отзывы и рeцензии

Токио!: отзывы и рeцензии

Не так давно стали популярны короткометражные фильмы о мировых мегаполисах. Известные и не очень режиссёры, имеющие свой взгляд на глобальные проблемы и не имеющие средств на реализацию всех своих идей в полном объеме, объединяются в группы для создания фильма служащего как рекламным продуктом известному мировому центру, так и реализацией своего взгляда на какую-нибудь острую общественно-социальную проблему. В «Париж, я люблю тебя», скажем, был сюжет, в котором братья Коэн взглянули на подземку Парижа, в котором и поезда-то не ездили, зато произошла небольшая разборка. В 15-миллионном Токио три известных в узком кругу режиссёра реализовали свои взгляды за грань разумного. Почти забытый после своего успеха с «Вечным сиянием чистого разума» Мишель Гондри воплотил на экране проблемы молодых провинциалов отправляющихся в мегаполис ради реализации большой розовой мечты. Молодой японец в обнимку со своей подругой, взяв с собой жалкие гроши, приехал в Токио ради премьеры своей дебютной кино-работы в порно-кинотеатре. Локальный успех фильма не ограничился похлопыванием по плечу, парень стал привлекать на себя женское внимание, что побудило его девушку посчитать себя не нужной старой мебелью и само ликвидироваться. Старая табуретка всегда занимает место в дальнем углу, и если бы табуретка могла ходить - она бы ушла. Если бы табуретка могла слушать… если бы табуретка могла говорить. Гондри одухотворил мебель, 'выстрогав' её из забытого человека. Получился какой-то регресс на тему Буратино, но без попыток на борьбу за место под солнцем. Французский грек Леос Каракс пошёл дальше, его новелла в большей степени, чем у Годара направлена на протест против умиротворенной и сытой жизни токийского среднего класса. В центре Токио оживает ирландский миф о леприконе-нацисте незаконнорожденном сыне Годзиллы и Ким Чен Ира, ненавидящем японцев и совершившем массовый акт насилия. Само собой такой сюжет больше подходит для фильма об ирландской республиканской армии, где бы рыжий боевик, в зеленом пиджаке, кушая деньги и цветы, прошёлся кровью по мирному населению. Режиссёр явно неудовлетворён спокойствием воцарившемся в Токио, где даже якудза стала больше данью древней культуре, чем действующей устрашающей силой. Каракс изображает японцев грамотным обществом, дающим право даже мерзкому существу, обвиняемому в террористическом акте право на справедливый суд. Нелепо выглядят судебные сцены, Каракс толи пытается на основании этого посмеяться над успокоившейся Японией, толи просто не хватило денег на целый фильм об лепреконе-маньяке и пришлось как-то крутиться. Мифический сюжет заканчивается не менее волшебным образом, не давая ответ на вопрос, чем провинились японцы перед Караксом. Правда и он оказался уничтоженным третьей новеллой, где кореец Бон Джун-хо вообще запер в квартирах всё японское общество. Это даже напомнило давнишний советский мультик о животных, спрятавшихся в клетках от источника опасности. Однако географически сложилось так, что в Японии дом, по определению, не является безопасным местом. Даже если якудза больше не может и не хочет туда проникать, то от частых землетрясений рано или поздно начнется сыпаться штукатурка. Режиссёр третьей новеллы рассказал о страхе покинуть свою крепость, и в большей степени дом становится метафорой души, мол, ну что мы азиаты такие закрытые были 300 лет назад? Прятали от окружающих свои эмоции, нужно было «открыть двери», начать улыбаться и уже тогда петь в караоке, а не кланяться всем встречным. Традиции, складывавшиеся сотнями лет и трудолюбивый образ жизни японцев, позволивший быстро отправиться от войны и атомной бомбардировки середины ХХ века для трёх маститых режиссёров оказался пустым звуком. Каждый их кадр наполнен призывом — пойти по пути художника, предпочесть добровольное затворничество от общества робототехнике, отказаться от друзей и семьи ради душевного спокойствия. Хотя издревле, особенно в ценящей традиции Японии, известно, что именно семья и друзья источник душевного равновесия и спокойствия. Одиночество, а все герои «Токио!» - одиночки, не сулит ничего хорошего, одиночество ведёт к превращению в мебель, выливается в бунт против общества. У героев этой пессимистичной ленты нет никого, каждая новелла ленты рассказывает историю людей не сумевших отыскать себе родственную душу в 15-миллионном густонаселенном Токио!

Три разные главы трех разных уровней существования человека. Проблема первая. Личностная. 'Найти свое призвание и самореализоваться - очень важно' - об этом мы слышим на каждом углу. И все призывают нас использовать сильные стороны. А если не знаешь в чем ты силен? Тогда выбери то к чему лежит душа. Ведь главное - душевный покой. Но если ты выбираешь то, что тебе нравиться больше всего, не прилагая усилий и не борясь ни за что - по прежнему ли ты можешь называться человеком? И если нет, то что важнее: чувствовать себя счастливым или быть достойным гордого звания 'человек'? Это пресловутое ребро монеты в один иен. Проблема которая служит подоплекой для всех остальных проблем. Она - внутри. Проблема вторая. Международная. (Общечеловеческая). Кто более сумасшедший - бородатый дядька или его окружающее? Неспособность понять того кто думает иначе - это всего лишь отсутствие попыток понять его. Никто не пытался выяснить его происхождение и цели. Всех интересовал лишь результат его действий. Ну и как же без расизма. Незнание закона не освобождает от ответственности. Никакого космополитизма. Мы не станем пытаться понять тебя. Мы задушим тебя справедливым возмездием. Попытка возвести в систему закона любое событие. даже то которое не может рассматриваться в рамках стандартного. Даже его лишают его исключительности. А эти рыжебородые дядьки ходят и по улицам наших городов. Проблема третья. Восточный Вопрос. Вопрос мегаполиса. Вот так разрушилась эра коммуникации. С появлением телеграфа, телефона и интернета. Люди попали в ловушку собственных открытий. Хотели облегчить общение с теми кто далеко - и лишились его совсем. Но при этом - великий парадокс. Человек ощущает себя человеком, без тех кто будет ежечасно подтверждать ему это. Полная самодостаточность. Возможно когда все закроются в своих домах погруженные в свои мысли и чистое созерцание действительности и себя - это и будет вершиной прогресса и эволюции. Наши города заполняться роботами-курьерами, а люди? Бесчувственность. Вот что возможно в таком обществе. Любовь рождение которой можно спровоцировать нажатием кнопки? Неужели трясет? А Любовь как последнее что может заставить прикоснутся к миру? Когда даже катаклизм не может заставить этого сделать? Любовь - как последнее средство коммуникации. Да - трясет.

Трясет! Трясет! Токио! (я люблю этот фильм) Посмотрел этот альманах абсолютно случайно, честно даже не слышал о нем из рекламы, хотя проект авторский, это и неудивительно. Смотрел этот альманах в отличном качестве на лицензионном диске, был очень сильно удивлен, альманах мне практически понравился полностью и сейчас, я бы хотел немного рассказать о нем… Альманах получился очень маленький, всего три новеллы, каждая идет примерно по тридцать минут. Три абсолютно разных режиссера, сняли три удивительные истории, которые произошли в современном Токио. Сразу хочу сказать, что я пишу абсолютно субъективно, поэтому я просто пишу, как думаю. У каждого ведь свое кино. Итак… Открывает фильм новелла французского режиссера Мишеля Гондри. Данная новелла, понравилась мне меньше других, я вообще ее еле до конца досмотрел. Потому что, как говорится, кто куда, а Мишель Гондри все туда же, вообще все его творчество невыносимо грустное, у него всегда все плохо. Вот и в этой новелле, все идет к трагическому концу, любовь уходит, люди не видят людей, люди превращаются в вещи. Я, конечно, понимаю, что все это “Кафка”, но лично я, никогда такой подход не любил. Поэтому, данная новелла меня немного расстроила. Вторую новеллу, снимал душевный паралитик, мизантроп, извращенец и просто талантливый француз Лео Каракс. Я вообще всегда рад его фильмам, потому что они выходят очень редко, а Каракс может в любой момент просто развалится, поэтому, мне было любопытно смотреть его новеллу. Каракс снял самую честную новеллу. А Дени Лаван, сыграл отличную трагедию всех людей. Фильм стоит посмотреть только ради момента, когда его персонаж разговаривает в суде и пытается объяснить, почему он ненавидит людей. А если убрать весь фарс из новеллы, то Каракс снял абсолютно средненькую новеллу, с очень хорошим смыслом. Все меняется, только вот в какую сторону, все зависит от нас. Третью новеллу снимал корейский режиссер Джун – хо Бон. Честно, от него, я не ждал такого сюжета, но его новелла меня просто взорвала. Он снял самую лучшую новеллу в альманахе, она такая тонкая, что может сразу развалиться, если ее неправильно понять. В ней такой добрый позыв, что просто сердце радуется, когда смотришь эту новеллу. Еще, может быть, я в ней нашел себя, поэтому, я просто влюбился в эту новеллу. В новелле Каракса, любовью даже не пахнет, в новелле Гондри, она есть, но она такая холодная, лучше бы ее вообще не было, а вот в новелле Джун – хо Бона, она очень теплая, я поставлю этой новелле максимальную оценку. И как говорили главные герои друг другу: Трясет! Трясет! Мой любимый режиссер в этом альманахе – Джун – хо Бон. Спасибо. 10 из 10

…три истории, которые никогда не могли произойти в Токио. На фоне бессчетного количества растущих как на дрожжах авторских альманахов о любви (скажем дружное спасибо ленте «Париж, я люблю тебя») коллективная работа Мишеля Гондри, Леоса Каракса и Джун-хо Бонга если и не выглядит более лощёно и прилизанно, то, по крайней мере, подкупает оригинальностью, гротеском и гораздо более глубоким раскрытием темы любви/одиночества/отчуждения. Эта картина представляется мне этакой едко-сатирической вариацией на тему мелодрамы «Париж, я люблю тебя», можно даже сказать - интеллектуальной пародией, для которой название «Токио, я не люблю тебя!» было бы как нельзя кстати. Итак, перед вами три истории, которые никогда и ни при каких обстоятельствах не могли произойти в Токио. «Дизайн интерьера» (реж. Мишель Гондри) Мишель Гондри рассказывает историю молодой пары, стремящейся снять более-менее приличное жильё в японской столице. Но денег у наших героев не так много, потому всё что они могут себе позволить - это крохотную как монашеская келья кишащую жирными тараканами комнату где-нибудь на окраине, вид из окна которой открывается на живописную помойку с полуразложившимся трупом рыжего кота. Но даже такое жильё Акира и Хироко могут заполучить лишь после нескольких месяцев упорной работы, поэтому влюблённые временно живут в коморке их хорошей подруги. В то время как Акира лелеет маниловские мечты о карьере кинематографиста, его девушка, ощущая свою никчёмность, начинает превращаться в объект интерьера. В стул. Что в лице рядового зрителя выгодно отличает Гондри от множества его коллег-режиссёров, так это его умение рассказать историю просто, изящно и несколько наивно. Это не может не умилять. Хотя новелла Мишеля Гондри точно не самая лучшая в альманахе, она задаёт общий тон всему повествованию. Преисполненные лёгкой иронии последние минуты фильма хорошо настраивают зрителя на просмотр «Дерьма» Леоса Каракса. «Дерьмо» (реж. Леос Каракс) Странное существо, бомжеватого вида, всё в грязи и лохмотьях с бельмом на глазу, взлохмаченными волосами и рыжей бородкой клинышком вылезает на свет божий (т.е. из канализации) и начинает терроризировать добропорядочных жителей Токио. Питается тварь исключительно японской валютой - йеной и императорскими цветами - хризантемами. Поначалу Дерьмо (так он себя называет) только пугает людей, но вскоре начинает их убивать, обнаружив в канализации арсенал оружия, сохранившийся со времён войны. Наконец, с привлечением спецназа, тварь поймана и посажена в тюрьму для последующего суда. Лишь один человек способен говорить на «дерьмовом» языке - это некий Месье Воланд, парижский адвокат, изумительным образом похожий на существо из канализации, с которым ему предстоит общаться... Оригинальности у второй новеллы не отнять. Да. При просмотре этого трэшевого киновинегрета у меня неотступно возникали ассоциации мистера Дерьмо с дедушкой Лениным. Дерьмо закидывает голову назад точь-в-точь, как это делает Ленин на знаменитых скульптурах, потом эта его бородка клинышком, своеобразное «воскрешение», и наконец, появление его последователей. До смысла новеллы, вряд ли можно докопаться (да и нужно ли?), тем не менее, эта часть точно самая смешная в альманахе. В финале Каракс приводит изящнейшую шутку: зрителю обещают фильм о похождениях мистера Дерьмо в Нью-Йорке - и тут же вспоминается скорая премьера киноальманаха «Нью-Йорк, я люблю тебя»! «Сотрясающийся Токио» (реж. Джун-хо Бонг) Третья новелла - это история хикикомори, т.е. молодого человека, окончательно порвавшего связи с обществом и ведущего отшельническое существование. Но одно событие нарушает привычное течение жизни Теруюку - он влюбляется в разносчицу пиццы. Однажды она перестаёт приносить заказы - она тоже стала хикикомори. Последняя часть альманаха поначалу кажется малоинтересной и вялой историей любви. Экзистенциальная сущность новеллы проявляется к самому концу. На самом деле финал этой истории оказывается не таким уж утопическим: в сущности, все мы - те самые хикикомори: каждый из нас живёт в своём скромном мирке, мы озабочены лишь своими желаниями, фобиями и проблемами. Равнодушие к другим людям уже стало нормой. Вот об этом в несколько гротескной форме рассказывает Джун-хо Бонг. Самое интересное, что в финале автор новеллы показывает то, что (пусть и ненадолго) может вновь сплотить людей: это или глобальные бедствия (здесь, как следует из названия - землетрясение) или Любовь. 7 из 10

Перед нами три фильма, снятые с применением приёма преувеличения, необходимого для реализации авторских замыслов. Фильм 1. Мы видим девушку, на первый взгляд, обычную, ни чем особенным не выделяющуюся, не умеющую и не желающую паразитировать на скромной славе другого (пусть даже любимого) человека. Со своим призванием помогать, она остается непонятой и ненужной. Символично превращена автором в стул, говоря шире - в предмет мебели, которую мы предпочитаем не замечать, но без которой не можем обойтись. Пережив испуг, девушке удается разобраться в собственном «Я» и понять, что она любит свое предназначение. В этом предназначении проявляется неприметная индивидуальность главной героини, которой противопоставлена более яркая индивидуальность её друга. Согласно признанию самих японок, так и не вышедших замуж, им помешали в этом собственная СЕРОСТЬ либо излишний карьеризм. Гондри - умница. Фильм 2. Караксом, на мой взгляд, в острой форме затронута тема экологии. Подземелье изрыгает монстра и по внешнему, и по внутреннему своему содержанию. Многим встречным этот «некто» портит гармонию существования, многих губит на своем пути. Фраза, произнесенная им на суде: «Моя мать - святая. Вы все над ней надругались» наводит на мысль о матери- природе. Его пристрастие к деньгам и цветам не случайно, ведь отношение людей к природе - потребительское, и деньги здесь, как мерило потребления. Цветы же - это символ когда-то прекрасной, но уже умирающей природы. Вот так неожиданно, заставая людей врасплох, природа мстит человечеству, не удивляющемуся персонажу с говорящей фамилией Диабло, на которого так подозрительно похож главный герой фильма. И плоды её мщения не уничтожить на «раз,два-повесили», как показывает нам автор. Фильм 3. Фильм о чувствах. Чувства, которые мы можем испытать и чувства, которые мы не можем испытать. Можно испытать чувство удовлетворения от количества прочитанных книг. Можно испытать чувство удовольствия от ходьбы босыми ногами по полу вечно чистой квартиры. Можно испытать чувство неприязни от взгляда на комнату, в которой когда-то жил отец. Можно испытать чувство паники при виде солнечного света, заливающего все вокруг, но неспособного проникнуть через порог твоей квартиры. Можно испытать чувство привыкания от поедания в течение десятилетия одних и тех же пиццы и консервов. А еще есть чувство страха при мысли о необходимости посмотреть в глаза другого человека и при виде опустевшего города. И всё же… Только испытавший сильные чувства (интерес, притяжение, любовь) может испытать потрясение (по фильму – «токиотрясение») и вызвать ответное чувство в другом человеке. Осмысление автором техногенного мышления столичных жителей (о чем свидетельствуют кнопки на теле девушки), их страсти к совершенству во всем, пусть даже в укладке книг и мусора в стенах жилища главного героя. Тяга к уединению и отстраненности наверняка свойственна немалой части японского общества. 10 из 10

«Токио!» - фильм-посвящение славному городу Токио, состоящий из нескольких новелл, как это делали чуть раньше в фильмах «Париж, я люблю тебя», «Нью-Йорк, я люблю тебя» и «Москва, я надышался выхлопными газами». Но в лучших традициях народа, населяющего Японию, этот альманах содержит в себе крайне необычную начинку. «Дизайн Интерьера» реж. Мишель Гондри Молодой кинематографист Акира и его девушка Хироко приехали покорять Токио. Но если Акире есть что предложить в качестве самореализации (любительский арт-хаусный фильм), то Хироко никак не удаётся подстроиться под мегаполис. А позже она начинает выпадать и из поля зрения Акиры. Но неожиданный случай удивительным образом меняет её жизнь к лучшему. Известный клипмейкер и режиссёр Мишель Гондри ещё давным-давно признавался, что его герои часто срисованы с него самого. Поэтому ничего удивительно, что в наличии снова имеется слегка инфантильный герой, изобретательный киноман Акира (забавный Рё Касэ), замороченный на сюжетах и творчестве. С другой стороны Хироко (харизматическая японская актриса Аяко Фуджитани, оказавшаяся на поверку… дочерью Стивена Сигала!), которая вроде бы и ведёт себя достаточно рассудительно (кто-то ж должен), но оба они как-то резко показывают себя нахлебниками на шее подруги, у которой остановились. Ну, это неплохо (в смысле постановки вопроса). Другое дело, что выводы режиссёра не кажутся слишком объективными. Почему именно Хироко в итоге так «свезло», а не её дружку? Неужели только всё дело в отсутствии амбиций? Можно по-моему было из этой истории сотворить что-то большее, но хронометраж (да и приоритеты :)) позволил Мишелю сконцентрироваться только на одной стороне монеты. Что до реализации, то придраться тут не к чему. Интереснейшая съёмка, домики в виде стиральных машин, шутки про любительское видео, трансформации и так далее. Молодец. «Дерьмо» реж. Леос Каракс Жил себе жил народ Токио, но снова случилась очередная напасть. Откуда ни возьмись, из коллектора выбрался стрёмного вида рыжий бомж, и начал набегами терроризировать жителей. То людей посшибает, то костыль отнимет у инвалида, то цветы сопрёт, сожрёт. Всё бы ничего, но после очередной вылазки монстра с метанием гранат времён Нанкина, спецназ всерьёз озадачивается поимкой террориста. Леос Каракс, до этого момента снимавший инновационные и любопытные драмы, в этот раз, прямо скажу, удивил, создав крайне сложный и тяжёлый для понимания образ (господин Мерд в совершенно гениальном исполнении Дэни Лавана), отсылающий, то ли к философским умозаключениям на тему зловонных душ людей, то ли к библейскому сюжету. Вроде бы шуточная форма, которую режиссер избирает (странно, он ведь никогда особо не разменивался на шутки), в итоге вводит не только в ужас, но и в тупик загадочностью образов. Например, - адвокат Воланд (Жан-Франсуа Балмер), вызвавшийся защищать Мерда, имеет ту же одиозную внешность, что и заключённый - непонятный язык существа - на нём разговаривают всего 3 человека в мире - исключительно деньги и цветы, которые тот принимает в пищу А позже вообще вскрываются ставящие в тупик подробности. Так много загадок, и так мало наводок, но снято настолько впечатляюще, что впору прочить Караксу должность заместителя режиссёра Дэвида Линча. Даром, что это его самый атомный герой на данный момент. И когда казалось бы уже всё, отдельной «чёрной» хохмой выведена концовка истории, с новыми приключениями героя. «Сотрясающийся Токио» реж. Джун-Хо Бон Хикикомори – человек-затворник, отгородившийся от общества в своей квартире. Эта история как раз про такого вот хикикомори, Теруюку, который уже одиннадцать лет живёт у отца на шее. Тот присылает ему на дом деньги на всё необходимое, а сынуля много читает, спит на толчке, и устроил из квартиры подобие склада. Хотя паренёк активно использует домашний телефон, чтоб заказать всякое, глаза на разносчиков он не подымает. Но однажды поднял, и тут же вляпался в спасительный для него переплёт. Известный поменьше остальных, кореец Джун-Хо Бон, режиссёр популярного триллера «Мать» и фильма про рептильку «Вторжение динозавра», представляет вроде бы простую историю социопата, который неожиданно находит свою вторую половинку. Но, найдя стимул отбросить свои страхи, герой вдруг переносится в какую-то сумеречную зону, где события с каждой минутой становятся всё загадочней. Прослеживается некоторая тенденция, однако. По мере просмотра, от истории к истории фильм всё усложняется и усложняется, и, дойдя до финала, окончательно выпаривает последние остатки мозгов своими кнопками, биороботами и зачатками армагеддона. Но если по отдельности эта история смотрелась бы странно, то вместе с остальной компанией, она смотрится… тоже странно, но мы уже к этому готовы, т. к. французы, как известно, сами оказались крепкими орешками. Финалу последней части триптиха просто остаётся подвести совершенно логичную в этом контексте заключительную черту. Что он, собственно, и делает. Итак, что же в итоге вышло. Так и хочется получившийся великолепный шизофренический глум назвать «Токио, я тебя не люблю». Настолько нестандартно подошли авторы к знакомой схеме случайных историй из жизни города, и вдоволь оторвались на фильме, как в техническом плане, так и сюжетном, соревнуясь друг с другом в плане оригинальности. Но, в принципе, представляя Японию, я себе другого посвящения городу и представить не могу. Настолько там необычные люди живут. Уверен, они тоже от души посмеялись над этой картиной. 10 из 10

'Дизайн интерьеров' Гондри - первая история о мегаполисе. Новелла в духе Франции среди японских реалий, исполненная рефлексии. Апофеоз собственной бесполезности, поиски себя, заканчивающиеся неудачами, приводят к превращению героини, отсылающему к Кафке. Отсутствие амбициозности это не бич, это возможность стать нужным и полезным для кого-то другого, даже если и приходится чем-то жертвовать. Получилось такое метафоричное обретение своего призвания. О чем еще эта новелла? Еще - легкая и сочная ирония над пафосом арт-хауса, к которой режиссер обращается в паре эпизодов: на показе фильма дома и в кинотеатре, что вызывает сон и неумеренный беспочвенный восторг. А также обращается к теме об искусстве в принципе и его роли в обществе. 'Дерьмо' Каракса - следующая новелла, еще более аллегоричная и провокационно-вызывающая. Впечатляет отлично подобранное музыкальное оформление и игра актера, исполняющего роль существа из канализации. Особенно неподражаемо он жрет цветы, да и в целом образ получился очень колоритный. За внешне простой формой новеллы скрывается многослойность вопросов и проблем общества, к которым обращается режиссер. Интересно то, что по сути, люди смотрят на самих себя в своеобразное 'зеркало' и пытаются осудить последствия своих же поступков. Но свое же уродство они продолжают приписывать абстрактному злу. Здесь можно провести параллель с Булгаковым, к которому отсылает и имя адвоката, защищающего главного героя - мэтр Воланд. 'Токиотрясение' Джун-хо Бона является замыкающей историей об агорафобе или, как он сам себя называет, хихикомори. Есть еще один французский фильм, практически идентичный данному - 'Влюбленный Тома' Рендера. Но если в этой картине затворничество вынужденное, то в фильме корейского режиссера агорафобия у героя развивается добровольно. Также обращают на себя внимание намеки на возможный киборг-апокалипсис, а спасение обретается в любви и социализации. Получился очень яркий фильм-коллаж, в нем есть и дух Токио, и одновременно ощущение космополитичности, вполне уникальный, где удалось сочетать несочетаемое.

Три мегаталантливых режиссёра — два француза и кореец объединились в этом необычном проекте, чтобы рассказать миру свои истории о людях, живущих в большом городе Токио. Не о самом городе, не о том, какой это современный, динамичный и яркий мегаполис, не о том, что он во всех смыслах является центром маленькой, но невероятно разносторонне развитой и потрясающе красивой Японии, а именно о людях — его жителях, об их проблемах, и тех переменах, которые этот город привносит в их жизнь. Один город, три режиссера, три истории-метафоры. «Дизайн интерьера» Мишеля Гондри — Трансформация Молодая пара приезжает в Токио, чтобы в нём обосноваться: парень хочет стать знаменитым режиссёром и стремится воплотить свои творческие амбиции, а девушка вдруг узнает, что у нее этих амбиций нет вообще, она не знает чего хочет от жизни, и, окончательно это сознав, находит себя в очень необычном качестве и впервые в жизни чувствует себя нужной. История о поисках себя и своего места в жизни, об амбициях, мечтах и том самом сокровенном счастье, которое все ищут. Философски, иронично и очень мило — Гондри как всегда просто гениален. «Дерьмо» Леоса Каракса — Анархия Жуткий и омерзительный рыжебородый то ли гоблин, то ли лепрекон, вылезает из канализации, терроризирует жителей города своими безумными выходками и в итоге предстает перед судом. История о законах общества и невозможности в этом обществе жить, если не принимаешь этих законов, о нетерпимости к чужакам и тем, кто чем-то от нас отличается, о том, как трудно быть не таким как все, и к чему это может привести. Провокационно, абсурдно и местами даже очень смешно. «Токиотрясение» Джун-хо Бона — Возрождение Человек, отгородившийся от общества, в течение десяти лет не выходит из дома и не общается с людьми, но однажды его любопытство впускает в его закрытое личное пространство постороннего — симпатичную девушку. И он знает все её кнопки, а она его понимает. Эта встреча сотрясает их мир, как будто две тектонические плиты сталкиваются и вызывают землетрясение, и главный герой возвращается к жизни. История об одиночестве в огромном городе, о стенах, которые люди возводят вокруг себя и том, как эти стены разрушить. Красиво, романтично и очень глубокомысленно — заставляет задуматься. Во время просмотра в голове промелькнули неуловимые ассоциации с фильмами Ким Ки Дука и Такеши Китано, вспомнился «Вавилон», но все-таки это совсем другое кино, даже формат говорит о его необычности — полчаса на каждый фильм, и не короткометражки, и не полный метр, но в самый раз, чтобы раскрыть суть простой истории. А с хорошо известными «Париж/Нью-Йорк/Москва, я люблю тебя», которые приходят на ум в первую очередь у «Токио!» на самом деле мало общего, даже наоборот — он противопоставляется им. Ни один из режиссеров не старается признаться городу в любви, не расхваливает его, скорее наоборот — все трое показывают какие пропасти между людьми создают большие города, что жизнь в огромном многомиллионном городе совсем не гарантирует, что ты легко найдешь в нём свое место и тех, кому ты будешь нужен и дорог. Три совершенно разные, но отлично дополняющие друг друга истории, объединенные местом действия и общей идей — показать срез жизни в современном мегаполисе с ее скрытыми проблемами. Истории философские, рассказанные ярко, местами даже сюрреалистично, с отличнейшим юмором, иронией, запоминающимися персонажами и оставляющие море впечатлений после просмотра. 9 из 10

'Токио!' - это написанный красками ассоциаций портрет города цветастых модников, узкоглазых нимфеток и сверхсовременных техноцентров, состоящий из трех весьма различных частей. В качестве первой и третьей в нем значатся чарующий наив Гондри и созерцательная плавность Дхун-хо Бона, на которые ракурс внимания мы здесь наводить не станем, поместив в рамки анализа вторую часть. В качестве таковой мы имеем рифленым ножом врезающуюся в социокультурный контекст и вспарывающую брюшко восприятия картину Леоса Каракса Merde. Рыжебородый ублюдок В переводе на русский Мerde значит дерьмо, но нам важно иметь в виду именно французский вариант названия, чтобы не упустить из внимания важный смысловой тон. В центре внимания картины - престранное и крайне уродливое [глаз без зрачка, громадные ногти, перекошенные плечи, рыжая борода] существо, вылезающее из канализации наружу и терроризирующее жителей Токио. Сначала на уровне выхватывания костылей у инвалидов и лизания подмышек юных дам, затем - на уровне метания гранат. Когда начинает иметь место последнее, прежде слегка аморфная полиция закатывает рукава, вылавливает из канализации г-на Мерда [именно так зовут рыжебородого ублюдка] и заключает его в тюрьму. В то время, когда герой находится на стадии предварительного заключения, на улицах Токио происходит ажиотаж: ультраправые требуют его немедленной казни, а молодые япононенавистники, усматривающие в нем бунтаря и неформала, требуют сиюминутно предоставить несчастному свободу. В считанные дни возникает религиозный микрокульт поклонения Мерду, происходит медийный резонанс, его начинают узнавать люди в различных точках планеты [сибирская бабушка, например, признает в нем сына Игоря], и даже чувствовать духовное с ним родство. Психованный французский адвокат, например, заявляет, что в состоянии разговаривать на птичьем, кроме него никому не понятном языке Мерда. Желчный фонтан Для того, чтобы разобраться в мотивах преступлений подсудимого, следствие вызывает адвоката и передоверяет ему право говорить с Мердом, после чего жестокий стеб Каракса превращается в желчный фонтан безжалостной иронии. Как со стороны суда ['нынешним террористам хотя бы хватает такта умирать вместе с жертвами'], так и со стороны Мерда, который рассказывает, что любит жизнь и не любит людей, а больше всех людей - японцев, коих убивать ему ничуть не жаль. И уточняет, что эстетический геноцид представителей сей нации следует устроить уже хотя бы потому, что те крайне уродливы, имеют наглость бестактно долго жить, а глаза у них походят на женские щелки, что, разумеется, в своей сущности крайне мерзко. Дальше фильм из абстрактного, крайне жесткого глумления выруливает в конкретную, не менее жесткую социальную критику и в фигуре Мерда начинает явно проступать силуэт Америки. Каракс ехидно проецирует на своего героя звезднополосатую убежденность в своей избранности и нежелании смотреть на себя со стороны. Когда Мерда [питающегося, к слову, только деньгами и имперскими амбициями [императорскими цветами, то есть]] спрашивают, смог ли бы тот назвать себя красавцем, Мерд говорит, что никогда себя со стороны со стороны не видел [его Бог ему зеркала запрещает], но если бы увидел, то назвал бы, ибо мама говорила в детстве, что так и есть [здесь слышится: когда-то Америка была молода и прекрасна, а теперь, будучи уродливой рыжебородой тварью, абсолютно уверена в том, что неотразима и сейчас]. Чуть позже Каракс, для тех, у кого проблемы со слухом, подтверждает эту мысль еще и визуальным эквивалентом: замещает на пятидолларовой купюре Линкольна Мердом, и мы вдруг замечаем что структуры и выражения их лиц абсолютно идентичны, только у Мерда слегка деформирован лик. В финале же - чем завершается сюжет и суд мы вам говорить не стану, - вслед за месседжем Каракс посылает нам вдогонку еще и ехидную ухмылку: 'Далее смотрите Приключения Мерда в Нью-Йорке'. ***p.s.*** А пока Леос будет их для вас снимать, наслаждайтесь, детки, приключения Мерда в Токио. Ибо наслаждаться здесь можно множеством непередаваемо прекрасных вещей и, плюс к этому, избирать ряд иных вариантов прочтения и векторов восприятия. Например, если бы мы вначале сказали, что Мерд вылезает не из городской канализации наружу, а из коллективного бессознательного - на рожу социума, то развернули бы интерпретацию в совершенно ином направлении. Ну а если бы сделали акцент на том, что в фильме явно угадывается сочувствие и даже нежность автора к беззащитному уродцу, попавшему на растерзание жестокого суда, то разговор вели бы уже про униженных и оскорбленных. Что, пожалуй, куда интереснее, чем треп про социальную кртику и Америку

Вообще всегда забавно наблюдать 'сочинение на заданную тему' каких-то знаменитых и не очень режиссеров. Будь то что-то индивидуальной типа «Пяти препятствий» Триера и Лета или более коллективный каннский труд «У каждого свое кино». В «Токио!» такой темой стал, какая неожиданность, город. Объединил он трех режиссеров или нет – вопрос спорный, но смотреть все равно забавно. К тому ж, как показалось лично мне, никакого Токио в картине вообще нет. Если исключить иероглифы и азиатских актеров, то все три истории рассказанные в картине – весьма универсальны. Так что за раскрытие темы ставим всем, в большей или меньшей степени, незачет, но вот на содержании хотелось бы остановится подробнее. Глава первая. Мило-наивная. У Гондри других и не бывает. Когда смотришь его картины так и хочется забраться в машину времени и увидеть что ж будет с этим уже не молодым, а скорее зрелым режиссером. Конечно, его доброта и местами наивность дорогого стоят, как в изобразительном плане так и в плане финансовом. Думаю, картины Гондри нравятся всем слоям населения кинотеатров. Но хочется увидеть и что-то посерьезней, «Звериную натуру» в более глубокой интерпретации. Хочется, но пока получается только «Дизайн интерьеров» - первый эпизод «Токио!». Сначала этот тридцатиминутный фильм интересен, но чем дальше развивается сюжет тем все предсказуемее он становится. Когда осталось минут десять до конца – мне казалось, что историю уже не спасти. Но все ж Гондри мастер своего дела. Вывел второстепенного персонажа на главную роль, при этом оставив его в тени. И вот пошли титры, и как обычно в конце пришлось умилится. Режиссер ненавязчиво говорит – ищите своё, довольствуйтесь малым, необязательно быть великим. Потому что не только художники нужны этому миру, но и краски, которыми эти художники могут рисовать. Истина прописная, конечно, но показана она так, что как бы даже и веришь. В общем, что добавить – Гондри он и есть Гондри хоть для любителей нагромождения артхаусных квазисмыслов, хотя для умиляющихся блондинок на сеансах какого-нить Ледникового периода 7. А еще запомнилась, тоже какая-то милая, булавочка, которую Гондри со всей безжалостностью воткнул во все экспериментально артовое кино. Улыбнуло, сразу вспомнилась «Большая разница» и пародия на Гордона. Впрочем, такие булавки ни для кого не лишни, и опять в голову лезут блондинки и стулья. 7 из 10 Глава вторая. Провокационная. Про режиссера Каракса слыхал я маловато и, признаюсь честно, фильмов его не видел вовсе. Но тем ценней опыт от просмотра второй новеллы на тему Токио. Не отталкиваясь не от чего можно объективно взглянуть на мысль или даже на образ мыслей режиссера. На мой взгляд, «Дерьмо» - это лучшая короткометражка их трех. Во-первых, для неё как-то более важно место действие (другие две могли произойти хоть в Москве хоть в Лондоне). Во-вторых, она какая-то самая не причесанная, самая оригинальная, провокационная и вообще вызывает вихрь противоречивых чувств, которые потом даже немного начинают бродить в мозгах, плюс динамика и нелинейное развитие сюжета просто-напросто не дают скучать зрителю. В-третьих, я больше люблю такие манифесты, чем банальные истории про место в жизни или любовь. Ну и если вспомнить медицинское применения слова «стул», и начало короткометражки «Потрясая Токио», то связующее звено вообще как-то странно выкристаллизовывается, вслух я это звено произносить не буду. Итак, человек-дерьмо. Провокации в этом фильме столько, что хватило бы на полноценную картину. Каракс даже не обвиняет, он констатирует, что отходы цивилизации не могут копиться вечно и однажды они вылезут и покажутся во всей красе. Он одинаково высмеивает и природную красоту и красоту денег, цветы и доллары – вот главная еда человека-дерьма. Горы трупов в этом фильме не взывают никакого сочувствия, а скорее - истерический смех. Ну а неполиткорректные высказывания в суде – это вообще удар всему современному масс-медия. Каракс с легкостью и непосредственностью обвиняет все и вся, причем обвиняет вполне заслуженно. Это сделали вы, люди, это, простите, ваши фекалии. Суди их не суди, а все судить будете самих себя. В общем, такое кино имеет место быть и даже быть должно. Смеющееся над тем над чем, по непонятным причинам смеется нельзя. Дерьмо появляется ниоткуда и уходит в никуда, даже если его хотят повесить, при этом оно величина постоянная и где будет его следующий удар – вопрос открытый, но что он будет – вопрос решенный. 8 из 10 Глава третья. Банальная. Как известно – начало пол дела, конец – всему голова. Так везде от производства туалетной бумаги до съемок кино. Конец частенько оттеняет все недостатки в основном содержании и иногда лишь он формирует мнение. В случае с Гондри конец спас ситуация, у Каракса он просто не мог быть плохим, в «Потрясая Токио» как не хотелось - конец оказался наигранно-предсказуемым, что сказалось на впечатлении и от всего в целом. А ведь начало было много обещающее. Казалось, что режиссер сейчас возьмет и создаст в замкнутой клаустрофобичной квартире театр одного актера – добровольного затворника современного мира. Затворника, а по сути беглеца от реальности, который в несовершенстве создал хрупкое совершенство, которое так и хочется разрушить. Но надежды не оправдались. Мальчику помешала девочка, а точнее кусочек её оголенной кожи. В любовь в этом фильме верится с трудом. Скорее – это просто животное желание самца , 10 лет не видящего самку. Да и самка какая-то киборгоподобная. Тема весьма распространенная и порядком поднадоевшая во всем азиатском кино, взять хотя б еще одного корейца Пак Чхан-ука. Драмы–заточения не получилось. А получилась банальная историю о современных людях, забывших об общении и «настоящих» чувствах. Только почему-то эти чувства вызываются нажатием на кнопку «Love», а не чем-то из области иррационального. От такого слащавого конца реально тошнит и хочется еще разок перемотать и посмотреть на «Дерьмо». Единственно, что странно – это полное отсутствие упоминания об интернете, наряду с повсеместным упоминанием современных технологий. Наверное, тогда бы добровольное заточение не было б таким уж заточением, а было скорее иллюзий, чего зритель бы не простил этой и без того слабой картине. Встряски так и не случилось. Зевота – вот что смог вызвать режиссер, под конец испортив и без того не шедевральное «Токио!». 5 из 10 Эпилог Ну а после проверки сочинения вспомним нашу советскую «среднеарифметическую». (7+8+5)/3=6,666666666666666. Для тех, кто читает с конца. Любите Гондри смотрите «Дизайн интерьеров», любите неоднозначное и хорошее кино – ваш фильм «Дерьмо», никак не можете забыть милашку Ди из «Титаника» – мотайте на «Потрясая Токио», ну а остальным полезно увидеть все три вещи, потому что для человека всегда нужно что-то с чем-то сравнивать. 6,7 из 10

Самоотречение ('Дизайн интерьера'), жестокость и ее свобода ('Дерьмо'), возрождение самого себя и желание возродить других ('Сотрясающийся Токио') - три этапа взросления человека. Первая история - 'детство духа', нежелание бороться, лететь по ветру и стать незаметным. Вторая история - 'отрочество духа', анархия, агрессия, своенравие. Третья история - 'зрелость духа', пробуждение, осознание, любовь. 8 из 10

Очередной киноальманах, объединенный местом действия, на подобии фильмов про Париж и Нью-Йорк, только без приставки «я люблю тебя» в названии. Токио состоит из трех частей и повествует о трех историях. К созданию приложили руки - Гондри, Каракс и Бон Джун-Хо. Первая часть под названием «Токио», рассказывает о молодой паре, прибывшей покорять столицу Японии. Парень, начинающий режиссер, снял свою первую картину и ждет показа в кинотеатре. Девушка, без особенных увлечений и занятий в жизни, служит поддержкой и опорой для своего парня. Первая половина развивается заурядно. Молодая пара, у которой нет денег, ищет способы выхода из сложной ситуации. Парень устраивается на работу, в то время как девушка подбирает жилье. Все кажется банальным, такая история типична для провинциалов в большом городе и кажется, ничего интересного не будет. Но в один прекрасный момент режиссер вовлекает, ничего не подозревающего, зрителя в новый сказочный мир. Гондри радует, удивляет и шокирует своим умением смешивать реальность и вымысел, бросает зрителей в мир фантазий. Сцена трансформации героини в стул запоминается надолго, так необычно все это выглядит на фоне первой половины фильма. Вторая история – «Дерьмо» о загадочном и ужасном бродяге, который время от времени выбирается из канализации и пугает окружающих. Он ест только цветы и деньги, говорит на непонятном языке, который знает только три человека на земле. А затем, совсем съехав с катушек, хватает гранаты и начинает взрывать улицы Токио. В этом фильме есть еще один странный персонаж - адвокат по имени Воланд, будто зеркального отражение главного героя, такие же длинные когти, рыжие волосы и бородка. Творчество Каракса всегда было некой формой безумства, в нем сложно разобраться и понять происходящее. Можно долго рассуждать о смысле и посыле режиссера, но зритель остается зачастую без ответов. Пусть каждый сам решит для себя, в чем смысл и значение тех или иных элементов. Именно такой подход больше всего привлекает в творчестве Каракса и заставляет возвращаться к его фильмам вновь и вновь. Картина дает прикоснуться к чему-то неведомому, выйти за грань и просто насладится историей и образами. Мысли при просмотре бывают излишни. Стоит просто насладиться. Третья часть – «Хикикимора». Фильм о парне, который десять лет не выходит из своего дома, он рассказывает о своей жизни и о том, как проводит свое время. В один момент он влюбляется в симпатичную разносчицу пиццы, что заставляет его изменить свое отношение к жизни. Девушка то непростая, а с татуировками в виде кнопок, которые подписаны, какая из них какие чувства вызывает в героине. Это предает истории немного загадочности и свой стиль. У азиатов некая генетическая предрасположенность рассказывать обычные вещи нестандартным путем. Смысл фильма в том, что порядок – причина совершенства, когда все на своих местах и нет ничего лишнего. Вторая тема, извечна как мир, что ради любви люди готовы на многое. Пожалуй, эта часть самая слабая из трех работ. Единственный интересный момент, это сцена, где главный герой мчится по пустым улицам к своей возлюбленной, когда весь город решил запереться в своих домах по примеру главного героя. Потом жмет волшебную кнопку, которую наверно многие хотели бы найти у других людей, и вызывает землетрясение. Фильм Токио отошел от шаблона. Здесь нет и мыслей о признании в любви мегаполису. Авторы работ просто сняли картины, которые можно было воплотить абсолютно в любой столице любой страны. Другие «городские» фильмы включает в себя около двадцати короткометражек и столько же режиссеров. Здесь же только три, но каждая хороша по-своему. А особенную популярность завоевало вторая часть. Действительно, как и в фильме, в реальности образовалась целая армия поклонников Мерде. Возвращение этого необычного существа состоялось в новой работе Каракса – «Корпорация Святые Моторы».

'Токио!' - это история вылезшего из канализации японской столицы поедателя хризантем и разбрасывателя гранат по имени Мерд ('дерьмо' по-французски, играет его Дени Лаван) от Каракса. Это история бесполезной девушки и её парня - претенциозного режиссера от Гондри. И еще это забавное проникновение на территорию отгородившегося от всего мира хиккикомори (что это? смотрите фильм!) от корейского режиссера Пон Чжун Хо. Этот трибьют можно провести по разряду комедий, но комедий особых, не заставляющих хохотать, но оставляющих свой след. Две относительно простые новеллы - Гондри и Пон - обрамляют в этой трилогии настоящий бриллиант. Долгожданный для небольшой кучки поклонников новый фильм Лео Каракса получился на загляденье и доказал - его автор всё так же сильно несогласен с привычным порядком вещей, как и двадцать пять лет назад. И борется с ним всё тем же способом - снимая 'отповедийное' кино высшего сорта. Рассказывать, чем на деле пахнет короткометражка от Карракса - значит портить всё потенциальное удовольствие от ее изысканной загадочности и недосказанности. 'Дизайн интерьера' Мишеля Гондри не обладает силой оборванного на полуслове крика отчаяния, но зато исследует природу самых обычных трудностей жителей мегаполиса. Поиск своего места, выбор приоритетов, попытки утвердиться в качестве человека в городе, где порой важнее оказываются предметы. Оба француза явно (или скрыто, кому как) цитируют классику, пусть и в совершенно разной манере, но с явными намеками в сторону 'новой волны'. Любовное приключение затворника, разворачивающееся за 30 минут 'Токиотрясения', построено на простых образах и символах, контрастах и переходах. Но, как и в первых двух частях, здесь присутствует юмор с грустинкой от человеческого одиночества среди миллионов себе подобных. Одиночество - явный лейтмотив 'Токио!', выделяющий фильм среди прочих 'городских альманахов'. Едва ли такая подогнанность всех 'элементов' случайна. То ли работа продюсеров, то ли режиссеры сговорились...

Читай между иероглифов Смелый авангардный триптих. Три аллегорические истории из современной жизни. 1-ая история: молодой кинорежиссер добивается первого успеха, его девушка видит, как парень меняется на глазах, романтика исчезает из их отношений, недавняя возлюбленная внезапно ощущает себя не более чем предметом мебели, который можно всегда переставить в другой угол или обойтись вообще без него. 2-ая история: безумный россиянин терроризирует Токио, он - настоящее воплощение всего животного в человеке. Не даром его зовут Merde (дерьмо). Это персонаж - нечто среднее между черепашкой ниндзя и человеком-жуком из 'Людей в черном'. 3-ая история: люди в мегаполисе настолько разобщены и психологически подавлены, что решают больше не покидать своих домов. Все что необходимо для жизни можно заказать по телефону с доставкой. Наверно только землетрясение может заставить добровольных отшельников выйти из анабиоза и посмотреть в лицо реальности. Отличное сочетание хорошей смысловой нагрузки, метафорической образности и юмора. Возможно эти три зарисовки, кроме прочего, представляют собой оригинальный взгляд на ключевые христианские ценности: веру, надежду и любовь. 10 из 10

Прекрасный фильм. Три истории, очень гармонично сочетающиеся. И дело главным образом не в месте действия. Дело в страхе, пронизывающем все три части. История первая. Страх перед большим городом, неопределенностью, людьми. Спасение приходит неожиданно - героиня становится стулом. Она полезна, она нашла себя. История вторая. Страх перед вторжением извне. Очень абсурдно, что и доказывает бессмертие ирландца-террориста из канализации. История третья. Апофеоз. Страх перед людьми. Спасение - затворничество. Стены из пиццы и рулонов туалетной бумаги, сложенные с завидной педантичностью. Стереотипно, не так ли? Оказывается, главный герой не одинок в своем страхе. Мегаполис опустел. Только настоящее потрясение может что-то изменить. 10 из 10

После просмотра я ещё долго привыкал к реальности, ибо в голове постоянно прокручивались недавние 90 минут абсолютной апофении. Безусловно, странные картины, хотя первая и в стиле всем так полюбившегося француза, остальные же - творения малоизвестных нам режиссёров, и вынуждают оценивать как что-то новое. Сюрреализм вперемешку с экзистенциализмом (слова умные, но подходящие) и особый эффект линзы каким-то образом создают впечатление дежа-вю. Девушка-стул, псевдо-ирландец из люка, бомбящий всё вокруг, разносчица пиццы на кнопочках... что-то до боли родное, но почему, не имею понятия. Но в общем-то всё,что должно было получиться - получилось; режиссёры с идеей справились, как ни крути. Единственное, к чему хочется придраться, так это к названию. Почему 'Токио!'? Со столицей Японии ассоциируется разве что последняя картина, но первые две... они интернациональны, вполне подходящие к современной жизни других стран. 'Дерьмо', так и во все отражает нам сущность всего человечества. Хотя, честно говоря, после столь серьёзного погружения в кинореальность, при выходе кинотеатра, не знаю, почему, но у меня на устах крутилось только одно слово... ТОКИО!

Очень приятно неожиданно наткнуться на хорошее кино. Ещё более приятно, когда это не просто хорошее кино, но и необычное. Мне часто хочется сравнивать фильмы с едой. Вот если еда может быть вкусной, как домашний борщ, ну просто вкусной, то этот фильм вкусный, как какое то изысканное экзотическое блюдо. Причём не просто экзотическое, а такое что и не ожидал о его существовании. Ну надеюсь понятно мысль выразил. Более-менее. Об этом кино хочется поговорить. Каждую из трёх серий хочется обсуждать. На ум приходят разные, так сказать концепции. Вот с одной стороны этот фильм об одиночестве человека в огромном мегаполисе. О потерянном поколении. О тех, кто как бы вне общества, хотя и очень хочет быть его частью. С другой стороны очень ясно понимаешь, что аналогии европейца относительно перенаселённой столицы Японии различаются с видением самого японца. Чего ты мы явно не понимаем или видим это совсем не так. Хотя и в наше время культура Японии достаточно сильно влилась в повседневность, как в моде, еде, одежде, так и в кинематографе, но надо жить в Японии, надо быть японцем, что бы понять, что например хикимори - это не просто какой то диковинный элемент, но городская легенда и часть жизни. Ещё мне почему то с одной стороны очень странно, но с другой и не удивительно, что режиссёры фильма не японцы. Удивительно, потому что я бы подумал, что фильм всё же снимали японцы, а нет потому что на мой взгляд Французы наиболее близко из европейцев стоят к японской культуре. Южная Корея, конечно, ещё ближе. А вообще интересно было бы почитать историю создания этого фильма. Ещё одна концепция - это моё отношение к целостности общности серий, как к трио из позиций: любовь, ненависть и безразличие. Мне кажется это очень изящным. Теперь о самих фильмах, которые сюжетно между собой совершенно не связаны. Ну кроме того что всё в Токио происходит. Первая короткометражка на мой взгляд о роли женщины в Японии. Вообще традиционно в Японии, да и не только, если честно, женщина выполняет второстепенную роль в жизни мужчины. Это то что в глаза бросается. Ещё другая идея, что у каждого человека есть своё предназначение и что плохого, если ты при этом счастлив, но на твоём месте многие бы не захотели оказаться. Потом явная тема одиночества. Но даже в этом одиночестве человек может найти свою активную роль. Тут вообще в каждой серии человек в своём одиночестве находит активную роль. Я вот такими сухими отрывками выбрасываю свои мысли, но поверьте, что их на самом деле рождается куда больше. И они более красочные. Эта серия самая метафоричная на мой взгляд. И эта серия о безразличии. Второй фильм о ненависти. Ещё я подумал, что этот фильм об отношении японцев к иностранцам. Ещё о тех страхах, которые порождают чудовищ, которые могут быть смертельно опасными. Ещё кино опять же об одиночестве. Но самодостаточном таком одиночестве. Но главная идея - это страхи мегаполиса. Самая жёсткая и агрессивная серия. Наверное самая шокирующая и жестокая. Серия просто просится, что бы её растащили на цитаты. Третий фильм о любви. Опять же об одиночестве. О том, что всё может разрушиться. Сам человек строит свою жизнь и ложно строит барьеры от всех опасностей, а потом наступает момент прозрения, когда уже поздно что то вернуть. И всё. Счастье потеряно. Но если существует любовь, то весь мир встанет на колени. Самая эпичная вещь. Не просто легенда, но факт из жизни японцев. Да и не только японцы вгоняют себя в добровольную изоляцию и становятся паразитами, которые даже сами не понимают зачем они живут. Люди-растения. Самая грустная вещь. Но и самая жизнеутверждающая. Коротко выплеснул эмоции. Не все. оставил себе ещё много. Обязательно посмотрите этот замечательный образчик современного киноабсурда. Это действительно стоящее кино. Все режиссёры известны кинолюбителям и ценителям умного кино. Режиссёры выступали и как сценаристы к своим работам. Автор первого фильма о девушке нашедшей свой своеобразный способ самодостаточного одиночества приносящего пользу хорошим людям - Мишель Гондри. Снял такие картины как Вечное сияние чистого разума и Наука сна. За Вечное сияние чистого разума получил Оскара в 2005 году в номинации Лучший сценарий. Автор второго фильма, про страх порождающий жестокость - Лео Каракс. Автор такого хорошего фильма, как Любовники с Нового моста. Приз молодежного жюри (французское кино) за фильм Парень встречает девушку в 1984 году на Каннском Кинофестивале и приз Европейской конфедерации художественного кино - почетное упоминание. а так же Приз Альфреда Бауэра за фильм Дурная кровь в 1987 году на Берлинском Кинофестивале. Третью серию про любовь хикимори, которая закончилась неожиданным не скажу чем, снял Джун-хо Бон. Автор потрясающего фильма Мать и очень хорошего Воспоминания об убийстве. Получил награду Азиатской киноакадемии, 2010 год за сценарий к фильму Мать и несколько наград за фильм Воспоминания об убийстве на кинофестивале Сан-Себастьян, 2003 год. Некоторые актёры известны широкой публике кинолюбителей, например Нао Омори (Куклы, Ахиллес и черепаха), Кен Митсуйши (Тонкая красная линия, Интимный дневник), Рё Касэ (Письма с Иводзимы, Не сдавайся, Беспредел, Никто не узнает). Музыка к фильму так же очень хорошая и подходящая. Композиторы Этьен Шарри и Бьюнг-Ву Ли.

Заинтересовался проектом, еще только когда он вышел в прокат, но посмотреть, к сожалению, удалось только сейчас. Вопреки некоторым сомнениям он в итоге очень понравился, оказавшись намного лучше ожидаемого. Фильм состоит из трех новелл, связанных между собой только местом действия – Токио. Что самое смешное, ни один из режиссеров не является японцем (только два француза и кореец), что не помешало отлично воссоздать атмосферу этого очень странного города. Несмотря на то, что сюжетно они тоже никак не связаны, стили режиссеров совершенно разные, но фильм получился цельным. А теперь обо всем по порядку. Новелла первая. «Дизайн интерьера». Эту историю снял небезызвестный Мишель Гондри, чье творчество мне очень симпатично. Не сказал что она лучшая, но однозначно достойна внимания. Это самая меланхоличная из историй и как ни прискорбно, самая скучная. К ритму привыкнуть тяжеловато, никакой драматургии и в помине нет. Зато есть отличное внимание к мелким деталям, нестандартные характеры персонажей (одна из самых странных лав-стори на моей памяти) и неожиданный сюрреалистичный финал. Основная мораль заключается в том, что люди разучились слушать других людей и относятся к ним как к вещам. Отлично сыграла Аяко Фуджитани. Новелла вторая. «Дерьмо». Эту историю снял мало знакомый широкой публике французский режиссер Лео Каракс (как ни странно, именно благодаря нему я и заинтересовался альманахом), для которого это стало своеобразным возвращением в кинематограф (до этого он не снимал около девяти лет), чему я очень рад. Смотреть эту новеллу, по правде говоря, несколько скучновато, но впечатление производит неизгладимое. Уже из названия становится понятно, что это весьма неординарная история. Лично меня она поставила тупик, по мне так в ней основная мораль заключается в том, что люди просто не хотят понимать друг друга. К тому же это и мощнейший стеб над терроризмом (главным образом над реакцией людей на трагедию 11 сентября 2001). А еще в ней великолепная режиссура, чувствуется огромный талант постановщика к созданию своеобразной гипнотической атмосферы, трудно это объяснить, но это так. А еще тут отлично сыграли Дени Лаван и Жан-Франсуа Бальме. Третья новелла. «Токиотрясение». Эту историю снял ныне набирающий обороты корейский режиссер Джун-хо Бон (или Пон Чжунхо), чье творчество меня очень даже интересует. Эта новелла однозначно лучшая из трех. Ее очень интересно и легко смотреть, несмотря на медленный ритм повествования и небольшое количество событий (главный герой всего лишь боится выйти на улицу). В ней просто потрясающая режиссура, большое внимание к деталям, красивый видеоряд и отличный сценарий. Смысл всей истории заключается в том, что не надо бояться и скрываться от других людей, а еще каждому нужна своя эмоциональная встряска. К тому же чувствуется большая любовь режиссера к своему делу, это еще и самая добрая и душевная новелла в фильме. А еще тут прекрасно сыграл Теруюки Кагава. Вывод: очень мощный и нестандартный альманах с прекрасной атмосферой и стильной реализацией. На любителя, но всем советую! Оценка: 10 из 10

Фильм «Токио!» состоит из трех новелл рассказанных разными режиссерами. Это «Дизайн интерьера» Мишеля Гондри, «Дерьмо» Леоса Каракса, «Сотрясающийся Токио» Пон Чжун Хо. Их объединяет лишь то, что действие всех трех происходит в Токио. Вообще Токио несет символ любого мегаполиса, а не определенного города, на месте которого могла быть и Москва, и Нью-Йорк. Именно же атмосфера Токио и Японии вообще больше чувствуется в последней новелле Пон Чжун Хо «Сотрясающийся Токио». Думаю, стоит разобраться, что таких разных режиссеров побудило собрать свои работы в одну. Истории разные, режиссеры тоже разных культур, Леос Каракс и Мишель Гондри из Франции, Пон Чжун Хо из Южной Кареи. Стоит разобраться. «Дизайн интерьера» Мишеля Гондри повествует нам о молодой паре, которая приехала в Токио, нетрудно догадаться, для того, что бы начать новую жизнь. Они останавливаются у школьной подруги, пытаются найти работу, жилье, но это у них не очень-то выходит. Хотя парню удается продвинуться на арт-хаусных фильмах ужаса, которые он снимает. При этом он постоянно указывает своей девушке, что она ничего не делает и не имеет амбиций, на что указывает и соседка, школьная подруга. Девушка ощущает себя ненужной и очень от этого страдает. После этого ее внутренности, тайным образом деревенеют, и она начинает превращаться в стул. В качестве стула ее забирает себе музыкант, она решает остаться у него и пишет письмо своему парню, где говорит, что нигде и никогда не ощущала себя более полезной. Очень мило, а нужно сказать, что Мишель Гондри всегда хотел показать себя именно с милой стороны. Вспоминая ранее «Вечное сияние чистого разума», который, по сути, является интеллектуальной попсой. А особенно в «Пене Дней», где все искрится, сияет и фантастический мир, созданный в этом фильме, никак не охарактеризовать, кроме как – милый, причем, на это никак не влияет даже трагичный конец. Вот и «Дизайн интерьера» повествует нам об отрешенности, не желании жить по людским законом, и этот фантастический мир проникает и сюда, девушка становится тем, чем, по сути, и является. Хотя это спорный вопрос, ведь любой человек, в первую очередь человек, и должен оставаться таковым. Видимо, у Мишель Гондри другое мнение. Во второй новелле Леоса Каракса «Дерьмо», токийских жителей терроризирует существо странного вида, с помутневшим глазом, необычной рыжей бородой, с огромными ногтями и в потертом зеленом костюме. Он ест только цветы и деньги, живет в канализации и периодически вылезает оттуда и набрасывается на людей. Найдя место захоронение гранат, он их берет себе и устраивает бойню в центре города, его ловят, отправляют на суд, он представляется Дерьмом, и оказывается, что его понять может лишь парижский адвокат месье Воланд. На суде выясняется, что существо ненавидит людей, но не хочет умирать на виселице, потому что любит жизнь. Но его приговаривают к повешению, однако он исчезает прямо из веревки. Мы видим человека, антагониста обществу вообще. Он настолько ненавидит людей, а в частности японцев, что начинает бойню прямо посередине города. Этой истории будет продолжение в фильме «Корпорация ”Святые моторы”», где появится тот же господин но уже в Нью-Йорке. Дерьмо играет Дени Лаван – любимый актер режиссера. Сразу чувствуется, что данную роль способен сыграть только этот актер, насколько она нестандартна. Странно, но в этом старичке мы можем наблюдать непонятную харизму, которая привлекает, именно своей нестандартностью. В «Сотрясающимся Токио» Пон Чжун Хо пере нами хикикомори – человек полностью закрывшийся у себя дома. Он уже 10 лет не выходил на улицу, и даже людям, которые ему доставляют домой еду, никогда не смотрел в глаза. Но однажды ему доставляет пиццу девушка, она падает в обморок у его порога, Теруюку смотрит на нее и влюбляется. Дальше он пытается ее разыскать, превозмогая страх перед улицей, он выходит и ищет ее дом. Тут он замечает, что улицы Токио пусты, все такие же хикикомори. Он находит эту девушку, тут начинается землетрясение и все люди выбегают на улицу… И снова мы видим человека, который противопоставлен обществу, ведь он 10 лет не видел ни одного человека в лицо. Однако, уход от людей в данном случае не монашеский обет и не буддистский пост, как, скажем, представлен нам в фильме Южно Корейского режиссера Ким Ки Дука «Весна, лето, осень, зима… и снова весна». Это социальная фобия, и полная не вера в людей. Вот мы и видим, что все три новеллы объединены одной темой, отторжения от общества, нежелание подчиняться его законам, а в «Дерьме» так еще выражение ненависти к людям вообще. Токио представлен нам как прогрессивный город, где социальная жизнь – это первое, что есть у людей.. Эта метафора города, который требует от людей полной отдачи, при этом вполне может произойти потеря собственной личности, собственного я. Такой образ везде и во Франции и в Южной Корее, коим культурам принадлежат режиссеры, и в Нью-Йорке и в Москве, а тем более в Токио В конце концов, только японцы дали определение ухода от социальной жизни – хикикомори.

Мы, ну ладно, и я в том числе, привыкли смотреть фильмы входящие в определенные категории, например, либо драма, либо фантастика, либо фантастическая драма(родина жанра - Индия),но здесь фантастика предстает как само собой разумеющееся, протекающее как река перед нами, за которой мы наблюдаем и всплывающая в самых неожиданных действах так, словно это настоящие явления. Предполагаю 1 и 3 истории будут большинству ближе и понятнее, чем вторая, неприятная в эстетическом смысле, но стоящая просмотра или хотя бы терпения, чтобы перейти к интересной романтической третьей повести. Третья история в стиле 'говорящий со зрителем',напоминает мне Чунгкингский экспресс, который также умело разговаривал. Подчеркну не отрицательные странности фильма, как у большинства представителей этого кинематографа, а положительные и с долей иронии. Думаю в первой и третьей историях смотрители найдут свои личные ответы, я бы ответила на первую 'Любят за то, что человек такой вообще существует и этим самым дает тебе себя, а не за то, что он самый лучший. И она получила способ быть тем без кого не быть, но но но! делать это как воздух или.. ., думаю этого она и хотела всегда',а вот второй рассказ содержит ответы, затрагивающие, ну как же без этого, мир наш земной, населенный плохими людьми. Думаю(а я всегда это делаю и пишу когда делаю это) здесь 'Мы изнутри, под маской благородства и, если прислушаться, то обвинитель говорит то же что и Д.,только на 'вежливом' языке'. В тут можно найти еще куча всего о людях. В третьей и копаться не нужно - О, неужели - там все довольно ясно. Третья история, немного банальная в конце - на мой вкус, любящий взаимосвязь с персонажем, лучше остальных и по обертке и по конфетке внутри, но все, несомненно, несут оригинальную подачу.