отзывы и рeцензии

Торжество: отзывы и рeцензии

В 1995 г. датчане Ларс фон Триер и Томас Винтерберг с коллегами провозгласили 'Догму 95' - свод правил для нового кинематографа. В соответствии с этим манифестом настоящим кино считалось только то, что было снято на натуре, без реквизита, декораций, искусственного света и переозвучания. Нереалистичные действия и сюжеты отрицались, кино о прошлом и будущем отвергалось. Жанровое кино запрещалось. И даже имя режиссера не должно присутствовать в титрах. 'Торжество' 1998 г. - один из самых значимых фильмов этого направления. Но не стоит считать, что этот фильм ценен лишь формой. Вовсе нет, эта картина Томаса Винтерберга не менее ценна своим содержанием. 'Торжество' погружает зрителей в трагикомедийный сумбурный мир одного состоятельного семейства. Родственники съезжаются в поместье, которое оказывается одновременно и родительским домом и гостиничным комплексом. Причина собрания - праздник. 60-й день рождения главы семейства. Как бы между делом, вскользь мы узнаем о героях многое: Один из сыновей успешный бизнесмен, живущий во Франции. Другой - неудачник, ведущий себя далеко не совсем адекватно. Сестра - отстраненная и серьезная. А еще недавно семья пережила смерть другой сестры - она покончила жизнь самоубийством. В конце-концов все гости и виновник торжества соберутся у стола. А когда слово предоставят старшему сыну, он выдаст казалось бы шокирующую речь. Он заявит, что всеми уважаемый и любимый отец сексуально эксплуатировал его и покойную сестру. Что именно отец виновен в смерти девушки... Ужасные обвинения, делящие мир на до и после. Но все сидящие за столом делают вид, что не слышат и не понимают озвученных обвинений. Что произойдет дальше - нужно видеть самим. Когда этот фильм только появился, он безусловно удивлял в первую очередь своими неожиданными смелыми техническими и творческими приемами. Но 'Торжество', как показало время, оказалось еще и опережающим свое время тематически. В 1990-х тема педофилии была широко обсуждаема, в том числе из-за обвинений в адрес Майкла Джексона и Вуди Аллена. Но общество, также как герои фильма 'Торжество' абсолютно не желали слышать обвинителей и продолжало поклоняться и превозносить обвиняемых. Лишь в 21-м веке общество крайне нехотя и болезненно, пробираясь через противоречивую скандальную информацию, оказалось в конце-концов вынуждено признать существование проблемы. В конце 2010-х когда разразились скандалы вокруг MeToo, общество вновь начало проходить через аналогичный процесс. Словно переживания фазы горя, каждый раз, когда нам открывают глаза на что-то, чего мы не хотим видеть, знать и понимать, мы все отрицаем, реагируем агрессивно, торгуемся, впадаем в депрессию и лишь потом покорно принимаем новую картину миру. Томас Винтерберг в своей картине 'Торжество' великолепно показал нам нас - готовых закрывать глаза и уши при соприкосновении с неприятными фактами. Мы такие. Как бы сложно нам не было это принять, это так. Так что если не видели 'Торжество' 1998 г. - уделите ему время. Это одновременно яркий образчик стилистики 'Догмы 95' и жестокий урок познания социальных норм и личностных защитных механизмов, эффективно справляющихся с задачей спасать нас от восприятия всего, что способно нас сломать и привести в отчаяние.

'Festen' - лента просто безупречная, на этом можно заканчивать описание. Камерная работа: огромное семейство собирается на вечеринку в честь дня рождения отца. Встречаются все родственники, многие из которых не видели друг друга десятилетиями. Праздник намечается грандиозный, приготовления последние завершаются, и вот-вот должно начаться то, ради чего все и съехались. Оно, собственно, и начинается, но с весьма существенными изменениями в изначально обговорённом и согласованном заранее плане мероприятия. Начнём с того, что особой любви к отцу семейства никто не питает, а в большинстве своём относятся к нему с затаённой или же плохо прикрытой злобой на границе с ненавистью. По сути - да есть за что. Насилие в семье, в том числе и сексуального толка, доведение до суицида, скандалы, свары, политика замалчивания - всё это является его правилами жизни, теми правилами, которые ты либо принимаешь, либо попросту не выживешь (не в переносном или иносказательном, а вполне прямом смысле). Примиряются с подобными условиями игры члены семьи по-разному - кто-то закрывает глаза, предпочитая не замечать, кто-то пытается подмять ситуацию под себя, в чём-то лицемеря, где-то привирая, в общем и целом, пытаясь получить от сложившегося хотя бы минимальную пользу для себя, кто-то же, напротив, пытается прояснить и разложить по полочкам для себя хотя бы лично все события, происходящие в особняке и за его стенами. Именно это, в конечном счёте, и оказывается губительным - как для празднества, так и для именинника. Потому как, как бы не пытались увещевать главному герою, как бы не пытались его убедить в том, что правда, о которой знает он, никому не нужна, потому как знают о ней все, и все уже привыкли о ней молчать, сколько бы раз главного героя не выдворяли из-за стола, пытаясь то прямо, то косвенно, заткнуть ему рот, сколько бы раз его высказывания не пытались обратить в шутку, в итоге всё это лишь оттягивало время, ненадолго отодвигало грядущий катарсис, вполне прогнозируемый - шила в мешке не утаишь, правда, чаще всего, кому-то да оказывается выгодна, да и просто - нельзя скрыть то, что находится на поверхности. Потому в какой-то момент попытки замолчать проблему просто-напросто прекратились - и главный герой сумел высказаться. Однако же... Да разумеется - ни к какому результату это не привело. На следующее утро все проснулись ровно так же, как и просыпались до этого. Ровно так же позавтракали. Ровно так же продолжили общаться. С одним лишь 'но'... И вот тут можно просто прерваться, сказав, 'ребят, ну это же 'Догма-95', сами-то вы как думаете?' Вот то-то и оно, что вы предполагаете сейчас в своей голове кортеж полицейских, громогласно изгоняющих отца семейства в приличествующие его статусу камеры, однако же - представители полиции изначально были на праздничном приёме. Потому решение не столько очевидно, и вернее всего посмотреть - тем паче, что и съёмки, и интерьеры, и актёрский состав на запредельно высоком уровне.

Драма датского кинорежиссера Томаса Винтерберга 'Торжество' - первый фильм из проекта 'Догма 95'- представленный на фестивале в Роттердаме в 1999 году. Что же такое 'Догма'? И как к ней относится в рамках просмотра данного необычного фильма? Этот проект был создан вышеупомянутым Винтербергом и Ларс Фон Триером, основной идеей которого является отказ от технически сложных съемок, замысловатого монтажа и нагроможденной стилистики, чтобы подчеркнуть истинную сущность кинематографа, отразить реальность такой, какая она есть, и обратить внимание зрителя непосредственно на проблематику персонажей. Концепция манифеста и идея проекта ясны и понятны: ручная камера, естественный свет, правда и только правда во всех её видах. Почему нет? Поиск новых решений, подкрепленных идеей о высшем предназначении искусства, может быть вполне удачным. Начиная просмотр, я представляла, что меня ждет именно это, посему имела определенные предубеждения, посчитав данный проект надменной выдумкой датского режиссера, который изголяется в поиске форм для выражения своего таланта. Однако каким же сильным было моё удивление, когда к середине фильме я начала осознавать, что передо мной настоящий шедевр. Иными словами, как бы Винтерберг не снял фильм - по законам догмы или по традиционным правилам кино - это уже не имело для меня никакого значения. Все мое внимание оказалось завороженным разворачивающимися сценами на экране. Винтерберг раскрывает сюжет постепенно, неспешно распутывая клубок твоих собственных вопросов относительно персонажей. Морально-нравственный уровень героев настолько плох, насколько мне кажется, или это все игра? Меня пытаются ввести в заблуждение или вообще не дадут никаких ответов, оставив финал открытым? Но это 'Догма': здесь не будет фальши. Честность здесь не только у камеры, звука и монтажа, честность здесь в первую очередь у истории, рассказанной автором. Режиссер строг и не умолим, ведь его герои такие, какие они есть. Они порочны, лицемерны, слепы и глубоко несчастны. Европейский кинематограф всегда будет поражать меня игрой актеров, такой простой и естественной в своем выражении. Столь натуральной и осязаемой, как сама жизнь. Жизнь, которую Винтерберг увидел жестокой драмой и сделал это великим искусством. На самом деле тут не может быть никакой оценки.

В прошлом году датский кинематограф открылся для меня с новой стороны. Так получилось, что мое знакомство с датскими фильмами сразу не заладилось. Обе драмы 'Мыло' и 'Заключенный R' мне не понравились, поэтому я повесил ярлык 'сомнительно' и уже с подозрением относился к другим работам их производства. Пока мой интерес не появился снова после великолепного 'Королевского романа' и 'Мести' Сюзанны Бир. В общем, этот фильм я захотел посмотреть по двум причинам: знакомство с проектом Догма 95 и Трине Дюрхольм, которая меня поразила в 'Мести'. К сожалению, он не оправдал моих надежд. Я бы даже назвал этот фильм театральной постановкой, потому что один из принципов Догмы 95 - отсутствие зрелищности и эффектов. Интерес зрителей должны удерживать только актеры и их персонажи. А съемка на ручную камеру проводится там, где происходит само действие. То бишь эффект любительского видео тут оправдан обетом целомудрия, который подписали режиссеры данного проекта. И если я еще понимаю идею и концептуальность Догмы 95, то совершенно не могу понять идею этого фильма. В чем смысл? Я вижу желание эпатировать публику и всё. Сюжет вообще ни о чем. Семейка фриков собирается на юбилей отца, где с каждым новым тостом достают старого скелета из шкафа. Они там все ненормальные: папаша со своими сексуальными девиациями; старший сын - жертва насилия с глубокой психологической травмой, полученной в детстве; сестра - истеричка, слабая на передок; младший брат - нацист с садистскими замашками; равнодушная ко всему мать; дедушка-маразматик, повторяющий один тост... В такой семье не грех утопиться. Это самый безумный праздник, какой мне довелось видеть. А гостям все равно. Они себе продолжают пить и жрать. Хлеба и зрелищ! Это абсолютно безумный фильм с талантливыми актерами, который мне совершенно не понравился. От фильма осталось мерзкое ощущение, как от дешевой забегаловки с грязной посудой на липких столах, перегаром с примесью пота и соответствующей компанией. Но было приятно увидеть Трине в роли второго плана. В следующем месяце я буду готовить свою датскую программу, поэтому у Томаса Винтерберга будет шанс реабилитироваться в моих глазах. 3 из 10

За закрытой дверью - обыденные реалии, в которые мы ввергаемся каждодневно, предпочитая думать, что если закрыть глаза, то действительность, разумеется, растворится. Проблема контекста. Проблема грани той правды, что выплывает из полумрака прошлого, и носит, прежде всего, локальный характер. Догматизм является той базой, с которой простирается вся тирада взаимоотношений всех тех людей, что были собраны на празднестве дома Смешальских. Здесь Вы, быть может, найдете экзальтированные эпитафии об иррумации, нацисткие изыскания, явственность в виде 'failure to act' - и все это под обильным соусом сексуальной девиации. Можно добавить, что обусловлено это было провалом эксперимент Милгрэма, что развалил всю восторженность и лоск сего светского пиршества. Если разобраться и отринуть амбивалентное отношение к содержанию, то можно сказать, что 'Манифест' был полномерно выполнен. Все аллюзии, вся трактовка и игра - себя оправдывают. Судя по всему, картина вытолкнула на поверхность тот самый пресловутый постмодернизм, доведенный до абсолюта, со всеми его иллюзорными взглядами на истину чувств, любви и эмоций. Винтерберг же получил возможность, обнажить все то, что было скрыто за фасадами и солнечными бликами, что иронично поигрывались на сервизах данного дома. С уверенностью можно сказать и то, что в дальнейшем, ему будет довольно - таки многогранно сложно - обойти самого себя. А ему, все же, еще предстоит обыграть самого себя, в рамках тех правил, что были им установлены. Что, опять же, являет собой небезынтересный альянс содержательности формы и нарочито голой правды. Впрочем, нам остается лишь развернуться и лицезреть.

Рассуждая о фильме «Торжество», датского режиссера Томаса Винтерберга, первопроходца «Догмы 95» наряду с ее основателем – Ларсом фон Триером, нельзя не провести напрашивающиеся параллели с его последней лентой «Охота». Оба фильма затрагивают одну и ту же тему, тему педофилии (в «Торжестве» она еще сопряжена с инцестом). В обоих фильмах показывается реакция окружения на данный инцидент. И, к сожалению, в обоих фильмах эта реакция пугает больше самого инцидента. Конформизм, безучастное молчание, робость по отношению к виновнику - словом все, что дает понять, что «моя хата с краю» противопоставляются конформизму другому - ярому, слепому, за пеленой эмоций невидящему истины. Таким же образом противопоставляются и жертвы, где, с одной стороны, смирение, побеждающее борьбу, а с другой – ненасильственное сопротивление. Говоря о манере съемки, в первую очередь нужно понимать, что такое «Догма 95» и зачем ее придумали. Условно говоря, это содержание без формы. Главенствует сюжет и персонажи, а техническая часть картины, будь то операторская работа (запись должна происходить только на ручную камеру), освещение (только естественное), декорации (только натурные съемки, если нужен реквизит – снимай там, где он стоит), уходят на второй план. Более подробно можно почитать, например, на Википедии. Однако, именно на примере «Торжества» хорошо видно, что все эти ограничения играют свою конкретную роль, помогающую достигнуть нужной атмосферы. Ведь оператором тут является безымянный человек с камерой, работающий на свадьбах, юбилеях и других праздниках, которого можно нанять по объявлениям в газете. Он – человек непричастный, а только фиксирующий. Но, приехав на работу, человек с камерой невольно становится свидетелем бушующей семейной драмы. Отсюда все эти странные ракурсы, дрожащая картинка и прочее. Страшно стало человеку с камерой от того, что он фиксирует. Стало страшно, понимая то, как авторитет главы семейства задавил и материнскую, и братскую любовь, позволив скрывать семейный «скелет в шкафу» от самих себя. Страшно стало от того, что среди всех этих статистов, людей из кожи и костей, можно узнать и себя, и людей, тебя окружающих. Признание главного героя никому из них неинтересно, даже противно. «Мы сюда отдыхать приехали, а вы со своим грязным бельем разберитесь сами», с таким настроением они выкидывают его из дома, как собаку, привязывая к дереву. А после третьего выстрела в воздух – прочтения шокирующей предсмертной записки покойной сестры главного героя – на секунду смолкают, переглядываются, а потом, как ни в чем не бывало, продолжают болтать на светские темы и хлебать свой суп, то ли из лобстера, то ли из форели. 7 из 10

Мне кажется, трактовать этот фильм только как фильм о скелетах в шкафах и о поисках правды слишком узко. Едва ли не более важное в этой картине - принятие этой правды обществом (иначе, наверное, фильм закончился бы на середине, все бы тогда охали и ахали, осуждали и обсуждали). Приехавшая на торжество публика едва ли не важнейший персонаж этого фильма. Недаром главному герою приходится повторять жуткую правду несколько раз и наталкиваться на молчание. Первая реакция людей (и это просчитывают многие герои) выйти из игры, уехать (ведь с ними может сделаться депрессия). Вторая реакция - сделать вид, что ничего не произошло и продолжать праздновать. Третья реакция - направить свое негодование и свою агрессию на какого-то внешнего врага, подчеркнув свою консервативную закрытость (по-моему, одна из возмутительнейших сцен, помимо речей Кристиана, сцена, когда Микаэль начинает распевать расистскую песню намеренно на датском языке (!!!), которую не понимает чернокожий друг Хелен, подчеркивая чужеродность гостя, и что самое ужасное, ее подхватывают фактически все гости). Не зря в фильме вообще появляется этот персонаж, и недаром он так внешне отличается от остальных гостей. Это тоже знак того, что только человек со стороны, извне этого общества видит ужас ситуации и не может на нее не реагировать. При этом Винтерберг не выносит приглашенным однозначный приговор, даже находит некоторым из них оправдание - они зависят от виновника торжества кошельком, но откровенное лизоблюдство и абсолютная отрешенность и равнодушие все равно выглядят отвратительно. Самое ужасное, что на торжестве не только гости, но и старшие члены семьи, которые то ли физически не в состоянии услышать ужасающую правду, то ли не менее ужасны, чем виновник торжества. В этом фильме поднимается еще одна очень сложная проблема - а как поступить с преступником такого масштаба. Заслуживает ли он отмщения в виде физической расправы? Не станет ли тогда мститель таким же преступником? В фильме очень объемные и неоднозначные персонажи. Апогеем неоднозначности, наверное, становится Микаэль. Поначалу настоящее воплощение грубости, вспыльчивости и злости он тяжелее всех справляется с правдой, ему тяжелее других ее принять, и, наверное, ему точно не удастся никого простить. Фильм очень метафоричен: время дня, распорядок торжества четко соотносятся с развитием действия, многие реплики звучат символично, а в самом начале мы видим буквально гамлетовские отсылки к призраку, который ждет отмщения. Тяжелый фильм (я его не осилила с первого раза), великолепно продуманный и выстроенный, с потрясающей актерской игрой. Просто неспособный никого оставить равнодушным.

В шикарном загородном доме намечается торжество. У главы семьи день рождение. Ему исполняется 60 лет. Постепенно подтягиваются гости – дети, внуки, братья, сёстры, бабушки, дедушки, прабабушки, прадедушки, дяди, тёте, племянники и племянницы. Практически у каждого из них есть дети и внуки, у кого-то мужья и жёны, а у кого-то всё ещё просто вторая половинка. Все друг с другом знакомятся, здороваются, кто-то начинает вспоминать кого-то, когда он или она ещё были маленькими, старшие начинают задавать вопросы подрастающему поколению «Ну что, нашёл себе подружку то? “ или “Ну что, где твой жених? Иль ты хочешь в девках сидеть до старости лет ? ” и тд. В общем, обычная семейная идиллия. И вот, когда все гости собрались, наговорились друг с другом, а «звезда сегодняшнего вечера” уже готов принимать поздравление и подарки, все собрались за столом. Как подобает традиции – тост начинает говорить самый старший из отпрысков. И вот он уже привстал, поднял бокал над головой, перед этим предложив выбрать отцу две разного цвета записки, на которых написаны разного вида поздравления. Отцу не посчастливилось, ибо от его выбора зависела судьба сегодняшнего вечера. И вот, все бокалы наполнены, гости в ожидании тоста, после которого последуют первое блюдо, старший сын начинает говорить и … Но чтобы дождаться кульминационного момента, надо около 30 минут смотреть на нарезку бессвязных между собой сцен. В начале мы знакомимся с одним из отпрысков этой замечательной семьи. Его зовут Микаэль. У него есть свой небольшой бизнес, жена и трое маленьких детишек. Вот едут они, едут и тут они встречают брата Михаэля, Кристиана, который почему-то решил не пользоваться транспортом и решил добираться до поместья на своих двоих. Тут же появляется совсем непонятный момент. Микаэль выгоняет из машины свою жену и детей под предлогом, мол, надо поговорить со своим братом, да и идти осталось каких-то несколько километров. Оно и понятно, ведь Микаэль не какой-то там подкаблучник; да и плевать что на заднем сиденье есть место. Нелогичная эта сцена потому, что жену он выгнал под предлогом что надо посовещаться с братом, но с братом то он не поговорил; они молча ехали. В то время как гости подъезжают к поместью, нас ждёт 3 сцены, склеенные та-а-а-аким монтажом, что всякие там Спилберги и Ноланы позавидовали (сарказм), 2 из которых ну никак не связаны между собой и уж тем более с сюжетом. Первая сцена связана с сестрой Микаэля и Кристиана по имени Хелен. Ей придётся поиграть в молодую мисс Марпэл и отыскать важную записку, которая сыграет важную роль в этой истории. Другая сцена, связанная с Микаэлем, демонстрирует нам что попало. С начало он орёт на свою жену из-за того, что она не взяла его чёрные ботинки, и теперь ему придётся идти в коричневых ботинках, что напрочь противоречит … эээ… масонским законам, что ли. Ну а после криков и орав они начинают заниматься зверином в прямо и переносном значении этого слова сексом. Что это было? Зачем вообще это нужно было? Не знаю. Меж тем нам показывают Кристиана. Здесь он просто сидит и … и ничего не делает; в то время как его подружка( кто она? откуда она взялась? ) просится в душ, раздевается перед ним и хвастается своей подтянутой попой, которая на самом деле плоска и так ненавязчиво намекает Кристиану на секс, на что он отвечает громким храпом. Тут я даже не знаю что сказать. Увы, кульминационный момент слили. По логике вещей, все должны были удивиться, ну или хотя бы зашептаться. Фраза «Акция — реакция!” из фильма “Хористы” никак сюда не походит. Подумаешь, сын публично рассказал всем, что отец насиловал его и его сестру. Ну с кем такого не бывало, а? Окей, попытка номер один оборвалась. Может со второй удастся обратить внимание общественности? Да не, никак. С третьей? Ну, почти. Они начинают шептаться, но потом быстро об этом забывают и начинают танцевать. Лишь дочери, причём не самым таким логичным путём ( в самом деле, каковы шансы, что эту записку написала не покойная сестра, а сама Хелена ?) удалось обратить внимание на данную проблему. Увы, вместо какого-либо яркого финала мы получили ничего. Поставленные Винтербергом темы и проблемы, увы, оказались не до конца развиты; говорить о какой-либо актуальности этого фильма не приходится. Они вроде бы есть, но они либо не до конца развиты, либо где-то так мельком проскальзывают. Его так называемое « проникновение в сущность зла» оказалось не убедительным и уж тем более не зловещим. То ли проблема в недоделанном сценарии, то ли в том, что Винтерберг захотел просто-напросто сделать супер-пупер-мега арт-хаус, которые чествуют в Европе ( особенно в Венеции, ибо бывают там такие фильмы, что не всякая элитарная группа/секта сможет их досмотреть), дабы заграбастать себе какой-нибудь ништяк( что он и сделал). Я уж молчу про то, что до него всякие там Пазолини и прочие европейские мэтры делали подобные фильмы, и у них это действительно получалось! Они могли на примере одного персонажа или одной семьи показать, что бывает так-то и так-то и что может произойти, если будет так-то и так-то. А Винтерберг просто- напросто сгрёб все в одну кучу (ну то есть каждого человека), мол, эта правда про всех и про каждого. Видимо, они забывает, что люди бывают разные.

Фильм 'Торжество ' словно из разряда 'случайные съемки ', создается впечатление, что снят на домашнюю видеокамеру, при просмотре кажется, что это действительно чье-то домашнее видео, думаешь, стоит ли смотреть чужие личные съемки? А после просмотра остается грусть и удивление. Вот уж воистину - какие тайны скрывают взрослые люди? Мужчина, у которого не складывается личная жизнь из-за отца-педофила, девушка, покончившая жизнь самоубийством, потому что воспоминания не дают ей продолжать жить спокойно. Брат и сестра, уже взрослые, продолжающие жить и пытающиеся забыть то, что происходило с ними в детстве. Фильм потрясает, он шокирует, заставляет переживать, это драма семьи. Больше всего меня удивила мать этого семейства, да, существуют больные люди, но молчать, встать на сторону своего мужа-педофила, я этого понять не могу. Вспоминается сцена, когда главного героя после его шокирующего высказывания в адрес отца выгоняют из дома и привязывают к дереву как собаку. Заставьте окружающих поверить в то, что им кажется невообразимым и будьте наказны за то, что вы в меньшинстве! Радует, что окончание фильма на более высокой ноте, высказав все, что кипело в течение большей части жизни, и отомстив, своим образом, за сестру, главный герой начинает новую жизнь. Думаю, мы все имеем право начать все сначала.

Один из самых сильных фильмов о насилии в семье. Рекомендую смотреть не одному, а в компании близкого человека. Поднимает много переживаний, насилие было в каждой семье, только в фильме показан один из страшных видов, но все переживали в той или иной степени боль от непонимания, власти и т.д. Поскольку идеальны родителей не бывает, то и фильм откликнется. Но понимание, что жизнь продолжается, несмотря на весь ужас прошлого и можно идти и смеяться, но помнить, что есть та история, которую уже не изменишь. Игра актеров великолепная, сценарий до мелочей продуманный, интересно наблюдать за каждым из героем, много тонких психологичных наблюдений, например реакция брата, который был исключен из семьи. Что с самого начала помогает погрузиться в фильм, это съемка, формат домашнего, документального видео. От этого возникает ощущение присутствия. Ну и после фильма хочется напиться, что впрочем мы и сделали, обсудили секреты из своего детства. Поэтому я и рекомендую смотреть в компании. Можно не только обсудить, но и лучше узнать друг друга. Но это все для зрителей, которые готовы к серьезному болезненному фильму.

Этот фильм хорош всем. С какой стороны не посмотреть. Безупречная форма и многозначительное содержание. Легкий и непринужденный повествовательный стиль. Безумная, не знающая никаких правил и тем самым выхватывающая суть происходящего камера. Создатели фильма допускают возможным не соблюдать резкость или не замечать подрагивание камеры. Представляю, как раздражался бы знатный перфекционист Висконти. Но, у Винтерберга получается оставить целостный визуальный оттиск - сплав напыщенно торжественных настроений, в котором пребывают участники действа. Мы ведь, зрители, оказываемся рядом с ними. За тем же столом. Случайные свидетели семейного разоблачения, или как сейчас сказали бы 'каминг-аута'. Только вот, я бы не стал привязываться к сюжету. Суть разоблачений - конечно же не более, чем умелое отвлечение от главного. Та легкость, с которой отца семейства один из сыновей обвиняет в педофилии сопоставима с обвинениями в поедании младенцев или в ночных полетах на метле. Это что-то несуразное, похожее на неудавшуюся шутку. И вот тут, вместо того, чтобы прочувствовать психологизм ситуации, автор наслаждается абсурдом. Ведь, долгое время никто из присутствующих, равно как и мы, приглашенные лично мистером Винтербергом зрители, попросту не могут определиться с тем как реагировать на происходящее. Впрочем, можно ли уверенно утверждать, что в фильме всего один злодей? Разве обслуживающий персонал откровенно не шарит по карманам? Разве самый 'невинный', на первый взгляд брат, не свински поступает по отношении к своим женщинам? Разве так невинна мать? А разве не все участники застолья распевают расистскую песню, весело и бравурно? Виноваты все. Виноваты дети. Виноваты родители. Виноват Гамлет и Йорик. И в этой жестокой истории Винтерберг осторожно поддергивает один из самых явных нервов современной Европы - ответственность за те деяния, которые сотворило прежнее поколение. Получается, что все те вопросы о которых Триеру пришлось прямо кричать в 'Европе', Винтерберг лишь элегантно косвенно обводит в скобки. Не говоря прямо ни единого слова упрека или осуждения. В конце концов, перед нами ведь не более, чем фантазийная зарисовка, аллюзия на 'Гамлета'. Не более. В этом и вся авторская многозначительность. 9 из 10

У всех нас сложные отношения с родителями. Редко, кто может похвастаться абсолютным взаимопониманием с теми, кто дал тебе жизнь. Но, то, что произошло и продолжает происходить в этой семье, пусть уже и не так явно, не сравниться ни с какими обидами и недомолвками в среднестатистической семье. Не знаю, как вам, но по мне мать этого семейства не менее виновна в том, что произошло, чем отец. Она видела, она знала, но она ничего не предприняла. То, что случилось в далеком детстве, повлияло и на взрослую жизнь героев. Кого-то заставила покончит жизнь самоубийством, кого-то превратило в слабого, убого человека... Торжество-это еще победа над собственным бессилием и немощью. Перелом, произошедший в голове. Возникшая вдруг смелость в душе главного героя изменила мировозрение не только его родственников, но и всех присутствующих гостей, по-началу не желавших замараться чужими историями. Торжество-это кино, бьющее по голове, волнующее, настолько реальное. что перестает казаться чем-то невозможным. Отличная работа! 9 из 10

Первый раз стою перед таким сложным выбором - написать положительную рецензию или облить фильм 'помоями', но не написать ничего в адрес этого фильма, означало бы присоединиться к 'заговору молчания'. Кто уже посмотрел 'Торжество', поймет о чём речь. По-моему Пифагор сказал 'берегите слезы ваших детей, что бы они могли пролить их на вашей могиле'. Так вот, на могиле главы семейства в этом фильме, не будет пролито ни одной слезинки, потому что их 'запас' давно исчерпан, еще в раннем детстве. Это фильм-провокация, выносящий на публику 'грязное бельё', свиду благополучного, буржуазного общества. В нем нет, привычных для кино, героев и антигероев, тут только преступники, их жертвы и статисты. Картина о проблеме сексуального насилия в семье. Быть может кто-то скажет мол - Зачем вообще об этом говорить?! Авторы фильма (как и я лично), считают что молчать- равносильно участию во всей этой вакханалии. Тема психических недугов очень часто поднимается и разнообразно обыгрывается в кинематографе, а вот о том, что общество или его отдельные представители, больны морально, как правило, стыдливо замалчивается. Многие обыватели заблуждаются когда думают, что насилие над детьми совершают только психически ненормальные. Это не так. Большинство насильников и извращенцев здоровы с точки зрения психиатрии, но больны морально. Это не одно и то же. Западное общество всерьез задумалось над этой проблемой когда в Великобритании к пожизненному заключению был приговорён педофил-миллионер. Его жертвами стали 3 тыс. несовершеннолетних подростков. Режиссер 'Торжества', как виртуозный хирург, вскрывает этот 'запущенный гнойник' на теле современного общества. Фильм очень сложный для восприятия, он не для всех. Смотреть или нет это острое и неприглядное, но очень правдивое зрелище, выбирать только вам.

Жестко сатирическая, резко реалистическая, гротескная трагикомедия. Это вам не гламурное кино с выверенными кадрами, красавцами-актерами и кучей стилистов за кадром, которые пудрят носы звездам-актерам каждый раз, как только слезы портят их макияж. Тут, милые мои, жизнь. И если вам кто-то отвратителен, но отвратителен как в реальности. Все на своем месте. Полудокументальная съемка, небрежность, поспешность кадров, не всегда хорошее освещение - только полюсы. Это не типично кино, это, если хотите, грязное и мерзкое кино о людях и скелетах в их шкафах. Это - взгляд в замочную скважину высокопоставленного соседа, у которого на самом деле не все в порядке и он по уши в грязи. Это - плевок всем тем, для кого слащавые мордочки - главное (даже если они в этом не признаются). Это ирония над теми, которые живут с задранным носом, и над теми, которые по слабости душевной стелятся перед такими (да да, это я о той самой любовной парочке, которая каждый раз после дикой ссоры бежит в постель). Это взгляд на пафос и шик с другой стороны, с настоящей, 'Торжество' срывает маски! Но так же, это торжество бунта. Бунта формы и бунта содержания. Здесь все пропитано отрицанием. Здесь все клокочет, бьет дорогую посуду, плюет в лицо обыденности, плюет в лицо типичным характерам, плюет в лицо тому, что лицемерно улыбается годами. Здесь все кричит и борется. Это Не красивое кино. И в этом его прелесть. Такому кино я готова хлопать стоя! 10 из 10

Настолько ошеломляющее впечатление, что даже не знаю, с чего начать… И это при том, что сюжет я знал, и «Догму 95» оценивал невысоко, но все-таки не ожидал такой структурированности, слаженности всех элементов картины. Впечатление можно определить, как эстетический шок оттого, что фильмы «Догмы 95» по-прежнему смотрятся свежо, ярко, по-прежнему бьют по голове. В отличие от «Идиотов», картины, безусловно, значительной, но все же рыхлой, в которой вторая половина с двумя мощнейшими кульминациями полностью перекрывает первую, «Торжество» - своего рода архетип целостности в кино, из него не выкинешь ни минуты, так все проработано, взвешено, просчитано. В картине нет и тени спонтанности, даже намека на импровизацию, хотя, казалось бы, манифест «Догмы» должен к этому располагать, в противоположность тому – железная, почти тираническая воля режиссера развертывает перед нами стоминутное социальное обличение, конечно, с пафосом, возможно, дидактически, но все равно целеустремленно и мощно. «Догма 95» изначально была антиголливудским и антибуржуазным манифестом, потому нет ничего удивительно, что в первых двух ее фильмах («Торжество» и «Идиоты») атака буржуазного духа, препарирование его изнанки стало основой не только эстетики, но и содержания. Если Триер в «Идиотах» показывал тупиковость антибуржуазного протеста, который сам до костей буржуазен и эпатирует лишь тогда. когда сопряжен с реальной болью, то Винтерберг создал всеобъемлющую притчу о «празднике, который должен продолжаться» несмотря не на что. Удивительно то, как убедительны сюжетные ходы в «Торжестве»: шок персонажей и зрителя то проходит в атмосфере тотального лицемерия, то вновь возвращается. Сохранить хорошую мину при плохой игре – неотъемлемое свойство каждого буржуа. Один из эпизодических персонажей даже хочет уехать после откровений главного героя, объясняя это тем, что у него и так – депрессия. Не таким же ли образом поступают и те зрители, которые боятся столкнуться с шокирующей правдой, уходят из зала, формулируя это тем, что не хотят иметь дело с мрачным искусством?! «Торжество» оставляет тяжелое послевкусие, эмоциональная буря этой картины погребает зрителя под себя: многоступенчатость драматургии, полифоничность истории, где каждый персонаж рано или поздно сыграет свою роль, децентрированность романно подобного нарратива, включающего в себя множество отдельных ситуаций, объединенных в повествование о семье, центр психологической тяжести, помещенный в историю отсутствующего персонажа, выворачивание наизнанку буржуазной добропорядочности как художественный принцип – все это складывается у зрителя в одно сложное чувство, в котором доминирует отчаяние и отвращение к обществу. Поразительно, как будучи столь молодым режиссером и малоопытным человеком, Винтерберг смог сделать столь мудрое высказывание о мире, нацелив острие критики в патриархат как основу пуританской буржуазности, он убедительно показал его фашистские и расистские корни, он не остановился на чем-то одном в своей критике, но сделал ее тотальной, уничтожающей, не оставляющей камня на камне в стереотипных представлениях о добропорядочном капиталистическом обществе. Общество часто называют семьей, и вот мы видим ее суть, тех червей, который пожирают его труп. Еще Христос сравнил фарисеев с окрашенными гробами, которые внешне красивы, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты. Подобно этим словам, Винтерберг осуществил эксгумацию прошлого, показав то, что многие не хотят видеть: насилие, сегрегацию и притеснение в мире, объявившем себя свободным. Трудно переоценить заслугу актеров в создании этого «семейного портрета в свином буржуазном интерьере» (как выразился Плахов в отношении раннего фильма Ханеке), «Догма 95», как это неудивительно, обнаруживает новые границы подлинности, новую искренность в профессиональном исполнении, актеры выглядят как непрофессионалы, так они убедительны в эмоциональном плане. «Торжество» - картина актерская в той же степени, как и режиссерская, она берет зрителя за грудки высоким градусом чувств с самого начала и потрошит их на его глазах на всем своем протяжении, не давая опомниться до самого конца. Последние несколько слов хочу сказать о том, что многим кинокритикам, принявших «Идиотов», картина не понравилась (например, Сергею Кудрявцеву, обвинившему Винтерберга в непрофессионализме и самодеятельности). В чем причина такой сильной негативной реакции? Наверное, все же в том безусловном новаторстве картины («Идиоты» традиционнее сделаны), в ее эстетической и концептуальной бескомпромиссности, к которой не все оказались готовы, и конечно, в манипулятивном программировании зрительских ожиданий. Но кино – это вообще одна большая манипуляция зрителем, если она удачна – значит кино талантливо. Просто в авторском кино мы не привыкли к тому, что нас берут за грудки и избивают при помощи киноматериала. Эпатаж да, шок да, но отторжение и отвращение ко всему, что ценит буржуазный зритель, удар по больному месту – нет, увольте. В этом смысле «Торжество» можно сравнить с балабановским «Грузом 200», который тот же Кудрявцев и многие другие щепетильные кинокритики тоже не приняли. «Торжество» - конечно, трендовый для своих лет фильм, задающий моду на эпатаж и протест, просто делает он это не в рамках социальных приличий (буржуазия любит, когда ее критикуют по правилам), а поперек их, в этом источник его художественной ценности и эмоциональной правды.

Здесь считаю необходимым изложить небольшую предысторию о том, как натолкнулась на эту ленту. В связи с любовью к Ларсу Фон Триеру я ознакомилась с манифестом 'Догма-95', написанным Фон Триером и Томасом Винтербергом о съёмке кинолент. Собственно, именно отсюда я и узнала о творчестве данного режиссёра(Томаса) и заинтересовалась первым фильмом, снятым полностью в соответствии с манифестом - 'Торжество'. После просмотра фильма у меня осталась смесь самых противоречивых мыслей и эмоций. 'Торжество'. Здесь Вы воочию увидите торжество безнаказанности и справедливости, лицемерия и непокорности. Вся ситуация в фильме пылает торжеством жизни, ведь действо происходит на праздновании юбилея, но в то же время выползает из шкафа со скелетами торжество смерти. В картине абсолютно отсутствуют какие-либо эффекты(не удивительно, ведь всё в согласии с Догмой), фильм рассчитан на то, что бы показать человеческие реакции, и, на мой взгляд, здесь режиссёр с лихвой отобразил всё, что задумано. В поведении гостей можно различить ту противоречивость реакций после тоста старшего сына. Остальные дети отказываются верить и недоумевают, но изменения в гостях на лицо - мы видим двуличие, заключающееся в слышимом молчании, склонившихся головах и попытках избавиться от зачинщика 'смуты', но в мимолётных жестах и лицах заметны вспышки веры - ведь нам всем очень просто и легко поверить в самое худшее о человеке, хоть и знаем его 'тысячу лет'. По поводу этой ленты можно долго рассуждать, но... ...В общем о фильме: для любителей авторского кино - это превосходная, добротная и качественная картина!

Драма датского кинорежиссера Томаса Винтерберга убивает все сомнения в том, что настоящее киноискусство существует. Снят он ручной камерой в помещении с естественным светом, с «живым» звуком и музыкой. Удивительным для меня было то, что это совершенно не повлияло на моё восприятие сюжета. Зачастую, картины снятые подобным образом, не отличаются ярким сюжетом, весь акцент ставится на форму, а не на содержание. Здесь же, совсем другая история: все использованные приёмы делают фильм только лучше. Фильм поражает Всеми своими составляющими. Каждый взгляд, каждое действие актёров - всё в этом фильме удивительно, поскольку не может быть выброшено из общей сложившейся картины. После просмотра - необыкновенное ощущение. Чувство, что прочитал повесть великого классика, а не посмотрел фильм. Это лучшее, что я видела за последнее время. 10 из 10

Люди (я, вы тоже) иногда сидят за одним столом с ничтожеством. Не у всех хватает ума понять меру этого ничтожества. Если и хватает, то мало кто встаёт из-за этого стола. Самые ничтожные смеются не самым смешным шуткам ничтожества. Другие молчат, но не встают. И только единицы бросают в глаза ничтожному человеку правду. И если этой единице удастся добиться правды (а это в реальной жизни бывает редко), тогда те, кто лебезил и унижался, первыми начнут топтать поверженное ничтожество. И только тот, кто добился правды, поймёт растоптанного человека, простит, и пожалеет. Мне кажется, об этом - 'Торжество'. В сценарии много натяжек, но так надо. К сожалению, только педофилия может смутить зрителя. Не смутит убийство, предательство, измена - это всё мелочи в кинематографической табели грехов. Фильм очень драматичный. Порой это театр - на одном нерве, не оторваться, не расслабиться. Винтерберг умело, отстраненно ведёт нас за собой. Сначала достоевские скандалы в благородных собраниях, потом фильм ужасов. Самые страшные герои - это не пришельцы и чудовища, а обычные такие люди - подхватывающие песенку о неграх, танцующий в паровозик, рассуждающие про жратву. Потом достоевский финал. Кульминация. Гул голосов нарастает, человек уходит. Сказать правду. Но сострадание важнее правды.

Торжество первый фильм из серии 'догма 95' получился каким и должен был получиться. С соблюдением всех правил этого документа, приблеженно к реальности. Без особых эффектов и т.д. По-моему слово 'Торжество' абсолютная противоположность всему происходящему на экране. Здесь оно только формально, оно как-будто нарисовано. Торжество илллюзия в этом фильме. Его не может здесь не в коем случае быть. Как раз таки основная проблема в фильме эта иллюзия. Все так красиво, все счастливы. Хотя за этой маской скрывается такое как ПРАВДА, действительность! Но никому почему-то нехочет раскрывать себя выходить за рамки КАК БЫ ПРИЛИЧИЯ. Хотя с такой действительностью никто не мирится. Но все родственники, знакомые закрывают глаза на происходящее. Да вообще люди закрывают глаза на все и надевают маску доброго, хорошего человека. Но ведь разве не учат нас быть честными не врать и не делать того что не хочешь?Куда то все это исчезает. И главный герой просто уже не выдержывает и в самый момент 'Торжества' выплескивает всю суровую правду о своем отце. Можно подумать как он тепрел такое? Его отец погубил его сестру и теперь после своего грязного прошлого он может спокойно Праздновать свой день рождения??!!Не получив наказания? Ведь за преступлением всегда следует наказание. Итак получилась отличная кинолента приблеженная по максимуму к действительности. Можно даже сказать даже не фильм, а реальность. Реальность такая, какая она есть. Другого нет... 9 из 10

Начинаю любить скандинавское авторское кино. Начав знакомство с 'Довольно доброго человека', я случайным образом обратил взгляд на Томаса Винтерберга. В основном, будучи наслышанным об успехе его 'Охоты'. Знакомство с кино под авторством Винтерберга я решил начать с его самой известной ленты. 'Торжество' с первых минут напомнило какую-то обычную домашнюю съемку крупного празднества. Собрались дети, родственники. У каждого из них своя жизнь и свои проблемы. И отношения между ними всеми далеко не самые идеальные. Такое часто встречается в реальной жизни: когда сестры конфликтуют с братьями, а сыновья с отцами. Главный конфликт основан на тяжелом грузе на душе старшего сына отца семейства. С первых минут, замечательно сыгранный Ульрихом Томсеном герой показывает всю грусть, тоску и печаль, присущую тому, кто потерял самого дорогого и близкого в жизни человека. Все эти эмоции, а также собака, зарытая в их семейном саду, не давали ему жить нормальной жизнью. Что он хотел получить от того, что все узнают ту 'жуткую правду'? Думаю, каждый определяет для себя сам. Ясно одно: раскрыв истинное лицо своего отца перед всей семьей, он наконец-то таки испытал облегчение. Тот тяжелый груз на его душе, так ярко выраженный в лице, в глазах, в поведении Кристиана, был сброшен. Позволив ему начать жить по-настоящему. Все в этом фильме определенно заслуживает хорошей оценки. Замечательная игра актеров, таких как Ульрих Томсен, Томас Бо Ларсен, Хеннинг Моритцен и др. Замечательная операторская работа. Очень интересный сценарий, который не дает оторваться от экрана и копать глубже и глубже, в поисках зарытой собаки. И, несомненно, режиссерская работа, которая стала определенно хорошим началом для Догмы 95. 10 из 10