отзывы и рeцензии

ДАУ. Наташа: отзывы и рeцензии

Фильм на меня произвёл очень большое впечатление, Неоднозначное, спорное, но, безусловно, одно из самых сильных и запоминающихся. Разобраться сразу в нём было очень сложно. Здесь много писали о затянутых сценах фильма с самого начала - бесконечные пьянки, мат, какие-то драки, споры и выяснения отношений на пустом месте, неприглядный секс... Всего этого вполне хватает в обычной жизни обычного человека. Нету или почти отсутствуют красивости, мало доброты, много негативных эмоций, а сколько отталкивающего! В ежедневных новостях мы сталкиваемся с этим же. Мы прекрасно знаем всё это сами. Это не может нравится и вызывает только отторжение. Тому, кто привык расслабляться и отдыхать в кино, здесь нечего делать совсем. Но, если максимально абстрагироваться от того, что видишь в этих сценах фильма, а воспринимать как некую кинохронику, к чему и стремился, как я понимаю, автор, то происходит постепенное погружение в вязкое состояние сна и параллельного мира, хорошо тебе знакомого и тщательно забытого. Протягиваются щупальца мерзости и давящей атмосферы серо-коричнево-болотных оттенков обыденности прямо к твоему горлу. Хочется вырваться, выключить, бросить это смотреть. И - не можешь. Ждёшь. Сам не зная чего. Катарсиса... И вот он наступает. Сцены допроса с пристрастием... Пожалуй, ничего ужаснее я не видела. И ужасно это именно тем, что максимально приближено к зрителю на самом бытовом, обыденном уровне восприятия. Ты лично, сам, прямо здесь и сейчас ощущаешь эти запахи, этот цвет, эти жирные руки и глаза, этот кошмар, по нарастающей, эту невозможность выдохнуть и хотя бы на минуту отстраниться от происходящего... Оно затягивает, вовлекает тебя в себя, и ты уже никогда не сможешь сказать, что ты этого не знаешь. Здесь много писалось о том, что это было не так и т.п. Нет. Никаких сомнений не остаётся. Это было именно так. Ужасно. Бессмысленно. Беспощадно. Неотвратимо. Омерзительно до самой глубины твоего сердца. Чудовищно до самой последней степени... Однозначно, для меня этот фильм стал знаковым. Однозначно, я буду смотреть весь проект. Хотя смотреть это очень тяжело и трудно.

До этого проекта Илья Хржановский снял всего лишь один фильм '4', аж в 2004 году, что уже довольно сильно дискредитирует его как амбициозного и талантливого режиссера. В наш цифровой век уже много лет есть возможность снимать сильные короткометражки и привлекать инвесторов для более серьезных проектов. Видимо И. Х. творчество не особо интересует, у меня сложилось впечатление, что ему более важен 'перформанс', политизирование, некоторый градус исторического ревизионизма и 'шокирование' серых масс и обывателей. Зная политические взгляды И. Х. и тот грандиозный мета-контекстный массив информации, которым обладает тема 'СССР, ТОТАЛИТАРИЗМ, и т.д.', совсем не удивляешься почему И. Х. выбрал именно этот исторический период, уж очень он противоречивый, спорный, трудный и тяжелый, вызывающий конфликт. Чего только стоят вечные споры в интернетах на тему СТАЛИНа, это уже отдельная история. Но это всё лирика... Касательно фильма... 1. Актёрская игра: что-то уровня первого курса театрального, не плохо и не хорошо. 2. Операторская работа: хорошо, оператор легендарный, эффект трясущейся камеры хоть мне и не нравится, но добавляет эффект присутствия. 3. Сценарий и нарратив: смешно, вы определитесь, это у вас ДОМ-2, реалити шоу или высокое искусство или недо-документалка? Зачем это вообще? Чтобы что? Новых идей я тут не видел, экспериментаторство? Извините, но у позднего Германа и то больше этого в его 'Хрусталёв Машину!' или 'Трудно быть богом'. Boring! В фильме есть попытка в некий реализм, но выглядит всё это довольно фальшивенько, ну не достаточно почитать мемуары и литературу и располагать знаниями о той эпохе, чтобы воспроизвести это достоверно, если вы перенесёте современного человека в прошлое, он им и останется, а не станет 'советским'. 4. Сцена несимулированного секса: зачем это? очень 'умно', я это видел еще к примеру в 'Калигуле' 1979 года или у Триера в 'Идиотах', а сейчас какой год на дворе? Очень избито... Ну все занимаются сексом, но не обязательно же это показывать. В целом ощущение такое, что передо мной лишь дорогущий арт-треш-перформанс. Какие задачи решает фильм? Показать ТОТАЛИТАРИЗМ в художественной форме? Ей богу лучше посмотреть '1984' или почитать книжек/статей на тему. Фильму лишь удалось 'ХАЙПАНУТЬ' с чем господина Х. я и поздравляю. Смотреть можно, но не умно и не интересно, я люблю вещи более изящные. Никакого эстетического, киноманского удовольствия я не получил, а это самое главное ради чего я смотрю фильмы. Я обязательно посмотрю все фильмы проекта 'ДАУ' и попытаюсь там найти высокое искусство, а не попытку очернить прошлое и дешёвое манипулирование/воздействие. 5 из 10

Что происходит в 'ДАУ. Наташа'? Или о чём вообще эта часть исполинского проекта? Ничего особенного или нечто доселе невиданного не происходит. Буфетчицы выполняют свою работу. Учёные проводят эксперименты. В случае успеха давай бухать. Буфетчицы не против, всякого добра у этих хватает. Подливают, когда нужно. Не брезгуют, даже празднуют вместе с учёными в нерабочее время. Личная жизнь на то ш личная, чтобы проводить его по своему усмотрению. Например, немолодой особе можно заняться неаппетитным сексом с лысым из Франции. Тело изнемогает, поймите, хочется тепла мужского тела. Ау, там советский союз. Мало кто поверит, что хоть с французом, хоть с японцем договорённость о том самом была обоюдной без принуждения и психологического насилия. Обязательно без смс зрителям предоставится возможность лицезреть допрос с большущим пристрастием иль жгучим унижением. Впечатлительным в наши суды не обращаться. Вот так условно (нет) 'ДАУ. Наташа' можно разделить на три части: буфетные часы, алкогольная вечеринка в квартире и допрос года. В каждой части найдется мало чего приятного, чтобы вы вдруг решили там расстегнуть ширинку, чтобы дать своим всплакнуть без регистрации и смс. Пока чуть ли не все оставались в шоке от бутылки в голое уж тело и по-настоящему настоящей сексуальной сцены, мы робко пребывали в ужасе от пьяного диалога буфетчиц, в ходе которой молодую неоднократно рвало, та слова, которые следуют нетто запикивать, лились отборными канализационными помоями. Сидишь вот цi слушаешь тот нескончаемый матерный базар двух женских существ, но блевать рвотой не тянет. Тянет познать тайный замысел нелюдимого Ильи Хржановского, чей ум (или что?) задумал целую вселенную, которая должна жить сама по себе. 'Дегенерация' ждёт, конечно. Выделить бы времени. Одни будут ломать голову над тем, зачем такое псевдокино. Вторые начинают кричать, что здесь чернуха, хватит очернять великий СССР. Другие возмутятся, мол, почему всё показано настолько мрачно и беспросветно. Есть последние, которые останутся недовольными, что бодрые сцены с бутылкой нужно долго добираться. В любом случае, это сегмент исключительно о тёте Наташе, которая хочет обычного женского счастья, смысл которого известен лишь ей, но пока мята рядом жестокая машина правительства и нерадивая помощница, не желающая слушаться старших, всё будет идти наперекосяк до скончания вселенной ДАУ.

С творчеством Хржановского я познакомился давно, уж шестнадцать лет как минуло, но память о его фильме 'Четыре' жива до сих пор - даже более того, некоторые сцены, некоторые кадры, а всего пуще - ощущение от просмотра всё ещё хранятся где-то внутри. И это при том, что пересматривать ту картину лично у меня желания так и не возникло. Пожалуй, единственный фильм, который сравнимо отпечатался где-то внутри, это 'Необратимость' Гаспара Ноэ, впрочем, не о том сейчас. Итак, неоднозначный, но самобытный автор вернулся с новым творением, пройти мимо которого просто нельзя. Нельзя потому, что предыдущий фильм Хржановского должен увидеть каждый киноман. И это вовсе не значит, что он вам понравится, думаю, большинству - нет, но 'Четыре' относится к тем лентам о которых имеет смысл сложить своё собственное представление. А к какому типу фильмов относится 'Дау: Наташа'? Не буду ходить вокруг, да около - сразу с козырей: Во-первых, 'Дау: Наташа' катастрофически слабее 'Четырёх'. В нём нет ни саспенса, ни такой густой атмосферы, ни загадки. Более того, сам по себе он чем-то напоминает этакую интерпретацию фильма 'Горько!', но без малейшего намёка на быдло-комедийность. Или 'Левиафан', из которого убраны даже намёки на пусть и помойный, но сюжет. Перед нами предстаёт нудный и тягучий быт обитателей некой фантасмагории, засунутый, понятно зачем, в псевдосоветские реалии. Почему псевдо - скажу ниже. Во-вторых, в своей погоне за чернухой автор как-то забыл, что она должна быть хоть как-то обоснована. Но вместо этого перед нами максимум - творческий эксперимент сомнительного толка. Ну и в третьих, как и предыдущая работа 'Дау: Наташа' чертовски затянут. Уж не знаю, чем именно руководствовался автор, оставляя такую продолжительность фильма, но итоговый результат скорее является испытанием, нежели зрелищем или пищей для размышления. И отдельно хочется посетовать на чудовищно бестолковую работу со звуком. Мне, как зрителю, абсолютно всё равно, какими методами и для каких художественных целей было принято решение записывать звук именно так, но разговоры в фильме доставляют неиллюзорные проблемы. Местами они слышны хорошо, местами вообще не разобрать, что бормочут местные актёры, особенно это касается англоязычных диалогов. И - да, я понимаю, что когда люди ведут беседу между собой за столами, это вполне себе допустимо. Своеобразный эффект подглядывания и подслушивания чужой болтовни из-за плеча, но вот когда дело доходит до полноценных диалогов между персонажами, это раздражает и удивляет. Зачем заставлять зрителя всё время крутить ручку громкости то в плюс, то в минус - непонятно. Впрочем, мы тут авторское кино обсуждаем, ему положено быть 'не таким, как все'. Так давайте же вернёмся к сути... Проблема в том, что возвращаться-то особо не к чему. То что каждый автор снимает (пишет, творит) о себе и про себя, думаю, ни для кого не новость. Что из себя представляет внутренний мир Ильи Хржановского было понятно по 'Четырём' и здесь он едва ли привнёс что-то новое. Единственный нюанс - советская эпоха. Вот это было большой ошибкой. Я понимаю, зачем выбрали именно её. Понятно, что для фестивального кино выгодно демонстрировать самую нажористую клюкву о нашей стране того времени. Понимаю, что найти финансирование на западе будет проще, если снимать об ужасах тоталитарного 'совка', понимаю, что подобные плевела успешно взойдут на благодатной почве либеральной кинокритики. Но всё это никак не отменяет вычурной гиперболизации и по-американски тупорылой визуализации таких больных фантазий. И ладно когда нечто подобно снимают про СССР за границей. Скажем, воспринимать всерьёз того же 'Красного Воробья' или 'Смерть Сталина' просто невозможно, но тут-то перед нами условно отечественный автор, который так или иначе должен понимать, насколько всё это выглядит нелепо. Местами мне даже казалось, что утрированность всего происходящего граничит с фарсом, как, скажем, те же ручки на входных дверях в форме серпа... но - нет. Тут тебе и допрос по всем канонам неполживых 'мэтров', и сцена насилия, больше похожая на представителя сомнительного жанра 'Woman in Prison', и явное выпячивание системного уродства, как в интерьерах, так и в лицах. Короче, автор, очевидно, более чем серьёзен. И от того ещё гаже. Ведь в конечном итоге перед нами очередное ведро идеологических помоев от так называемой творческой интеллигенции, которая с завидным постоянством пытается выдавить из себя очередную 'правду' о былом. Правда в случае с Хржановским это всё ещё и облечено в такой вид, что как-то сложно становится понимать, что в итоге перед тобой, попытка мазнуть калом ушедшее или странный сюрреалистический бред. И не приведи бог попытаться вникать в показанное и начинать разбирать его с точки зрения логики. Конечно, найдутся те, кто с яростным пылом в груди заявят про 'кровавый совок' и вскрытие очередного нарыва, вот только нарывы эти не в прошлом, а в головах заявляющих нечто подобное и, судя по всему - в голове Хржановского. Возьмём для примера озвученную в описании самого фильма арку, где говорится о том, как Наташа переспала с французом Люком, после чего попала в застенок. Ну, серьёзно? То есть в закрытом институте, занимающимся какими-то секретными разработками, работает иностранец и чтобы под него копнуть КГБ нужно сомнительными методами вербовать буфетчицу? Это клиника, господа. Клиника, которая противоречит и логике, и здравому смыслу, и, что характерно, реальности. И фильм полнится такими противоречиями, как в серьёзных вещах, так и в деталях, вроде военного подопытного с татуировками и крестиком на груди. К слову сказать - недавний супер-блокбастер, а по факту такие же идеологические помои - сериал 'Чернобыль' был более чем внимателен к деталям и уделил визуальному воссозданию эпохи чертовски пристальное внимание. Непонятно, почему Хржановский не удосужился это сделать. В итоге, там где 'Четыре' оставил после себя мощное грозовое, если не сказать депрессивное чувство, 'Дау: Наташа' получилась никчёмной, клюквенной и пустой. Ближайшее сравнение, это те ощущения, которые испытывает непьющий человек, когда попадает в самый разгар какой-то пьяной вечеринки. Смотришь на то, что творят перебравшие люди и тебе стыдно за них. 4 из 10

15 лет, тысячи артистов (и не очень то артистов), миллионы рублей - все это ради воистину интересного эксперимента, который совсем не удался, а почему? Дело в том, что режиссер во всех интервью говорил о нарочитом реализме, о его попытках добиться точного сходства с реалиями того времени, от вкуса еды до запаха в туалете. Артистам запрещалось носить современное белье, запрещались смартфоны, никаких контактов с реальностью. Но в итоге, мы- зрители получили омерзительную игру актеров, которая всего лишь подражает «существованию» о котором так рьяно заявлял режиссер, а все потому, что у исполнителей, по всей видимости, отсутствовала задача, и они как студенты на первом курсе театрального, во время показа этюда, старательно тужатся реально существовать на сцене, но чаще всего получается лишь «изображение». И эта оплошность не артистов, а режиссера, который не удосужился дать актерам нормальную задачу, которую они поймут, и смогут существовать в предлагаемых обстоятельствах. Даже начальной сцены хватило, чтобы понять, что никакого реализма тут нет, а есть лишь фикция, которая тщательно маскируется в дорогих декорациях, и внешних атрибутах. Проблема этого проекта так же заключается в том, что вместо того чтобы быть фильмом, он стал явлением, скорее даже высказыванием, которое ничего из себя не представляет, казалось бы - сам Станиславский запирал артистов в подвале, но в то время это был лишь способ научить, который рядовой зритель никогда бы не увидел, и великая Кнебель в свое время показала директору театра весь спектакль 'этюдно', но опять же - это было не для зрителя. А тут на протяжении 700 часов - один эксперимент, одна лишь попытка сыграть в реализм. Спрашивается, зачем проверять метод, который итак работает, только делать это на зрителя? Потому что мы забываем наше наследие, оттого для некоторых- это 'новый экспириенс'. Жалко, что режиссер потратил на это 15 лет, ибо этому учат на протяжении всего лишь 4 лет в театральном... 1 из 10

Хржановский был, как написали бы в советских газетах - «подающим надежды, талантливым режиссёром». Его «4» - хорошее кино, почти идеальная экранизация Сорокина. После этого режиссёр получил финансирование и стал снимать «Дау». 14 лет занял проект - съёмки и постпродакшн. В результате... должно же было что-то получиться? Не получилось. «Дау» вышел сразу онлайн, и... мне жалко потраченного времени. Это не кино, это полуфабрикат, снятый трясущейся камерой. А что могло получиться, если актёры - непрофессиональные, кино как таковое - не делается, а снимается всё это - с рук? Операторская работа фиксирует практически бессюжетный мусор на экране: получасовые пьянки, бессмысленные диалоги. Смотреть на это физически неприятно. «Дау. Наташа» вместо сюжета предлагает смутные намёки: сначала длинная пьянка с женскими истериками в помещении буфета, далее самая отвратительная сцена секса в истории кино, далее сцена допроса сотрудником КГБ буфетчицы. Сцена допроса, наверное, должна была шокировать, но вызывает лишь желание посмотреть на таймер фильма - скорей бы конец. Непрофессиональные актёры отбирались специально некрасивые: мужчины либо худые, сколиозные - либо толстые. Женщин в кадре две: одна вполне обычная, вторая - в возрасте. Женщину в возрасте Хржановский заставляет неоднократно раздеваться, имитировать пьяный половой акт - смакуя плоские отвисшие груди со всех ракурсов. Всё это фиксируется на камеру с рук, картинка постоянно дрожит. Звук под стать изображению: невнятный, порой расслышать реплики «актёров» очень трудно. Какое определение наиболее точно отражает происходящее на экране: визуальный мусор? любительское видео? неуважение к зрителю? Выбирайте сами, подойдёт любое. 1 из 10

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, Преодолеть пространство и простор, Нам разум дал стальные руки-крылья, А вместо сердца — пламенный мотор. Все выше, и выше, и выше Великий полет наших птиц, И в каждом пропеллере дышит Спокойствие наших границ Как можно трактовать ДАУ Ильи Хржановского в понимании? Как извращение величия мысли реальностью, наверное. Где ДАУ, мозг гения творящий, и приземлённая натура в издевательстве. Хотелось осчастливить человечество возвышенностью, но грубое, низменное возобладало. Материя над духом? И 'ДАУ. Наташа' первая часть развёрнутого 'Декалога'. «Декалог» ли Кшиштофа Кеслёвского, снятый в 1989 году перед нами? Пролог ли единого полотна из библейских заповедей? Сложно сказать. Трудно сказать. Во всяком случае сейчас, во всяком случае пока. Вот после трёх-четырёх фресок можно будет делать какие-то выводы, а пока лишь так, прикидки... Однако схожесть, проглядывается уже сейчас. Человек в тоталитарном государстве, исследованием. Вязким, унылым, пошлым в суетности дней и громом среди 'ясного неба' учинённый произвол. Неожиданно. Вдруг. Вызвали в органы государственной безопасности на беседу и надругались как могли... И чего? Подумаешь... трагедия. Подумаешь... драма. Что? Не впечатляет? Что? После голливудской клюквы не воспринимается 'кином'? Ни тебе созерцательности услады для глаз, ни глубин психологизма, ни хитросплетений триллера в разинутости рта от сюжета, ни любовной лирики в изломах охов и ахов. 'ДАУ. Наташа' - это скука? 'ДАУ. Наташа' - это едва ли не Алексей Герман старший воплощением 'Трудно быть Богом'(2013)? 'ДАУ. Наташа' - это эстетствующая, экзальтированная стряпня? Нет. 'ДАУ. Наташа' - это зубы тоталитарной системы. Это ужас и страхи наших отцов, матерей, дедов в системе, перед системой. Буфетчица 50-х годов СТАЛИНСКОЙ страны из засекреченного НИИ - в нас. Маленький человек первым часом экранного времени в рассказе. Работа, склоки, пьянки, блуд - бытийное дно привычно прихорашивающейся женщины. Изо дня в день. Из месяца в месяц. Рутина одним словом. И вдруг допрос в ЧК-НКВД-КГБ с указанием места и сути. Ты - пыль, - говорит ей этот перекормленный, сытый боров, законом полномочий обличённый топтать. Ты - грязь, и в парашу головой тычет. Ты - мусор, и разрывает одежду, заголяя. Ты - будешь 'стучать'. Ты - будешь дышать, как скажу... Может быть здесь режиссёру следовало поменять местами первую и вторую части? Застенки каземата, будь они первыми кадрами повествования стали бы шоком для публики. Затянутое же вступление, утомило, рассеяло внимание. И тем не менее, почувствуйте этот фильм. Попробуйте почувствовать. Настройтесь на него. Себя, невольно поставьте на место Наташи. Жили себе жили и, вдруг Вами вытирают пол. Жили себе жили и, вдруг Вам бутыль меж ног вставляют. Жили себе жили..., с нынешнего дня, Вам никогда больше не быть прежней, чистой, умытой. Хорошо хоть зубы не выбили, пальцы не сломали. Лишь душу изгадили. Советский Союз. Страна равенства и всеобщего счастья. Всюду товарищи. Всюду равные тебе в правах граждане. Жить весело. Жить хорошо. Я... вступая в ряды сотрудников органов государственной безопасности перед лицом товарищей и памятью чекистов, павших в борьбе с врагами во имя торжества коммунизма, торжественно клянусь. Через всю жизнь с честью нести высокое звание чекиста быть бдительным, дисциплинированным и храбрым воином, самоотверженно защищать интересы Коммунистической партии и Советского Союза, вести неустанную борьбу с происками империалистических разведок, хранить и развивать боевые традиции ВЧК-КГБ... рвать жилы из людей, избивать их в кровь для признательных показаний, издеваться, мучить, лишать сна, шантажировать детьми, жёнами, мужьями ну и так далее и тому подобное... чтобы профессионально расти по службе, чтобы карабкаться по лестнице карьеры выше и выше. Я не стану задумываться и сомневаться. Я не буду перечить и прекословить. Я рад что попал в число избранных, доверенных лиц... Два портрета. Два человеческих слепка. Товарищи среди товарищей. Он и Она. Вот Вам и 'ДАУ. Наташа' в размышлении. ...Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, Преодолеть пространство и простор... 7 из 10

Долгострой Ильи Хржановского наконец-то потихоньку (пусть и окольными путями) добирается до массового зрителя. Исторический проект о жизни Льва Ландау, в какой-то момент переросший историю об одном человеке и ставший историей о целой стране, создавался на протяжении 10 лет, затем ещё два года катался по фестивалям и различного рода экспозициям, то тут, то там поднимая шумиху и разговоры о морали и нравственности. И вот теперь и простые зрители могут воочию лицезреть хотя бы тот маленький кусочек проекта, который поднял так много шума. Сложно оценивать сериал по одной его серии, а фильм – по отдельно взятому эпизоду. Точно так же сложно оценить «Наташу» как часть общего замысла режиссёра, поэтому единственное, что остаётся делать – это оценивать данный фильм как самостоятельное произведение. История посвящена женщине по имени Наташа, работающей в буфете НИИ. Что это за НИИ, какие у него цели и чем занимаются его сотрудники – умалчивается. Впрочем, всё это служит не более, чем фоном, перед которым предстаёт история об одинокой женщине. Наташа обслуживает персонал института, проводит вечера в долгих и пьяных беседах со своей помощницей Олей. В один из дней она знакомится с работающим в НИИ французским профессором Люком, и после удачной гулянки вдвоём они оказываются в одной постели, что в дальнейшем сильно повлияет на жизнь советской служащей. Понять, что именно хотел сказать Хржановский всем фильмом «ДАУ» пока определённо трудно, но некоторые основные моменты уже можно уловить хотя бы из диалогов персонажей: фильм явно задумывался как иллюстрация советской жизни со всей подноготной. Но вместе с тем «ДАУ», несмотря на все усилия приложенные для воссозданию той атмосферы СССР меньше всего подходит на роль фильма-иллюстрации по той причине, что действие картины происходит в очень однобоком и условном мире, больше похожем на сюрреалистичную, альтернативную версию Советского Союза, где быт граждан представляет собой утрированную версию того, что обычно вспоминают о Союзе те, кто как-то от него пострадал: недоверие к иностранцам, сфабрикованные доносы, принципы, по которым ты ДОЛЖЕН донести на своих соседей, друзей, родных, иначе те рискуют донести на тебя. Но «ДАУ», по крайней мере его «Наташа», не пытается играть в реализм, показывая будни граждан. Скорее наоборот – гиперболизируя все негативные моменты до абсолюта, создавая таким образом максимально некомфортную для зрителя обстановку, создаёт самую настоящую «антисоветскую» версию быта Советского союза. И это не есть плохо, ведь каждый имеет право на выражение своего мнения. Другое дело – как именно это мнение выражается, и вот тут к Хржановскому есть немало вопросов. Для начала хочется сказать, что фильм определённо затянут. Но этому можно найти объяснение, если принять во внимание правдивость того факта, что большая часть картины – импровизация, построенная на методе полного погружения, которую так сильно практиковал Хржановский. Этим можно объяснить и тот сумбур, который сопровождает весь фильм, и неровная, неуверенная операторская работа, которая целиком и полностью зависит от того, как поведут себя актёры. Это интересный приём и метод подачи материала, но с точки зрения восприятия слишком трудный и непредсказуемый. Но даже со всеми плюсами, в фильме полно сцен, которые не несут в себе никакой смысловой нагрузки, или тянутся столь неприлично долго, что рушат абсолютно весь интерес и саспенс. Диалог между Олей и Наташей в пустой столовой, сцена застолья, сцена допроса – во всех этих сценах присутствуют моменты, которые начисто уничтожают всё то хорошее, что было сделано до них, что выглядит как бельмо на глазу. Действие 130-минутного фильма разворачивается в трёх полутёмных локациях (столовая, квартира Оли, пыточный застенок), что тоже начинает надоедать по мере того, как сцена утрачивает свой интерес для зрителя. Об актёрах тоже сказать что-то однозначное сложно. Если, опять же, всё, что было показано - импровизация, тогда это было интересно, если нет - тогда это было отвратительно и фальшиво, особенно что касается Оли. И да, в фильме полно достаточно деморализующих сцен: от соития Люка и Наташи, до всей сцены допроса целиком, так что, если ваша натура чувствительна к подобного рода вещам, я бы рекомендовал воздержаться от просмотра. С другой стороны, весь этот «сюрреалистичный гиперреализм» (как бы странно это не звучало, но это то единственное определение, которое я могу дать художественной стилистике фильма) кажется абсолютно неуместным на фоне в принципе неплохо сделанной арки Наташи. Убери его, убери все эти жестокости и оставь просто историю об одинокой женщине, фильм бы не потерял ничего. Иллюстрацией одиночества Наташи может служить хотя бы тот факт, что единственное настоящее удовлетворение, которое даровала ей нелегкая жизнь, она нашла в компании того, кто максимально унизил её. Это сильный момент, который и доказывает ненадобность того, о чём я уже рассказал выше. «Дау: Наташа» получился занятным экспериментом. Как, хочется мне думать, и весь «ДАУ» целиком. Но фильм слишком сильно построен на условностях, придуманных Хржановским, что мешает оценивать его части (пусть даже те выполнены в роли самостоятельных произведений) по достоинству. Все интересные идеи скрыты под слоем достаточно противного внешнего вида, через который многим зрителям придётся продираться порой буквально через «не хочу». Я не могу сказать, что то, что я увидел меня впечатлило. Скорее мне было просто интересно наблюдать за тем, как разворачивается действие в этой картине. Возможно, как часть всего проекта, «Наташа» будет смотреться органично, но как самостоятельный фильм она не способна вызвать какие либо сильные эмоции. 5 из 10

Сегодня технические возможности позволяют снимать кино за самые минимальные денежные средства. Это приводит к тому, что блогеры снимают кино вполне соответствующее фестивальным параметрам, а мэтры делают эксперименты снимая на сотовый телефон звезд первой величины. Такова современность. Это не хорошо и не плохо. Это позволяет взять и раскрыть сквозь призму собственного эго любую историческую тему. Можно взяться за тоталитаризм. Сюжет не нов: женщины, секс, допросы, насилие. Все это уже было. И 'Хрусталева' можно вспомнить, и 'Восток-Запад'. Финансы сейчас не главное, на первое место выходит смысл и талант. Да и цели многое решают. Можно многозначительно поиграть в андерграунд и кинематограф, назвать себя носителем концептуального знания. Попытаться имитировать фестивальную повестку. Работа со СМИ, скандалы, хайп. Это все вполне читаемые ходы. За ними стоит в большей степени имитация. Попытка казаться, повторить чужой опыт, примерить на себя чужое лицо. А можно пойти совсем другим путем. Речь идет о создании самобытных произведений. Это непростое занятие. Но зато каков результат. 'Наташу' можно теоретически сравнивать и с 'Кроткой' Лозницы и с 'Раем' Кончаловского. Но до чего же разные эти фильмы. Разные величины. Даже шумиха вокруг них принципиально разная. Я даже не хочу затрагивать художественные особенности картины. Я просто сравниваю ее. Поставить 'Наташу' в один ряд с фильмами Лозницы и Кончаловского непростая задача для меня. Слишком разный уровень проработки темы. Тут скорее совсем другой конкурентный ряд просматривается. Вот, к примеру, если бы за тему тоталитаризма взялся Олег Монгол или Эдвард Билл, тогда сравнение с 'Наташей' были бы вполне уместны. Это и не плохо, и не хорошо. Просто речь идет о разных величинах. Слишком многомерным становится кинематограф, слишком экстравагантными критерии выдачи фестивальных призов в Берлине. Для меня та часть кинематографического спектра, которую отражает лента 'Наташа' не близка. Ни форма, ни содержание этой ленты не представляются мне конкурентоспособными 1 из 10

Два вопроса: ЧТО ЭТО? и ЗАЧЕМ? Если не ставить их риторически, то появятся и ответы. Во-первых, это явно не художественное произведение. В том смысле, что все творческие усилия его создателей направлены на то, чтобы лишить его художественности, довести до состояния отстранённого документа. Не самая свежая новация в кино, если не учитывать, что два часа «Наташи» - как и других десяти (или около того эпизодов) – смонтированы из семисот часов отснятых материалов. И вот эта вот поправочка – ссылочка на 700 часов – принципиально меняет оценку. Мне представляется, что проект ДАУ – это попытка художественными средствами воссоздать отсутствующую документальную летопись того КАК ЭТО БЫЛО. А конкретные полнометражные эпизоды – это некие удобоваримые выжимки по конкретным темам. В частности «Наташа» - смонтированная как презентация сразу всего проекта – в скользящем режиме упоминает большинство составляющих тёмной стороны СССР (про светлую, а она была, хроники сохранилось достаточно): погружённость всех его жителей в психологический сумрак, обусловленный ощущением проживания в нескольких кольцах врагов (внешних и внутренних, в т. ч. самых близких людей); материальная убогость как норма; условная элитарность интеллигентской «прослойки», которую власть держит одновременно и в клетке и на спецпайке; абсолютизация безопасности строя и – как следствие – потакание проявлений и развития в гражданах самых низменных качеств, укрепляющих в каждом одновременно два свойства – раба и садиста… Список можно продолжать долго. «Наташа» - это ознакомительный «ролик» в «музее тёмной ипостаси СССР» о психологии его повседневной жизни, в т. ч. и о повседневной жизни его застенков.

Сначала было очень много бла-бла разговоров, которые не цепляли художественную систематику проекта, а сообщали о революционности режиссера, его выдающемся прорыве. Куда? На самом деле я увидел ту же одиозную чернуху, с которой наше кино совершило 'прорыв' в мировую кинематографию. Можно ли наслаждаться упоительным матом базарной торговки, не играющей роль, а проживающей свою обычную жизнь на экране, что с учетом длительности не только съемок, но и пребывания на территории выглядит по документальному убедительно. Помимо одного довольно длинного эпизода в конце фильма Дау-Наташа всё остальное повествование это калейдоскоп бутылок, пьяных разборок после, замирения, выливающегося в новые скандалы. Это не искусство - это записки из сумасшедшего вытрезвителя; но как я заметил выше один сюжет в какой-то степени спас для меня время потраченное на просмотр. Это сцена допроса и, особенно игра Владимира Ажиппо: вот там сверстана довольна богатая палитра отношений палача и жертвы и на самом деле 'стокгольмский синдром' показан и четко, и многообразно. После фильма осталось странное послевкусие: и противно, и в тоже время привело в какой-то хоровод патологий, который иногда привлекает и затягивает по своему. 3 из 10

Дау.Наташа - всего лишь небольшая частичка невероятного, огромного и, безусловно, в некоторой степени поворотного для киноиндустрии проекта. Маленький трейлер, как в одном из уже бесчисленных интервью поделился демиург харьковского института Илья Хржановский. Впрочем, именно глава про буфетчицу Наташу была выбрана автором для знакомства публики с проектом. Фильмы был первым показан на Берлинском кинофестивале, первым вышел и в сети. Возможно, как раз в этой новелле из существующих пятнадцати содержится концентрат авторской мысли, или Наташа наиболее ярко характеризует проект, или просто приглянулась создателям; впрочем, похоже, именно из истории стареющей буфетчицы и будут вытекать остальные 698 часов материала, как вся русская литература вышла из гоголевской шинели. А раз создатели наделяют именно эту часть большой истории правами маленького окошечка в иррациональный мир советского института, резонно и нам, зрителям, начинать знакомство с прошлым нашей страны с Наташи. Притом абсолютно ошибочно было бы рассматривать эти два дня из жизни буфетчицы в отрыве от вселенной вокруг них. Также безосновательно и применять к Наташе разнообразные киноведческие алгоритмы и думать, что мы посмотрели кино. Нет, очевидно, это уже далеко не кино. Мы живём в эпоху смерти автора, этого трудно не признавать и от этого уже не убежать. Бунт простоты и диктатура пролетариата постепенно, маленькими шажками захватывают последний бастион свободы автора - искусство. Это не происходит, как в первые годы советской власти, которая, как ни билась, не смогла подчинить вольный полёт безграничной авторской мысли. Культура сдаётся на поруки сама, хотя и под напором блюстителя экономической целостности - рынка. Жизнь Селинджера закончилась судебным попаданием в борьбе за авторское право, последние великие авторы в том числе и седьмого искусства умирают. В нашем мире, завершается захват культуры обществом, Дау выглядит ошеломительным художественным, почти террористическим по новым порядкам, актом. В эпоху бума феминизма, metoo и беспощадной борьбы с харрасментом выходит манифест самодержавной власти автора и радикальной свободы выражения чувств. Что же мы видим во введении этого документа? Архетипичный советский буфет. Сегодня дежурят Ольга и Наташа. Оля молода, молодость Наташи уже на излёте. Подают классические обеды: суп, второе и компот. Широкая просторная квартира одного из научных работников, где с иностранным гостем выпивают физики. В меню соленая рыба, лёгкие закуски и много алкоголя: пиво и водка, хотя можно было ухитриться достать и что-нибудь более подходящее научной элите широкой державы. Но зачем? Всех и так всё устраивает. Обшарпанные туалеты и ванные комнаты, где физически неприятно находится даже взглядом. Возможно, всему запах, создавашийся усилиями режиссёра и съёмочной группы, который метафизически ощущается даже через экран. Интерьеры ада, запечатлённые ручной камерой шведского гения Юргена Юргеса. Операторская работа не возвышает нас над грязью и смрадом гнетущей бытовухи, наоборот делает одним из соучастников разливающейся пошлости и разврата. Если по Годару каждый фильм - трамплин, то Дау - уже покатый склон, для спуска по которому на самое дно духовной жизни не требуется уже зрительский прыжок. Много ли успеешь разглядеть выражений лиц, пока слетаешь по этой горке? Кстати о лицах, все эти пьяные, грязные и противные люди - не профессиональные актеры, а обычные граждане мира, которых мы видим каждый день, погруженные в предложенные обстоятельства с головой. Дау нарушает главный закон кино - абстрактность происходящего. Тут люди не играют, они живут. В некотором смысле, этот проект и есть концентрированная жизнь каждого из нас. Таким образом Дау меняет само восприятие кино, использую весь его арсенал: интерьеры, операторская работа, монтаж, актерская игра - вроде всё на месте, но целостным произведением это всё так и не становится. Не становится и познавательной передачей на научном канале, забавным социальным экспериментом, реалити-шоу. Дау - зеркало души современного мира, где Бог умер. Сейчас любой фильм уже не сам по себе. Кино больше не существует обособленно, и любой фильм в наше время воспринимается нагромождением информационного пространства вокруг него. Дау - это открытые письма к организаторам Берлинского кинофестиваля, это уголовные дела, это перепалки российской кинокритики в фэйсбуке, Дау - это люди, обретшие после проекта новую жизнь, это люди, жизнь там потерявшие, это сотни и тысячи гневных комментаторов в интернете. Дау - это мы сами.

«ДАУ. Наташа» - первый фильм многолетнего проекта «ДАУ» Ильи Хржановского и, одновременно с этим, скандально известный номинант Берлинского кинофестиваля. С трудом можно представить, насколько шокировала зрителей эта картина в злосчастный день показа... Совершенно не меньше она шокировала и меня, хотя я заведомо была ознакомлена с предупреждениями о содержащемся в фильме насилии, сексуальных сценах и ненормативной лексики (в больших объёмах!). Я не из робкого десятка, поэтому досмотрела это экспериментальное «чудо» до конца, но, тем не менее, до сих пор не знаю, как относится к просмотренному. В действии, происходящем примерно в послевоенное время, участвуют две буфетчицы – Наталья и Ольга – и сотрудники секретного научного института, на территории которого распложен буфет. В этом фильме актёры (если их можно так назвать) проживают свой путь: общаются, ссорятся, выпивают, любят, ненавидят, боятся, занимаются сексом, матерятся. С самого первого диалога не покидает ощущение реальности и достоверности быта. Герои кажутся до боли знакомыми, потому что зритель словно подглядывает в щёлочку за своей же собственной жизнью. Особую атмосферу создаёт воспроизведённая советская чёрствость, частичка которой содержится даже в декорациях. Именно будто бы холодность мешает главной героине, лично у меня, вызвать симпатию, но, как известно, что нас раздражает в других — есть в нас самих. Этой не гипертрофированной, но и не гипотрофированной реальностью и подкупает, и отталкивает «ДАУ. Наташа». Считаю, что слово «сюжет» в контексте данного фильма неуместно, поскольку это не просто «завязка-кульминация-развязка», это жизнь, запечатлённая на камеру. В этом и есть основная задумка Хржановского – создать людям парниковые условия и, в отсутствии сценария, дать им полную волю к действиям. Это тесно перекликается с идеями Андрея Тарковского о том, как он видит настоящее киноискусство. В «Лекциях по кинорежиссуре» он пишет: «Идеальным кинематографом мне представляется хроника: в ней я вижу не способ съёмки, а способ восстановления, воссоздания жизни». Можно сказать, что «ДАУ. Наташа», как и все остальные фильмы проекта, являются своеобразной хроникой, проводимого режиссёром эксперимента. Однако всё равно всплывает вопрос: «Стоит ли кинематографу вообще вторгаться в реальность?». Мне кажется, что, к примеру, большинство российских зрителей не нуждается в этом кинематографическом опыте, и даже не потому что они «не способны понять», а так как в их жизни этого опыта предостаточно: все знают, как выглядит и ведёт себя пьяный – миллионы напивались сами. Поэтому слушать брань и видеть срам – это именно то, от чего и пытается убежать наш зритель в кинематограф, и столкнуться здесь с этой суровой реальностью снова, ему бы точно не хотелось. «ДАУ. Наташа» — это, в любом случае, стоящее деяние, в которое я бы посоветовала окунуться с головой. Это — дикий перфоманс, в котором наблюдатель превращается в соавтора. Оценка здесь лишняя.

После просмотра первой части полотна Хржановского складывается довольно противоречивое чувство. Я не вижу смысла рассуждать на всякие морализаторские темы, «Дау» это нечто большее, чем просто реальный секс и насилие на камеру. Фильм-истерика, так бы я назвал очередную деконструкцию СССР по версии Хржановского. В первом фильме Дау нам рассказывают историю буфетчицы Наташи, одинокой и сильной женщины не сбывшихся надежд, она проходит через испытание любви и попадается в лапы КГБ. Весь фильм разбит на сцены, как в театре, сказывается театральное прошлое режиссера. Аплодисментов заслуживает и работа оператора Юргеса, нам представляют художественное действие в документальной обертке. Камера плавно и незаметно перемещает фокус от одного говорящего к другому. Шепот в трезвом виде переходящий на истошный вопль в пьяном состоянии лишь подчеркивает этот надрыв героини, все герои говорят так, как и мы, поэтому и снимают живой камерой, которая к слову никогда не приближается вплотную, здесь нет ни единого крупного плана. Это не супергеройское кино, здесь вас не ждет финал в духе Финчера или Иньяритту. Хржановский оголяет реальность не так, как это делают в недавней «Платформе», здесь не место библейским отсылкам, простота низводит героиню до уровня нас. Все просто, и никакая Наташа не сломает этот порочный круг, поэтому с чего все началось, тем и закончилось, ведь «Зачем убивать за серьезные вопросы, если можно убить просто так». 7 из 10

Наташа и Оля — буфетчицы в секретном институте. Пьют пиво с водкой после работы. Обсуждают любовь. Оля не хочет мыть полы. Вечеринка. Французский физик. Секс. Утро. Ночь. Вызов в «Первый отдел». Сотрудник КГБ Владимир Ажиппо (имена героев и актёров совпадают) предлагает дружбу. Бьёт, поит коньяком. Заставляет засунуть бутылку во влагалище. И съесть салату. Наташа целует Ажиппо. Оля не хочет мыть полы. У Ажиппо главная роль и в «Наташе», и в «Дегенерации». Кто знает, сколько ещё часов плёнки с ним отснято. У Хржановского он не просто персонаж, он психологический консультант. Настоящий Ажиппо всю жизнь работал в тюремной системе Украины, в 2015 году стал членом комиссии по помилованиям президента Порошенко. Написал книгу про тюрьмы («Не зарекайся») на русском языке. Умер в июне 2017 года в Лондоне, куда Хржановский вызывал его дописать для «Дау» какие-то «аналитические описания». Ажиппо играет эффективного тюремщика-чекиста, который подчиняет своей воле всё, что движется. После пресс-хаты из «Наташи» (в книге Ажиппо весело уточняет, что пресс-хату не стоит путать с пресс-центром) он — в хронологически более поздней «Дегенерации» — становится важным начальником, который уже не мучает людей сам, а посылает других. К тому же захватывает власть в институте. Такой добродушный дядюшка хрущёвского типа — и по речи, и по комплекции. Смотрится, надо признать, эффектно. Талант. В общем, Хржановский режиссирует эксперимент за кадром, а Ажиппо выполняет функции его альтер эго в фильме. И если Хржановский играл на съёмках в ролевые игры, самой желанной ролью для него, видимо, была роль вертухая. Было бы хорошо перемонтировать «Наташу» и «Дегенерацию» в один фильм (получаса на оба сюжета хватит) и пустить фоном песни группы «Воровайки». У них есть одна, где тюремный надзиратель подглядывает за лирической героиней и преувеличивает свои сексуальные возможности. Если вы думаете, что это слишком вольная трактовка мотивов режиссёра, то почитайте Владимира Сорокина, автора ранней редакции сценария ДАУ, в The Insider. «Мы увиделись (с Хржановским) в Лондоне, он поведал, что идет сложный монтаж, что все монтажеры во время работы изолированы в отдельных кабинетах, общаться между собой не имеют права, это строго контролируется, ключи от кабинетов Илья носит с собой». «Наташа» оказалась более скучной и спокойной, чем я думал. Тяжёлые декорации. Однообразие с перерывами на драки в духе сериала «Школа». Не знаю, что происходило на съёмочной площадке, но ничего похожего на импровизацию, которой Хржановский так гордился, я не заметил. События выглядят заскриптованными и продуманными. Актёрам разве что дали возможность заполнить паузы какой-то болтовнёй, но и направленность болтовни, похоже, придумывали сценаристы. Не говоря про монтаж — перед сценой с бутылкой, например, есть монтажная склейка, я бы не исключал, что её снимали в несколько дублей. Замысел «Наташи» (и «Дау» в целом) был, видимо, в том, чтобы удивить всех спонтанностью, несимулированным сексом и другими редкими для большого экрана аттракционами. Но шокировать не получилось. Хржановский решил поиграть в хулигана и привлёк внимание тюремной администрации и правозащитников (то есть организаторов фестивалей и критиков). Оказалось, что игры не очень нужны. Восемь часов из семисот — а всем уже надоело. Вместо повышения по службе и мемуаров бывалого тюремщика придётся писать докладные и просить вернуть надбавку за выслугу лет. Чаще в тюрьме тихо, спокойно и уныло, пишет Ажиппо. И слава Богу!

В январе 2019 года, Париж дал старт новому событию в мире искусства под названием «ДАУ». Статьи, интервью, бесконечные сплетни про то, какой Хржановский убийца и психопат, вытекающие подробности о том, насколько безнравственным получился «ДАУ» и подобное. Мне кажется приводить какие-то новости или отголоски о проекте Хржановского — нет смысла, ибо и так все по уши наслышаны о нем. Хржановский добился чего хотел — дурной славы, теперь он один из самых обсуждаемых режиссеров за последние годы (если судить исключительно про фестивальные рамки). «ДАУ. Наташа» — это частичка того, что Хржановский наснимал, а наснимал он 700 часов, хочу напомнить. Но все же, о чем речь в такой маленькой, по объему всего проекта, картине «Наташа»? Хржановский разворачивает историю эпизода «ДАУ. Наташа» в небольшом буфете, который каждый день наполнен теми или иными людьми: угрюмые соотечественники, серые иностранцы, люди в военной форме, так шавко нагоняющие свои насмешками. Наташа — обычная буфетчица, как будто уже родившаяся в своей рабочей форме c белым чепчиком. Ее мир — это столовая, где она удовлетворяет голодных гостей едой, хотя сама обустроить свою жизнь не может. По вечерам, когда буфет уходит на и так уже мертвый покой, стены столовой наполняются криками скандала Наташи и Ольги: обе решают вопросы о помывке полов. Лишь разговоры о счастье в момент, когда рука придерживает рюмку с водкой, могут как-то разбавить всю эту гниющую суматоху. Наташа — героиня, которая не является не несчастной, а даже наоборот — пытается жить в тех условиях, которые у нее есть. Она карабкается за каждую предоставленную ей возможность, а это уже характеризует ее как персонажа сильного. По крайней мере, всю первую половину фильма мы наблюдаем за моментальными отблесками счастья Наташи в этом темном царстве тьмы, и жесткого контроля. Наташа в какой-то степени символизирует народ того тоталитарного общества, который продолжал верить не только в любовь, но и в счастье, которое, выбравшись из грязи — пойдет за тобой, и уже никогда тебя не оставит. Ольга — коллега Наташи по столовой, которая, кстати позднее станет заведующей, — полная противоположность главной героини, разве что выпивают и ругаются они одинаково. Ольга — это человек, который символизирует другую сторону общества тоталитарного строя — людей, которые наоборот не верили в будущее, любовь и вообще, отвергали всякую неформальную форму жизни. Оператор фильма — Юргенс Юргес, человек, не знающий ни слова по-русски, через призму камеры передает дух, напряжение и все то, что этому способствовало. Но есть одна отличительная черта. Если большинство картин всегда нацелены на то, чтобы через призму камеры передать героев, диалоги, их действия, то в «ДАУ», камера — это бегающий в потемках маячок, не знающий к какому краю ему пристроится. Камера следует за Наташей, а в другой момент изображение уже на Ольге, затем мы видим мальчика, просящего апельсин, или физика, так нервно ждущего свой обед. Изображение двигается хаотично, и в какой-то степени сумбурно, но это только вначале, стоит просто привыкнуть. А уже в следующие минуты ты себя ловишь на мысли какой-то психопатии, ведь не только камера здесь бродит как отделенная от фильма сущность, но и саундтрек, который еле как слышно, и до которого хочется добраться, но увы. В целом, с технической точки зрения, все прекрасно. Отдельная похвала цветокоррекции и шумовой картинке. «ДАУ. Наташа» — это прежде всего кино о том, могут ли существовать в камере, откуда никогда не выбраться, духовные человеческие ценности? А если и могут, то смогут ли они долго прожить? Ответы на эти вопросы Хржановский исследует через героиню Наташи, которая выбравшись из четырех стен столовой, цвета которых наполнены прошлым и настоящим той эпохи, — дает себе шанс на свободу. Свободу, которая может тебя сделать заложником собственных надежд. Надежд, которые с первого раза до уха не долетят, а если и долетят, то ответ будет одним: 'Надежда — мать дураков'. Но хотя, возможно будет шанс обрести будущее, ведь существует красивое слово — Ренессанс. А, ну хотя, оно будет выписано в кавычках, ну и ладно. 9 из 10

Русскоязычные создатели начинают понимать и использовать силу хайпа и шока в кино, как произошло с Текстом - многие люди смотрели его из-за одной сцены. В проекте ДАУ - хайп помасштабнее - информацию вы и так знаете: экспериментальный подход, порнография, непрофессиональные актеры... Дау начал появляться в сети - интерес нешуточный для просмотра. И вот только что еле досмотрел фильм в несколько заходов. Впечатлен? Нет. Понравилось? Нет. Важный ли фильм для киноискусства? Безусловно! Сейчас поясню. Тот подход, который так преподносился за все время создания - апгрейд Станиславского, где герои вынуждены были еще и жить в своем же фильме не сработал, на мой взгляд. Я не увидел чего-то такого безбашенно проникновенного. Более того в глаза явно бросается, что актеры - непрофессиональные. Героиня Натальи даже когда плачет не вызывает эмоций, не говоря о каменном лице весь фильм и даже когда хабалится матерками. И абсолютно не спасла и последняя сцена. Там же и Ольга Шкабарня, от искусственного смеха которой воротит нос. Не знаю, действительно ли она была пьяна при съемках, но игра ее (не персонаж, а именно игра) наиболее отталкивающее во всем фильме. После просмотра невыносимо долгих сцен, ты по-настоящему понимаешь зачем в фильмах нужен сценарий и режиссерская драматургия. Здесь, у актеров есть выписанные диалоги, но видимо, Хржановский 'для эффекта' позволил героям импровизировать, а точнее дал свободу делать и говорить в кадре все что вздумается, оставаясь в рамках сюжета. Из-за этого мы часто видим как актеры друг друга не дослушивают, переспрашивают, переходят к следующей реплике, пока второй не закончил предыдущую, оговариваются и тому подобное. Здесь актеры ИГРАЮТ ДОКУМЕНТАЛИЗМ, но это совсем не работает. Ведь документальное поведение якобы 'как в жизни' в кино смотрится скучно, нет надрыва, нет нужной реакции для драматического эффекта. Документальная химия здесь не случилась, как если бы химию выстраивали диалогами в обычном кино. Результат: свобода, данная актерам, поворачивается против них и самого зрителя: действие дико растягивается, теряется ритм (если он вообще в этом фильме задумывался), становится невыносимо скучно смотреть. Растягивая так сцены, неудивительно, что в проекте вышло 700 часов материала. В кино, когда в кадре ничего не происходит, это должно быть драматически обосновано. Такие сцены в Дау. Наташа - это бессмысленная тяга времени, не наполненная ни напряжением, ни символизмом, ни саспенсом, ни погружением. Мы должны были по задумке режиссера, видимо, погружаться в советский сеттинг и быт. Но те расхваленные декорации, которые я надеюсь, появятся в следующих фильмах проекта, не вызывают какого-то дикого эффекта погружения, который я видел в других фильмах про советскую эпоху - декорации как декорации. Я бы и не сказал, что свобода, данная оператору Юргесу также вызывает эмоции. Режиссер дал ему возможность выбирать что тот будет снимать, а Юргенс по-русски не понимает, на минуточку. В итоге оператор сам выбирал то, что по его мнению должно было быть в кадре в момент импровизаций и диалогов. Результатом - награда Берлинале за выдающиеся достижения. Справедливо ли? Конечно. Но есть ли красота в спонтанных кадрах бесконечно длящихся сцен? Но почему это кино важное? Не из-за подхода точно: невероятное внимание и любовь к этому проекту в Дау. Наташа мне как зрителю не передалась, при всем уважении к исполинским стараниям автора. Свобода, данная всем в фильме сыграла против всех: непрофессиональные актеры не смогли эффектно сыграть документализм, а затянутость сцен отталкивает и заставляет зевать зрителя. Якобы шок и простейшая советская идея: 'Зачем убивать за заданный вопрос, если можно убить просто так' с подачей этих актеров и сценарной свободы не вызывает эмоций, а могли бы! Крайне амбициозный проект, но не осилен - не в ту глубину залезли, не так драматургировали. Однако кино сделало прорывной шаг в чем-то новом. В самом осуществлении такого эксперимента. В том, что заморочились и не побоялись. Я уверен, что этот проект даст идеи молодому поколению и вдохновение осилить все упущенное в этом фильме.

Наташа – первый фильм мегаломанского проекта Ильи Хржановского ДАУ. Знакомство со вселенной советского института начинается с быта двух работниц столовой: молодой Ольги и её старшей коллеги Наташи. Приземленные диалоги женщин о любви чередуются склоками и перебранками, позже сопровождаются безудержным употреблением алкоголя. Аутентичность в диалогах достигается за счёт обильного использования мата, оговорок, иногда путанной и невнятной речи. Закрепляется реализм подробной сексуальной сценой со всеми вытекающими из этого неловкими моментами. Собственно, весь сюжет пересказан в синопсисе, сам фильм же только детализирует эту незамысловатую историю. Довольно скудный материал для отдельного фильма, но как часть большого проекта вполне приемлем. История главной героини вкупе с говорящим именем перекликается с непростым отношением к свободе женщин в сексуальных отношениях. Особенно остро эта проблема касается России, где чуть ли ни каждый день возникает новый сексуальный скандал с деанонимизацией и последующей травлей в интернете. Центральной же темой является уязвимость простого человека перед государственными силовыми структурами. Фактурный гэбист ведёт допрос с пристрастием как в известных страшных историях. Кто слышал о шок-контенте фильма и сформировал определенные ожидания скорее всего будут разочарованы, особенно жестокого ультранасилия в фильме нет. Как вступительная глава или частичка большого проекта Наташа смотрится не без интереса, но как самостоятельное произведение едва ли заслуживает внимания.