дурачить и отлынивать от рутинной работы. Этот момент шикарен и ради него только уже стоит посмотреть фильм. Также шикарен момент с Таттлом и его шунтированием системы охлаждения в квартире Сэма. Роберт Де Ниро тут очень органичен. Вот только нервозность главного актёра местами раздражала. Либо просто режиссёром не очень хорошо показан момент появления желания в Сэме вырваться из рутины системы. Тут Сэм во многих моментах ведёт себя как нервный неадекват. Может бюрократия сделала его таким дёрганным, но на работе он себя ведёт вполне собранно. Либо волнение при виде девушки из мечты совсем сбила с колеи частичку систему... В общем, этот момент в фильме показан слабо. Далее по музыке. Терри Гиллиам явно впечатлился одной единственной музыкой. И такое бывает, когда вдруг музыка начинает дико сочетаться с внутренней ритмикой. Но всё же можно было разнообразить аудиосоставляющую картины. Иногда эта мелодия играет совершенно невпопад атмосфере эпизода. И это тоже обидно. В режиссёрской версии, кстати, играет музыка со словами. В театральной же версии была лишь бодрая мелодия, что мне казалось более соответствующей настроению некоторых особо сатиричных моментов из фильма. Так что тут неоднозначно. Поэтому ставлю нейтральную оценку. Это не шедевр, но лучшей сатиры так и не сняли. Сейчас вообще с этим туго даже в Голливуде. Не могу припомнить более глубокой сатиры на бюрократическую машину, которая смотрелась бы также живо. Фильм же нравится моментами и некоторые даже хочется цитировать. Даже Боб Хоскинс в роли официального ремонтника из коммунальных служб шикарен. Дааа, такие коммунальщики есть и в реальности... Так что эта лента именно изобретательная, но с нераскрытым потенциалом сатира на сегодняшнюю бюрократию и беготню за бумажками - 'Подпишите тут, подпишите здесь и не забудьте забрать квитанцию!!! Но у вас же нет штампа...'

Терри Гиллиам один из самых самобытных режиссеров нашего времени, а его картины еще более самобытные. Начиная еще как художник-аниматор его пригласили работать в британскую студию, где он знакомиться с комик-группой «Монти Пайтон». Терри Гиллиама создал для нее сюрреалистические анимационные фрагменты, которые появлялись в перерывах между игровыми скетчами в каждом эпизоде. Странный, почти непонятный сюжет и своеобразная манера анимации, а также сложный, абстрактный юмор мультфильмов Гиллиама приводил к тому, что, по его словам, даже его товарищи по труппе не всегда понимали их смысл. Но и «Монти Пайтон» повлиял на будущего режиссера. Комедийная парадоксальная стилистика шоу оказала огромное влияние на все последующие работы Гиллиама. «Бразилия» - это, во-первых, острая социальная сатира на тему антиутопии. И здесь британец американского происхождения дал волю своим фантазиям. Я должен быть честен. Я глубоко уважаю этого режиссера, поэтому буду любить все, что он делает. Поэтому я могу быть не вполне объективным. Первое, что запоминается – это огромные декорации фильма. Особенность фантастики прошлых лет – проработка окружающего мира, огромное внимание к деталям. Только за это можно любить фильмы о будущем, снятые в далеком XX. Тогда еще не прибегали к помощи компьютеров, и все декорации делались вручную. Второе – это, конечно же, сюжет фильма. Главный герой Сэм Лоури (Джонатан Прайс) – маленький винтик в огромной машине бюрократии. В результате опечатки арестовывают не того человека, и Сэму нужно все исправить. Сцены из реального мира прерываются снами главного героя, где он спасает свою любимую. Гиллиам мастер обыгрывать эпизоды, с одной стороны, мелкие, но с другой, очень показательные. Здесь он не боится прибегнуть к пародиям. Это и сцена со сломавшимся кондиционером, и тетя главного героя, постоянно подтягивающая лицо. Эти сцены невольно заставляют вспомнить упомянутую британскую группу. Лейтмотивом фильма является песня 1939 года «Aquarela do Brazil» Ари Баррозу, исполняемая в различных вариациях — от возвышенных до зловещих. Название фильма восходит к названию песни. Оно также содержит ассоциацию с островом Бразил из ирландской мифологии, который считался раем. Фильм апеллирует к понятным для всех ситуациям. Путешествуя по миру со своей картиной, режиссер побывал в 80 странах, везде ему говорили одно: «Знаете, а в вашем фильме есть частичка и нашей страны». В 2006 году «Channel 4» незадолго до показа по «BBC Four» признал «Бразилию» одним из «50 фильмов, которые нужно посмотреть, прежде чем умереть».

Терри Гиллиам - это режиссер и участник постоянных буфонад группы Монти Пайтон, и абсурдистские комедийные приемы вошли в его плоть и кровь навечно. И вот удивительное дело, неуместная, казалось бы, в антиутопии, буффонада вдруг да органично сплелась с темой, с телом, с тканью мира за гранью человеческого. А нарисовал этот мир Гиллиам не просто ярко, а до озноба страшно. Я и со второго просмотра физически коробилась от жутких монотонных улиц, по которым мчится грузовик Джил, возлюбленной главного героя Сэма Лаури. Меня угнетали гладкостенные дома без украшений, изгибов, без окон, жуткие панельные жилища, где скрываются только трубы, трубы, трубы, гудящие и змеящиеся, если их выпустить наружу. Идея романской архитектуры - суровые гладкие широкие стены, крошечные окна, башни-донжоны, призванные защитить от внешней угрозы - тут вывернута наизнанку...гладкие стены без окон несут угрозу изнутри, все можно в мгновение ока разобрать по панелям, разломать, удушить трубами. Защиты по сути нет, идея дома отсутствует...превалирует идея государства. А в государстве только два типа людей - преследующие и преследуемые. И каждый из первой категории может легко перейти во вторую категорию. Либо случайно (несчастный мистер Батл), либо благодаря поступку (Сэм Лаури). И тут у меня вопрос. Всегда ли в антиутопии государство имеет в своей основе идею? Потому что в Бразилии госудаство не имеет вообще никакой идеи. Система строится на преследованиях, на подчинении...но чему? кому? Ведь даже начальник Лаури, облеченный немалой должностью, постоянно находится в страхе сделать ошибку и перейти в категорию жертв системы. Так где же те, кто снимает проценты? Обезличенные стражи порядка, почти всегда безмолвные преследователи с одной стороны и буффонадно-безобразные персонажи с другой. Мамочка главного героя, в которой все крикливо, чрезмерно, сгущенно - жилище, где понапихано ампира-рококо, шляпки в виде туфель, гримасы, прикидывающиеся лицом, ужимки с потугами на манеры. Представляю, как Гиллиам веселился, создавая этот образ. Фактически главный герой зажат между безликими и гримасничающими. Нормальный только он. Мне особенно нравились сцены, когда он приходил к матери и начинал дергаться, как и девица, на которой его хотят женить. Правда, мы точно знаем, отчего дергается Лаури, но не знаем причин нервозности девицы...поэтому я ее склонна отнести к нормальным, попавшим в плохую обстановку. Конечно, у Лаури один выход - уйти в мечты. Видеть себя рыцарем, спасать прекрасную незнакомку, совершить ради нее безрассудные поступки живого влюбленного человека. И когда ничего не получилось - снова уйти в мечты, сбежать из реальности в мир прекрасного сумасшествия. И все же...есть еще некто, кто умудряется жить не в одной плоскости с системой. Мистер Татл. Кривоватая ухмылка Роберта де Ниро, свободное мышление, неожиданные появления и легкие исчезновения...реальный ли он в этом мире? Я все-таки склоняюсь к тому, что он тоже идея, мечта. И кто знает, когда Лаури сдался...не тогда ли, когда Татл стал обрастать липнущими к нему бумагами, барахтаться в них до полного растворения.

Скромный клерк Сэм Лоури, работающий в министерстве информации, беспрекословно подчиняется начальству и насмерть запуган технократической диктатурой. Он является невидимым винтиком в жерновах всесильного бюрократического молоха - огромной государственной машины. И хотя Лоури всячески старается избежать неприятностей, они все-таки его находят… По долгу службы Сэму приходится следовать идиотским предписаниям - проверять канцелярские счета. Однажды он замечает в одном из документов ошибку, которая может привести к аресту невинного человека. Сэм решает исправить этот казус, но его благое намерение вызывает цепную реакцию странных совпадений и еще более загадочных событий, окончательно усугубляющих ситуацию. В результате полиция начинает преследовать уже самого Лоури, которому даже в самом страшном сне не могли присниться масштабы последствий его деяния. Крошечная опечатка оказалась способна пошатнуть тоталитарный режим, державшийся на великом множестве несоразмерных глупостей и запретов, придуманных системой для того, чтобы обывателю не оставалось ничего другого, как только безропотно повиноваться… Фильм бывшего «монти-пайтоновца» Терри Гиллиама представляет собой фантастический трагифарс в духе 'Процесса' Франца Кафки и антиутопии Джорджа Оруэлла '1984'. Англичане экранизировали роман Оруэлла как раз в обозначенное в названии время, то есть всего за полгода до выхода «Бразилии», премьера которой, в свою очередь, состоялась 20 февраля 1985-го, то есть за полтора месяца до объявления Горбачевым официального старта нашей Перестройки. Можно сказать, что этот «двойной удар британского кино» невольно предвосхитил кардинальные перемены в нашем обществе. Сюрреалистическая, истинно кафкианская фантасмагория разворачивается на фоне некоего вымышленного мира и постепенно перерастает в чистый гротеск и совсем уже язвительную сатиру, да еще и с элементами абсурдного юмора. Сэм Лоури сразу заставляет вспомнить незабвенного Йозефа К., который так же терялся в бесчисленных, запутанных лабиринтах аппарата и власти. А казуистическая игра с фамилиями героев - Баттл/Таттл - напоминает не только роман Кафки, но еще и тыняновского «Поручика Киже». В этом, самом амбициозном своем проекте Гиллиам сподобился сотворить, ни много ни мало, новый «Метрополис» - город будущего, состоящий из стекла, бетона, труб, кабелей, рекламных щитов и утопающий в ядовитых дымах химических заводов. При всем богатстве драматургической выдумки (одним из соавторов сценария здесь выступил сам Том Стоппард), авторская фантазия лучше всего проявляется в декорациях, столь монументальных, что с какого-то момента история будто бы начинает «проседать под тяжестью футуристических конструкций». Этому способствует и фирменный авторский стиль, отличавшийся визуальным, образным и информационным перенасыщением каждого кадра. Несмотря на то, что Гиллиаму удалось создать почти абсолютное ощущение пребывания в «городе будущего», он ухитрился добиться этого за сравнительно небольшие деньги, всего-то за $15 млн. К слову сказать, «Бразилия» стала одним из последних больших фантастических фильмов, где основной упор делался именно на «живые декорации», а не на цифровые спецэффекты, пришедшие им на смену. По окончанию монтажа у режиссера возникли некоторые разногласия с продюсерами, настаивавшими на хэппи-энде. И Гиллиам пошел на это (равно как и на некоторые сокращения), поскольку был крайне заинтересован в удачном прокате, открывающем ему в перспективе двери Голливуда. И все же при всех его стараниях и компромиссах, «Бразилию» нельзя назвать коммерчески удачным проектом: $29 млн., собранных в мировом прокате, лишь вернули студии бюджетные затраты. Что же касается названия, часто ставящего в тупик смотрящих, то никакой южноамериканской страны Бразилии здесь нет и в помине: заголовком фильму послужила одноименная песня, мимоходом звучащая на фоне развивающихся событий.

«Бразилия» - это как любезный ответ антиутопии Оруэлла (съемки картины начались как раз в 1984 году) с легким приветом Францу Кафке. Тоталитарный режим и абсурд бюрократической машины. В центре картины – одна из шестеренок системы, попытавшаяся что-то поменять. Насколько успешно – увидите сами. Отойдя от студии «Монти Пайтон» со съемками абсурдных черных комедий, Терри Гиллиам пустился в свободное плавание, но, как видно, в стилистическом отношении далеко не уплыл. Плотное сотрудничество с безумным сообществом английских пересмешников сформировало его творческое видение, подчерк, любовь к абсурду, фарсу и китчу, но все же постановки Гиллиама получаются несколько злее и гротескно-мрачнее, нежели монтипайтоновские поделки. Он нащупал тонкую грань между комедией и трагедией, постоянно качаясь из стороны в сторону, издеваясь над восприятием зрителя, который иной раз и не знает, что ему делать – плакать или смеяться. Жанр социальной антиутопии, к которому Гиллиам обратился на этот раз, по умолчанию позволяет вовсю размахнуться своими излюбленными приемами. Однако на этот раз не обошлось без перебора. Пытаясь напичкать картину как можно большим количеством ярких зарисовок абсурдной Системы, англичанин слишком расщедрился дарами своей неуемной фантазии, забыв о повествовательной канве, которая двигалась достаточно вяло и невнятно, то и дело буксуя на одном месте. Однако финал удалось сделать логичным и достаточно ловким, что не привело к тому разочарованию, которое ощущалось уже с первой половины ленты.

К сожалению, картину не успели сверстать к 1984, хотя задумка была именно такой. И, в общем, то – что и 1985 год, и «Бразилия», взяв мощный оруэлловский базис, все-таки вышли своим собственным чередом, как говориться, облачив антиутопическую фабулу в причудливую форму, при этом продвинув свой собственный смысл сущего в футуристическом эпосе двадцатого теперь столетия. Про этот фильм очень сложно писать односложные конструкции, он многослоен и многоаспектен. И, по-моему, его можно будто кубик Рубика вращать, находя все новые комбинации, пока не добьешься шести моноцветных граней, но стоит ли. Стоит ли искать в этой куче блюющих социальных мусоропроводов жемчужину романтики? Но станет ли антиутопия без префикса анти-? На эти вопросы нет ответа, потому что он для каждого свой в каждой собственной жизни. Но возвращаясь в загадочную «Бразилию» сказать осмелюсь, что возможно это самый сильный опус на социальную тему когда-либо появлявшийся на большом экране в форме доступной и понятной. Не спорю, что есть, допустим многоуважаемый мною аргентинец Ходоровский, который взорвал сознание авангардом «Святой горы» еще на заре 70-х. Но Гиллиам, думаю, все-таки маргинал от авангарда, поэтому его «Бразилия» и не только более адаптивны для зрителя непредвзятого. Единственное, отчего грустно, с ушедшей эпохой переломного периода из технократии в инфократию, которая в нашей стране связана еще и со сменой экономических формаций, ушло и такое вот искусство. Я, конечно, встречала современные попытки антиутопий, но даже «Матрицы» и под. – это уже совсем другая история. Нечто более мертвое по сравнению с трогательными «сказками про общество будущего», рожденными в ХХ веке для рожденных в ХХ веке.

Полет фантазии Терри Гиллиама, который оставил свой след в кинематографе, как создатель абсурда, имеет место быть и в его картине «Бразилия», которая является упрощённой версией классической антиутопии Джорджа Оруэлла «1984». В «Бразилии», Терри Гиллиам представляет футуристический мир, в котором правительство погрязло в бесконечных войнах, мир, где гражданские свободы уничтожаются во имя безопасности, мир, где пытки становятся официальной государственной политикой, наконец мир об иллюзорности внутренних свобод человека. «Бразилия» - это скорее фильм об атмосфере царящей в обществе, о состоянии души, нежели об истории. Некое метафорическое путешествие в систему разрушения личности, в тёмный мир страха и изоляции. Мрачная футуристическо-сюрреалистическая драма-фантазия, которая является предупреждением против крайностей безудержного правительства, дегуманизации личности, одновременно является и великолепным фильмом, полным беспрецедентных визуальных находок.

О 'Бразилии' я узнал из передачи Большая Рыба с Юрием Грымовым. Он очень рекомендовал к просмотру этот фильм и всячески его расхваливал. Мне стало интересно, что же это за кино, и я решил посмотреть. Первое, что привлекло мое внимание с началом просмотра это необычные декорации: мрачные, грязные улицы и помещения, набитые всевозможными трубопроводами, шлангами... Все это создавало депрессивную, но притягательную атмосферу. Мир 'Бразилии' является кривозеркальным отражением мира нашего. В своем творении Гиллиам гипертрофирует недостатки нашего общества, доводя их до полного абсурда. Здесь затронута и сфера обслуживания, пластическая хирургия, реклама, бюрократия. В фильме большое количество рекламок, лозунгов и прочих не слишком заметных отсылок к нашей реальности. Бюрократический аппарат погряз в бумагах. Кругом бланки, штампы, формы. Но в системе происходит сбой, что приводит к серьезным последствиям. Главный герой, погрязший в системе, осознает всю неправильность мира, и выступает против нее. 'Бразилия' длится два часа и в некоторых моментах бывает довольно нудной, но несмотря на это смотреть интересно и не скучно. Вердикт: это потрясающая картина. Хорошая актерская игра, атмосфера, сюжет, сама идея фильма производят неизгладимое впечатление. Кино, повествующее о мире, общественных проблемах и попытке создать идеальное общество. Настоятельно рекомендую к просмотру.

В 2007 году я познакомился с творчеством прогрессивной рок-группы Cog, австралийского происхождения. Посмотрев их клип 'My Enemy', мне только сегодня стал понятен ответ на вопрос: оригинальна ли идея показать человека из пачек бумаги? Тот, кто лечится по медицинской энциклопедии, рискует умереть от опечатки. Народная мудрость. Опечатка. Вы знаете, какой смысл несёт в себе эффект бабочки? Однажды в Brazil произошло кое-что крупное по масштабам. Из-за, казалось бы, обычной расправы над навязчивой мухой даёт сбой звено псевдо-идеальной модели правосудия. Мы же вступаем в информационную эру, а значит именно информационный отдел будет решать, кого считать террористом, и кто будет дальше существовать в мире, где даже на явные ошибки управленческой структуры есть свои оправдательные документы. - Скажи мне, сколько настоящих террористов ты видел? Бразилия - это город, в котором труб больше, чем людей: они там повсюду. Уже и не знаешь, где канализация, а где просто вытяжка или насос для кислорода. Вообщем, в фильме интересно показан некий скрытый 'инфраструктурный бюрократизм'. Сюжет сюрреалистичен, некоторые вещи подаются в форме загадок или 'откровениями', трактовать которые можно по-разному. Так опасен ли человек из бумаги? Или страх несут люди, опасные только на бумагах? Объективно, это фильм на 8 из 10

Картина - продукт абсурдистской логики. Размышление о плодах развития государственной бюрократии и контроля. Контроль и регулирование всегда находятся под ударом критики. Это модно. И, в общем-то, правильно. Гиллиам использует для этого традиционный логический приём: доведение идеи до абсурда. Другое дело, что для постоянно изменяющихся отношений государственного управления этот приём не совсем корректен. В итоге - действие выливается в серию придуманных допущений экстравагантного рода, шокирующих зрителей пугающей перспективой. Конечно, от творения Гиллиама отдаёт сюрреализмом. Но, пусть и в извращённой форме, но режиссёр обращает внимание окружающих на зоны риска в системе государственного управления и контроля. Он предупреждает. Прошёлся он также и по слабостям рода человеческого, особенно по разного рода процедурам омоложения. Очень едко и ярко. Прекрасные декорации, грим. Запоминающийся визуальный ряд. Очень красивы полёты главного героя. Обилие иронии и сарказма. Актуальность этой ленте придаёт присутствующая в ней тема терроризма, как мотива укрепления государственной машины. Пример того, как далеко можнет зайти общество "закручивая гайки".

Есть мир, где всесильная бюрократическая махина заменяет Создателя, Президента Америки и святые силы. Это чудовище производит формуляры, бланки и справки, регистрирует людские дела, божественным вмешательством искореняет инакомыслие, заботится о каждом и никогда не ошибается. Людям-муравьям остается ютиться в узком пространстве среди щупалец- каналов связи Системы. Этого добра здесь навалом. Трубы. Серые, бурые, зеленые в ассортименте. Трубы пневмопочты, канализации, вентиляции, и есть даже такие, по которым данные идут прямиком в Министерство сбора информации. Каждая труба как придаток системы. В одном из других измерений это может называться иначе, но в данном времени просто Система, Контролирующая Всё. Где-то в 20-м веке люди живут в домах-ульях, и сквозь пухлые экраны-лупы смотрят крошечные телевизоры; у каждого набор бытовых приспособлений, облегчающий, так сказать, жизнь. Люди передвигаются в тесных вагонах электропоездов, некоторые предпочитают трехколесный инвалидный автотранспорт. Они носятся по длинным коридорам контор, где жаба-подобные печатные машины с компьютерными мозгами изрыгают тонны букв на казенную бумагу, и в день готовятся тысячи отчетов. Некоторые не выдерживают напряжения и сходят с ума. Об одном из таких безумцев по имени Сэм Лаури и снял свой фильм Терри Гиллиам. Бедолага жил в двух мирах. Один из них мир обычных работающих прямоходящих, в будущем офисный планктон. Второй — мир его грез, где он воин в доспехах, с ангельскими крыльями, парящий в голубом небе, рыцарь прекрасной дамы. За ним по пятам следует навязчивая мелодия из этой песни… «Бразилия, где мы стояли под луной, в июне счастливы с тобой…» СКВ неумолима, и всяким рыцарям в доспехах в ней не место. Диссидентам остается лишь пытаться протестовать террористическими актами, в отдельных местах тщетно взрывая колонны, на которых стоит Система, однако опор у этой сороконожки не счесть, и повреждение одной бесполезно. Есть еще уникумы вроде «Гарри» Таттла, которые находят лазейки в коллекторах Системы, избегая правосудия, но это исключение из правил, как Нео в Матрице. Всем прочим дается второй шанс, но если человек не понимает по-хорошему, гигант из грязи и бетона ломает выскочку как тростинку. Автор картины как раз иллюстрирует подобное. Поначалу путает вас множеством финалов, но потом доносит правду — индивидуум побежден и закован в цепь. А то, что разум его отключился от реальности и ушел в страну зеленых деревьев и голубого неба, за победу не считается. Это СКВ сделала его овощем, не наоборот. Зато овощ сбежал от Системы… Но это не считается, правда? Зачатая в каменных джунглях «Метрополиса», дочь Кафки и барочных фантасмагорий Феллини, супруга романа «1984» Оруэлла, родная сестра киберпанка в представлениях Пройаса и Жёне, двоюродная кузина произведений Берроуза, вычурная и грандиозная «Бразилия» удивляет. Необычными широкоформатными ракурсами Прэтта, которому не впервые изображать вывернутую наизнанку реальность, и конечно гигантскими декорациями в стиле «ретро-футуризм» (т. е. архитектурная эклектика с арт-деко в основе, плюс представления 1940-х годов о том, какая будет жизнь в 1980-е). Они нависают над персонажами громадьем стен и бесконечностью коридоров муниципальных учреждений, контрастирующих с туалетными кабинками офисов младших служащих. Впрочем, это лишь необходимая атрибутика созданной на экране империи подавления. Прежде всего сила воздействия фильма заключается в абсурде происходящего и в отраженных кривым зеркалом деталях нашего быта и жизненных ситуаций. Велеречивые песни политиков, которые с усмешкой отмахиваются от вопросов о террористах, орудующих уже 13 лет. Взрывы в общественных местах стали настолько обыденным делом, что на них уже не обращают внимания. От них загораживаются ширмами. Тупые солдафоны-полицейские глядят свысока на обычных смертных сианьскими статуями. Жирующая элита развлекается пластическими операциями и походами по бутикам (последний писк моды — каблук сапога на дамской шляпке). Еда в ресторане в виде трех зеленоватых котлеток с фото-приложением, как она должна выглядеть, но по какой-то причине не выглядит. Государственные сантехники как символ невозмутимости Системы. Плакаты с надписями «Подозрительность питает уверенность». Все эти осложнения, порождающие осложнения. Расписка о получении расписки. Ну, и еще раз трубы, трубы… Цвет антиутопии с цитатами других произведений и цитируемый последователями. С первого раза визуальное богатство фильма может и не потрясти, действие наверняка покажется заторможенным, от абсурда зарябит в глазах, а ДеНиро будет слишком мало. Но если вы хоть чуток полюбите этот фильм и рискнете посмотреть еще раз, а потом еще, то рискуете серьезно и безответно влюбиться. Безответно потому, что вы можете любить «Бразилию» всем сердцем, но вряд ли она будет любить вас. А вопрос, комедия это или все-таки фильм-катастрофа, возможно, будет мучить до конца жизни. Короче говоря, прежде чем умереть, порядочному любителю кино не лишним будет посмотреть этот фильм и восхититься. Точка.

За год до своей смерти в 1949 году Джордж Оруэлл написал роман-антиутопию «1984». Идея этого произведения, как я полагаю, взята за основу фильма «Бразилия» Терри Гиллиама. В картине нам показывают некое бюрократическое государство с выявленной технократической диктатурой. Главный героем фильма является Сэм Лаури, мелкий чиновник, подчиняющийся начальству, который по нелепому случаю связывается с историей об ошибочно обвиненном Баттле и террористе Таттле. В основном весь фильм из себя представляет абсурдно-сатирическую историю, даже иногда с элементами бреда, ну это лично на мой вкус. Как уже было сказано выше, режиссером этого фильма является Терри Гиллиам, один из участников британской комик-группы «Монти Пайтон». Первым фильмом Гиллиама, который я посмотрел, стал «Братья Гримм». Еще толком не зная работ британского режиссера, эта картина мне показалась типично голливудским мейнстримом, но теперь я могу смело сказать, что в фильме присутствует что-то такое, что есть только в произведениях Гиллиама. В дальнейшем я посмотрел его такие фильмы как «Воображариум доктора Парнаса» и «12 обезьян», который я считаю лучшим среди работ режиссера. Главную роль в фильме исполнил Джонатан Прайс, известный мне по трилогии «Пираты Карибского моря» и по роли президента США в фильме «Бросок кобры». Прайс сыграл отлично, он показал хорошо чиновника, который напуган диктатурой государства. Также в фильме засветился Роберт Де Ниро, который исполнил роль Гарри Таттла. Экранного времени Роберту досталась не так уж и много, но и за это не столь продолжительное время он смог себя показать как хороший актер. Также запомнилась и актриса Ким Грайст, героиню которой Сэм Лаури видел во снах и потом увидел наяву. Отлично свою роль сыграл Иэн Холм. Терри Гиллиам справился на отлично. Фильм мне показался немного затянутым и скучным, но это только мое мнение. Некоторые сцены казались мне бредовыми. Но фильм все равно получился хорошим. Главным достоинством этого фильма, на мой вкус, оказалась концовка фильма. Некоторые скажут, что она испортила весь фильм, ну а я скажу, что фильм только выиграл благодаря нее. В итоге получился мрачноватый фильм с элементами сатиры в кафкианском стиле. P.S. А ведь во всем виновата маленькая муха.

Вот уже долгое время мне не получается найти общий язык с Терри Гиллиамом. Он необыкновенно сложен для меня. «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» - первое знакомство с режиссером, итог - фильм остался недопонят, показался удивительно скучным, хоть и с яркой картинкой. Второй картиной стал общеизвестный «Воображариум доктора Парнаса», подействовавший на меня сильнее любого снотворного, итог – произведение прошлось особняком и не зацепило. И вот - «Бразилия» - чего тут много говорить, всё полностью моё, и про меня - первая половина фильма особенно. Сюжетная линия невероятно близка мне по духу, это с чем мне приходилось сталкиваться последнее время – тотальная бюрократия, волокита и дурошлёпство. Белым воротничкам, практически их большинству наплевать на свою работу, ведь легче её переложить на другого человека, или подразделение, чем самому подойти к ответственности. Тогда уже «расписка за получение расписки» не вызывает моего недоумения, а лишь ироническую улыбку, таковы реалии нашей жизни. Почему картина названа «Бразилия», вроде сюжет разворачивается в США, в далеком утопическом будущем? Я всё же думаю, что Бразилия – это метафора, свой идеальный мир, мечта каждого человека о далёком уголке рая и покоя, где можно безмятежно провести остаток жизни рядом с любимым человеком. К этому и стремится наш герой Сэм Лоури, нашедший девушку своих снов в реальной жизни. Но судьба – злодейка, дорога к счастью не всегда вымощена из гладких камней. Плыть по течению или бороться, ждать и надеяться или предпринимать шаги, каждый выбирает то, что ему по силам. Кто бы мог подумать, что мелкий чиновник Сэм Лоури пойдет наперекор всем ожиданиям? Поражаюсь, с каким упорством он идёт к намеченной цели и не складывает руки. Сюрреализм в отдельных эпизодах завораживает, сны нашего героя настолько абстрактны и нереальны, настолько они поглощают его сознание, что становятся смыслом жизни. Первое, что приходит мне на ум при виде нашего героя, Сэм Лоури – Дон Кихот нашего времени, а бюрократическая Система – это его «ветряные мельницы». Каждый хочет стать героем, но, прежде всего, быть им в глазах дорогого сердцу человека. 'I've dreaming about you, I mean.. Iove you. In my dreams, I love you' 9 из 10

'Бразилия' была снята режиссером Терри Гиллиамом еще в 1985 году, однако нисколько не утратила своей значимости и по сей день. Фильм этот с завидной регулярностью появляется в многочисленных антологиях, составляемых под заголовками вроде 'Сотня лучших фильмов'. Такое включение безусловно связано, в первую очередь, с тем, что Гиллиаму великолепно удалось воплотить на экране антиутопию, корнями восходящую к классике мировой литературы, роману '1984', написанному британцем Джорджем Оруэллом почти за сорок лет до выхода фильма. Лишенный красок тоталитарный мир писателя, будто застрявший в первой половине двадцатого столетия, узнается в 'Бразилии' без особого труда. Да и рабочее название фильма было '1984 1/2'. Однако, он не является калькой с романа. Здесь очень хотелось бы упомянуть, что к написанию сценария приложил руку Том Стоппард, автор культового шедевра 'Розенкранц и Гильденстерн мертвы', в котором по-своему пересказал шекспировскую классику. Вот и контекст 'Бразилии' иной, нежели в '1984'. Авторов фильма не интересуют политические построения знаменитой антиутопии. Вместо этого, действие сосредотачивается на бытописании злоключений главного героя в мире постоянной слежки, контроля и бюрократии. Мир этот столь же карикатурен, сколько и узнаваем. За два часа экранного времени Гиллиам успевает пройтись по самым разным 'больным' местам жизни общества, начиная от бездушности властной машины и упомянутой бюрократии (идеально воплощенной в образе Бумажного человека), и заканчивая пластической хирургией и энергетическими корпорациями. Все это 'сшивается' трубопроводами, тема которых неустанно поднимается на протяжении всего фильма. Трубопровод - как образ линии передачи данных в информационном обществе. С другой стороны - как образ среды жизнеобеспечения, по которой можно передавать электричество, газ, воздух и даже, извините, дерьмо (последнему в этой злой сатире тоже найдется место). И горе тому, кто впустит в свою квартиру инженеров (а не впустит - так они вломятся сами, помахивая перед лицом соответствующей разрешающей бумагой), которые не только ничего не отремонтируют, а напротив, с ухмылками раскурочат все, что попадется им под руку, оставив владельца квартиры путаться, подобно мухе в паутине, в кольцах многочисленных труб и проводов. От всего этого и смешно, и жутко одновременно. Терри Гиллиам, однако, не был бы собой, если бы не соединил бесчеловечную оруэлловскую вселенную со... сказкой. Главный герой Сэм Лаури, днем работающий программистом в правительственном учреждении, по ночам парит высоко над облаками. Во сне - он рыцарь, облаченный в сверкающие доспехи, который стремится достичь зовущей его принцессы. Всякий раз Лаури безуспешно просыпается - и так и осталась бы его принцесса несбыточной мечтой, не повстречайся она ему случайно в действительности. И рыцарь тотчас принимает решение отыскать девушку и объясниться ей в любви. Тут и начнутся кафкианские приключения злополучного Лаури, которому в ходе его поисков откроется вся чудовищность властного аппарата, опутавшего мир сетью щупалец-трубопроводов. А сказка - она будет постепенно нарастать, проявляясь в словах героев и классических символах-образах вроде зеркала, в котором Лаури впервые наяву видит свою принцессу. Исподволь происходящее становится подобием одного бесконечного сна, люди в котором выглядят странными изувеченными фигурами, полицейский превращается в грозного великана, а опальный инженер Гарри Таттл в исполнении Роберта де Ниро - в супергероя, приходящего на помощь в минуту самого кромешного отчаяния. Так, и без того причудливый мир с его 'картонными' полицейскими машинками, огромными грузовиками, перевозящими дома, телевизорами, умещающимися на ладони, пневмопочтой и телефонами с дюжинами проводов, становится совсем уж сюрреальным... Как итог всему: Лаури свободен. Под приподнятым забралом его рыцарского шлема виднеется глуповатая улыбка. А Гиллиам в очередной раз напоминает нам, что сказки заканчиваются лишь для тех людей, которые перестают в них верить. Иные же - будут 'жить долго и счастливо'. Фильм этот безусловно как для тех, так и для других. Но каждые поймут его по-своему. 10 из 10

Со времен принятия постулатов теории авторского кинематографа, впервые озвученной Трюффо сотоварищи в небезызвестном «Кайе дю синема» в середине пятидесятых прошлого века, не появлялось, пожалуй, режиссера более одержимого, непримиримого, самобытного и уникального в своих стилистических решениях, чем Терри Гиллиам. Ван Гог от кино, Гиллиам из тех творцов, о чьих произведениях никогда не говорят просто «фильм». Их ждут, смотрят и пересматривают строго в контексте лингвистической конструкции «фильм Гиллиама». Итак, «Бразилия» Терри Гиллиама. Впечатляюще декорированная антиутопия, фаршированная необычайно едкой социальной сатирой. Один из лучших жанровых образцов и, возможно, вершина творчества гуру кинорежиссуры. Согласно походящему на эфемерный идеал начинающего сценариста сюжету, Сэм Лаури (индифферентный Прайс) где-то в не столь отдаленном будущем обременяет себя бесперспективной авантюрой из категории «человек против системы». Среди контактов Сэма начальник с руководящей фамилией Курцманн (педантичный Холм), эксцентричная, имеющая хорошие связи и плохого косметолога (Броудбент) матушка (Хелмонд), а также давний приятель (экс-монтипайтоновец Пэлин), спец по работе с людьми. На досуге Сэм любит погрезить наяву, где, кроме враждебных великанов в ориентальных доспехах, его посещает расчудесная красавица (Грайст). Выстрелом в заснеженных горах сюжетной фабулы становится эпизод с арестом безобидного мистера Баттла, чьей соседкой сверху является живое воплощение дивы из снов (снова Грайст), взамен саботажника мистера Таттла (Де Ниро). Оставляя позади скупую на события жизнь, Сэм с головой ныряет в мир бьющей фонтаном антиутопии с неотъемным тоталитаризмом и бюрократизмом… Ставшая притчей во языцех история наполненного пертурбациями противостояния Гиллиама и студийных боссов во время съемок и на этапе выпуска в прокат «Бразилии» по сути являет собой некий знак солидарности, символизм единения режиссера с выстраданными им героями, с миром его фильма. Меняем Сэма на Терри, выдуманную ультра-бюрократию на киностудийные реалии и получаем нечто похожее на рассказ о злоключениях клерка Лаури, переложенный на бумагу жизни. И в самом деле, что двадцать лет назад, что сейчас, многие зрители готовы с той или иной степенью саркастического восхищения узнать в сюжете «Бразилии» что-то из их насущного быта. Иногда кажется, еще немного, и в кишащем молодыми мужиками автобусе женщине-инвалиду больше не уступят место, сумасшедшие поборники чистоты станут выгуливать своих мопсов с заклеенным задом, а от жертв повсеместных терактов будут буднично отгораживаться специальными ширмами. И смех и грех. Обещанная социальная сатира в деле. Нашлось здесь место и ненавистной бумажной волоките с взаимно-обратными рекомендациями по посещению при оформлении каких-либо документов в различных госинстанциях. Метко, остро и до зубовного скрежета узнаваемо. То был гимн содержанию. Дифирамбы форме петь, наверное, излишне. Еще со времен работы в составе «Монти Пайтон» Гиллиам нашел свой неповторимый стиль в ремесле визуализации, питаемой неуемной фантазией. Он был верен себе тогда, в 85-ом, он верен себе сейчас. Что, вместе с другим сказочником Голливуда Бертоном и французом Жене, несомненно, позволяет ему занимать одно из самых почетных мест в международном пантеоне режиссеров-визионеров. Откровенно наслаждающиеся процессом жутко талантливые лицедеи играют в ритме заглавной музыкальной темы: феерично и, несмотря на довлеющий мраком антураж, как-то очень беззаботно. Попытки Де Ниро украсть своими эпизодами весь фильм не венчаются успехом, но отнюдь не по причине какой-то слабины со стороны мэтра. На самом деле, у каждого из нас своя Бразилия. У Сэма Лаури это страна изумрудных лугов и одетых багрянцем небес, где есть собственный домик, укомплектованный дамой сердца. У Терри Гиллиама – мир, где можно сказать продюсерам нет, где отсутствует повод мастерить ироничный плакатик «Сниму фильм за еду» для выступлений на пресс-конференциях, мир абсолютной творческой независимости. А у какого-нибудь соседского фантазера Бразилией будет мечта иметь работу, смысл которой состоял бы в курортном отдыхе, а размер зарплаты определялся квалитетом этого процесса: чем лучше отдохнул, тем больше получил. Но по факту все по-прежнему оказываются прикованными к своим креслам: первый – на «приеме» у приятеля в Министерстве Информации, второй – в кабинете каких-нибудь братьев Вайнштейнов, а третий – в пыльном офисе одного из многочисленных мегаполисов… И чтобы вернуться, надо только закрыть глаза.

Жаль что фильм не снять по книге. Ведь тогда можно было бы смело сравнить его со своим каноническим вариантом. Однако нет, фильм является самосозданным детищем Терри Гилиама, абсолютно не похожим ни на одну ранее созданных утопий. Конечно здесь есть отсыл и к тирании Оруэлла и к технократии Хаксли, есть даже крохи от «Мы» Замятина. Но все же такая работа имеет право называться самобытной. В центре сюжета главный герой – мужчина средних лет. Он талантливый работник и является полезным винтиком в огромной бюрократической машине. Жизнь его протекает спокойно, до тех пор, пока он не встречает девушку, которая периодически встречается ему во снах. По случайному стечению обстоятельств девушку считают террористкой и объявляют ее в розыск. Наш герой незаконно проникает в отдел сбора информации и изменяет досье на свою возлюбленною, но к сожалению его смелый поступок не остается незамеченным и теперь уже он является преступником. Его задерживают и подвергают пыткам, от чего сходит сума и навсегда погружается в мир своих грез. Главный герой Сэм Лаури в отличии от своих соратников по цеху из вышеназванных книг не борется и не осуждает действительность. Ему нравится его работа, его устраивает состояние общества. Является благонадежным элементом общества. Он довольно талантливый и живо мыслящий мужчина, однако не претендует на какое-либо повышение своего социального статуса. Как и все вокруг он выгляди смешно и даже гротескно и конечно не замечает идиотской картины мира сложившейся вокруг него. Все выглядит абсурдно и на первый взгляд через чур безобидно и нелепо пока режиссёр не сталкивает нас с серьезными проблемами гиперболизированного бюрократического режима. С самого начала мы сталкиваемся с чудовищным убийством невинного человека, смерть которого случилась всего лишь по ошибке одного из ведомств, допущенной в фамилии. Затем можно вспомнить чудовищный продукт все той же бюрократической системы – Генри Татл. Человек, который устал от бумажной волокиты и занимается ремонтом жилых коммуникаций без бумажных проволочек с пистолетом в кармане подобно преступнику, кем он кстати и является в обществе Гиллиама. Вообще благодаря декорациям и массовке мне при просмотре фильма стало тяжело дышать как от приступа клаустрофобии, я на своей коже ощутил муравьиную суету клерков и тесноту кабинетов в отделах. Я искренне ощутил бешенство, когда главную героиню отправляли из одного отдела в другой и обратно за необходимыми справками и печатями. Ужасные пластические операции и поступки обесчеловечивающие людей, улицы по которым кружат мусорные вихри, воздух которым невозможно дышать все это и не только в фантастической драме «Бразилия» Фильм не создан посылом что бы изменить общество, он создам что бы каждый поднялся над своей головой и взглянул на мир по-новому.

Главная задача антиутопии - показать негативную тенденцию развития общества. То, от чего нормального человека воротит, вызывая чувство наслаждения от существования именно в своём мире. Да, наша система не идеальна... но, сравнивая с системой любого созданного мира антиутопии - мы понимаем, что человечество ещё хорошо отделалось. Мир у Гиллиама вышел необычным, как и в любом другом подобном фильме. Странная система труб и проводов, огромные здания и кепки с большими козырьками. Здесь не уступают место женщинам, и каждый занимается своим делом... несмотря ни на что. Вот такой мир нам предоставил для осуждения Терри. Я очень люблю подобную тематику, пересмотрел уже добрую половину фильмов, известных кинематографу, на антиутопическую тему. Выделить могу шедевральные картины: 'Заводной апельсин', 'Шоу Трумена' и 'Тёмный город'. Мир последнего - понравился больше всего. Но это всё же рецензия к 'Бразилии'. Так вот, 'Бразилия' уступает тем ранее трём озвученным фильмам своей откровенной затянутостью сюжета. Действия фильма разворачиваются очень медленно, акцентируя наше внимания на всех мелочах, которые хотел нам показать режиссёр. Не знаю, возможно, кому-то и и интересно разбирать по мелочам мир Гиллиама и его главного персонажа - Сэма Лаури... но не мне. Я люблю фильмы, длящиеся два часа и более, но только в том случае, если это действительно интересно. Но если уже после часа просмотра, я иногда начинаю отвлекаться на посторонние дела - всё(!), вердикт фильма - нудно! Это первый минус, - второй же аналогичный фильму того же Гиллиама '12 обезьян': фильм рассчитан на двадцатый век. Сейчас, после появления компьютеров, небоскрёбов и 'Матрицы' фильм смотрится не новинкой нашего века, это точно. Хотя в моей памяти он засядет надолго. В остальном же - фильм идеален! Игра актёров, декорации, музыка, идея, необычный мир, казалось бы банальная сюжетная линия любви даже необычно интерпретирована, акцент на огрехи системы и многое другое. Вышла очень занимательная картина, повествующая обо всём мире в целом, о проблемах в обществе и идеи о создании своего идеального мира (кто смотрел, поймёт о чём я). 8,5 из 10