Бабье царство: отзывы и рeцензии

Венцеслава • 30 марта 2013 в 07:33

Доля

Вот ведь радость какая: еще один человек от войны спасся Снова, как и в предыдущем фильме Алексея Салтыкова, безвестный, захиревший в годы оккупации колхоз выбирает себе председателя. Выбор, как водится, между коммунистическим и неверным. Но у местных баб, темных и беспартийных, свое видение: выдержанные и развитые не ко двору, здесь и сейчас, чтобы ноги не протянуть, нужен дьявол. Дьявол по имени Надежда. Темная лицом, по которому не угадаешь возраста, крупная, немногословная, работящая, умеющая беззаветно любить и почти не умеющая прощать – архетипичная. Русскую женщину перекатило войной, скупо показанной, но от того не менее страшной. Она целовала чужие руки, вымаливая жизнь сына. Сползала, хватаясь за иконы, по стене при звуке выстрела. Не отводила глаз, когда, точно скотину, угоняли в плен односельчан. Сегодня – радость освобождения, завтра - похоронка: на войне один раз убивают, а Надежду, и миллионы таких как она, убивали каждый день. Те, кто сумел выстоять, нынче коня в поле заменят, из горящей избы фашиста не выпустят и головы ни перед кем не склонят: ни перед Богом, ни перед райкомом, ни перед собственными мужчинами, вернувшимися к женам, которые научились выживать без них. Однозначной творческой удачей «Бабье царство» назвать сложно. Сюжет ощутимо гуляет. Сквозная история Надеждиной крестницы Насти, ради спасения чужой девочки бросившей себя насильнику-оккупанту «словно кусок мяса», порой надолго забывается. Пожары и изуверства сменяются комедийными зарисовками в духе Аристофана. Находится место для любовей, слез раскулаченного старосты, самосуда, вакхических жмурок, сражения с мельницами, борьбы за женское равноправие, задушевных песен и прочая и прочая – все это скорее в банальном беспорядке, нежели в художественном многообразии. Напряжение скачет: пронзительные сцены, снятые лаконично и просто, вдруг обрываются длинными монологами, где проскальзывает то театральная драма-драма, то показательная советскость. Здесь нет привычной канонизации красноармейца, воина-освободителя, зато есть секс и манипуляции с помощью него (операция «лиши его ласки»)… Но беспартийная Надежда, едва став председателем, тут же начинает скликать народ на общее дело, и бригада девчат в белых косынках за считанные месяцы строит коммунизм/рай на земле, попутно объясняя воротившимся с войны мужьям, какие радужные перспективы открываются на селе и как здорово работать за трудодни. Что делает картину достойной просмотра – это сама героиня. Первая (и самая известная) главная роль королевы эпизодов Риммы Марковой. В Надежде сошлись почти все когда-либо сыгранные ею женщины, девушки, старухи, в ней же – сама актриса, циничная и идеалистичная, неуступчивая и мудрая, одинокая. Вдова, мать всем и никому, повелительница бабьего царства руководствуется единственной заповедью: «Надо жить на свете, чтобы меньше боли было». За чужими радостями, заботами, чаяньями она забывает свое горе, неудовлетворенную потребность прижаться к мужскому плечу, укрыться за ним. Зато растут дети, милуется с кем-то из молодежи невеста покойного сына Дуняша, медленно-медленно время берет свое, затягивая раны. «Бабье царство» - не столько о войне, сколько о спасении от нее. С мая сорок пятого минуло всего полгода, год, пять, десять, все двадцать два года – на дворе 1967-й. Ветеранов еще не нужно подбадривать лозунгами о «нестареющей душе», воистину никто не забыт и ничто не забыто. Но женскому сердцу ведомо, что есть вещи, о которых лучше не вспоминать, оставить позади и не оглядываться никогда. Иначе не выжить: память тоже может ранить, выжечь изнутри, обратить в соляной столп - и немца давно нет, а на дворе все война.

Gorman995 • 18 мая 2019 в 23:18

Алексей Салтыков - прекрасный постановщик и «осветитель» психологической стороны человека. В данном случае, объектом «освещения» выступает группа деревенских женщин, оставшихся в тяжелом оккупационном положении конца Великой Отечественной войны. Но, не смотря на любовь режиссера к непредсказуемой женской натуре, картина не обладает систематизированным сюжетом, где условно ведётся деление на «до» и «после». «До» - это немецкий захватчик, истязающий бедных баб, на не легкую долю которых выпало остаться один на один с заклятым врагом. «После» - это жизнь... точнее те крупицы жизни, которые после всех ужасов нужно собрать, как зерно на нужду целине, и двигаться дальше. И всё это на фоне войны, которая не прекращается и после капитуляции Германии (приобретая совершенно другой оборот). Вступительная часть фильма, рассказывающая о положении сельского советского гражданина, понятна своим страхом и мерзостью. Но тут у Салтыкова получилась какая-то рядовая «бытовуха», плавно перетекающая в те самые женские головы. Эти головы своенравны, дерзки и непонятны ни им самим, ни мужикам, вернувшимся с фронта. Главенствующую позицию среди всего состава занимает Римма Маркова, исполнившая роль Надежды - председательницы колхоза. Надя - олицетворение той самой Русской Бабы (с большой буквы), у которой даже имя излучает нечеловеческую энергию. Такие, как говорится, и коня на скаку остановят, и в горящую избу войдут. Персонаж несомненно сильный и прекрасный, но непонятен он по той причине, что выстраивается в монументальный образ мученицы. Вот и получается по итогу, что советский солдат, якобы, в «танчики» играл на чужбине. Говорить и распыляться тут нечего: война - это ад на земле, который калечит любого и каждого. И если не физически, то морально обязательно. И говорить тут, что кто-то страдал больше а кто-то меньше, смысла нет. Ну а Алексей Александрович, получается, хотел сказать, что есть? 7 из 10